– Щас я его…

– Сдаюсь! Сдаюсь!

Служивый выскочил на дорогу, высоко задирая руки, и схлопотал пулю.

– Это ж пленный, – слабо воспротивился Горбунков.

– А нам пленных кормить не с руки, – пробурчал Андреев.

– Меньше народу, – криво усмехнулась Яна, – больше кислороду. Семен Семенович, они Гиви убили.

– Бож-же мой… – дребезжащим голосом произнес старший биолог. – Что же я Вано скажу?

– Скажете, что его племянник пал смертью храбрых. Кузьмич! Вытряхивайте водителей! Пора уходить.

Водителей пришлось выдирать из кабин – они цеплялись руками и ногами, полагая, что им конец пришел.

В образе русских террористов, захапавших дейтериевые залежи.

Один из марсоходов, забитый сухпайками, разгрузили, пораспихав добычу по краулерам, и «затарили» гражданскими.

– Проваливайте!

Добрых полминуты вездеход стоял – американцы не верили в свое спасение.

Разве коварные русские отпускают врагов?

А потом колеса марсохода бешено закрутились, и бедное транспортное средство унеслось прочь.

Краулеров стало много, и в обратный путь директор двинулась одна, уводя захваченный «ползун».

Еще три таких и два груженых марсохода поспешали следом.

Восемь автоматов добыли, пяток пистолетов, патроны, ну, и дальше по списку.

«Партизаны» возвращались с победой, они везли богатые трофеи, но Яне было тяжко – в багажнике самого большого краулера лежал «груз 200»…

…Рожкова задумалась, да так, что даже голоса товарищей не доходили до нее.

Наконец тяжелая рука Вальцева легла на плечо девушки.

– Яна!

Директор вздрогнула, словно выходя из транса.

– Воздух!

– Что-о?

Бригадир молча указал рукой в сторону «Королева» – там, на небольшой высоте реял некий летательный аппарат, небольшой, но с огромными крыльями.

Полупрозрачные плоскости изгибались, улавливая разреженные потоки – на Земле они бы давно обломились, а здесь ничего, держали.

Плотность марсианской атмосферы была примерно как у Земли на высоте 35 километров.

– Опознавательные знаки видишь?

– США?

– Они, голубчики. Корпус космической пехоты.

– Как же они такую дуру довезли? – подивился Андреев.

– Да у нее корпус складной, а крылья раздвижные!

– Не корпус, а фюзеляж.

– Один черт…

– Зря мы этих водил отпустили, – процедила Яна.

Вальцев нахмурился.

– Думаешь, это они… настучали?

– Уверена. А теперь эти летуны космопехов на нас наведут!

– Сбить его надо! – заявил Попович.

В следующий момент под блистером кабины аэроплана застрочил пулемет.

Пульки так и зацвиркали вокруг, выбивая из песка пылевые фонтанчики.

– У кого карабины, – закричала Рожкова, – стреляйте!

Проходчики будто ждали приказа – вскинув ружья, они дали залп.

Яне показалось, что она увидела рваные дыры на крыльях аппарата.

Тут рядом пристроился Алексей, прижав дуло карабина к раме краулера, и выстрелил.

– Есть!

Пуля попала прямо в один из «суставов» раскладного крыла, и то сложилось.

Аппарат, потеряв опору, накренился и вошел в штопор, плавно кружа и чертя оставшейся плоскостью.

Метрах в двадцати над поверхностью летчики отстрелили оба крыла, а потом снизу, сверху, с боков фюзеляжа надулись предохранительные баллоны.

Подбитый самолет упал на песок, подскочил, как мячик, снова упал и запрыгал по дюнам.

– Взять их! – заорал Вальцев.

Краулеры, оставив медлительные марсоходы, понеслись к месту падения аэроплана.

Когда Яна вывернула в низинку, где скрылся аппарат, баллоны уже сдулись, вяло трепыхаясь, этакими занавесками прикрывая четкую надпись на фюзеляже: «SPACE».

Прозрачный фонарь кабины был прострелен лишь в одном месте – от дырочки расходились волнистые трещинки.

Патрон был потрачен не зря – на ложементе лежал мертвый пилот. Пуля угодила ему в шею, разорвав сонную артерию и выпустив всю кровь.

Ощутив тошноту Яна быстро спросила:

– Что за пулемет?

– Мелкий калибр, – охотно ответил Вальцев, – вес небольшой. А движок тут реактивный, вроде…

Он согнулся в три погибели, заглядывая.

– Да, точно. ЖРД.

Кивнув, Рожкова сказала:

– Пулемет снимите, пригодится.

– Пра-ально! Жека, Леха, займитесь.

Десять минут спустя, разжившись еще одним трофеем, партизанский отряд продолжил свой путь.

Тропу войны…

«Asia Times», Гонконг:

«Вероятно, западный и восточный менталитет имеют куда большее значение для будущего, чем простая разница во взглядах.

Вам известно, например, что марсианская база НАСА «Порт-Годдард» поначалу именовалась чуть иначе – «Форт-Годдард»?

Марсиан не существует, так от кого было обороняться в этой крепости? От фантомов, порождений собственных страхов?

Тогда стоило ли покидать Землю, где хватает психиатрических клиник?

Пентагон носится с идеей «космического крейсера» и БОС – боевой орбитальной станции, да и на лунной базе «Порт-Рорис», официально принадлежащей США и Евросоюзу, есть сектора, куда европейцам путь заказан.

В то же время, если взглянуть на проект расширения базы «Королев», то впору радоваться и даже умиляться – разработчики предусматривают там (после 2045 года) строительство школы и детского садика.

Как говорят русские: «Почувствуйте разницу!»

Марсианская ночь темна и холодна.

На диво яркий Юпитер, да звезды, да Фобос с Деймосом – вот и все небесное освещение.

Но дорога различалась сносно, лишь иногда Воронин включал фары, чтобы не ошибиться в замысловатой игре теней.

Светомаскировку он соблюдал строго, и не потому, что опасался погони – одинокий краулер могли легко распознать с орбиты именно тогда, когда включался дальний или ближний.

А спутникам сверху видно все.

Американский «Ареосат» каждый час проходил над Долиной Маринер.

Правда, Царев обещал с ним разобраться, но выйдет ли у Генки «акт злостного хулиганства»?..