зеркале. Выгляжу, как труп. Вытираю лицо и выхожу в спальню.

— Вероника, вас хочет видеть господин Волков, — сообщает домомучитель. Хм…

Руки мои всё ещё дрожат. Попытки прийти в себя успехом не увенчались.

— А разве Стёпа не на работе? — старательно натягиваю улыбку.

— Нет-нет, вас хочет видеть Ефим Святославович, — Виктор говорит это шёпотом.

Пульс замедляется.

— Зачем?

— Не знаю, — разводит руками.

Странно это. Зачем я понадобилась Волкову старшему? О чём мне с ним говорить? Рассказал ли Степан Ефимович ему, что я фиктивная невеста, и что свадьба будет не настоящая? Как вести себя рядом с ним?

Пока мысли роятся в голове словно комары, Виктор ведёт меня в кабинет. Как будто на расстрел, честное слово.

Стучусь и вхожу.

— Здравствуйте, — тихо произношу я.

— Здравствуйте, Вероника, — Ефим Святославович поднимает густую бровь, окидывая меня пренебрежительным взглядом.

Аж мурашки по коже. Семейство Волковых обладает каким-то невероятным даром доводить людей до паралича только посмотрев на них. Или это только я попадаю под эти чары?

Молчание затягивается. Волков старший всё ещё изучает мою фигуру, становится совсем уж не по себе.

Возможно, стоило бы переодеться во что-то более приличное. Мои жалкие джинсы и футболка по сравнению с костюмом отца моего "жениха" выглядят так, словно я вытащила их из мусорного ведра.

Слишком много испытаний за сегодня. Я ещё не успела переварить мысль о беременности, как тут же происходит это.

— Вы хотели меня видеть? — не выдерживаю и подаю признаки жизни.

— Да, Вероника, садись, — мужчина указывает мне на стул.

Вблизи я могу рассмотреть лицо Ефима Святославовича с мелкой сеткой морщин и трещинками на губах. Перебираю собственные пальцы, чтобы успокоиться, только всё зря.

— Вероника, — тяжёлый взгляд Волкова старшего играет на моих волосах, скользит по груди и, наконец, останавливается на моём лице. Сглатываю.

Я молчу, стараясь отогнать дурные мысли. Ну нет, не предложит же он мне то же самое, что предложил Степан Ефимович, и не заставит спать с ним. Хотя, я уже ничему не удивлюсь. Чокнутая семейка.

Ледяные глаза пронзают до глубины души. Дьявол старший. Так теперь и буду его называть. Степан Ефимович по сравнению с отцом так… бесёнок самоучка.

— У меня к тебе деловое предложение, — Ефим Святославович загадочно улыбается уголками губ.

Начинается…

Почему у всех ко мне какие-то предложения?

Сердце замедляется и, кажется, пульсирует где-то в горле. Во рту пересыхает. Почему он молчит? Слишком долгая тишина давит и заставляет меня дрожать.

— Я предложу тебе денежную сумму, которая позволит хорошо жить, как говорят, ни в чём себе не отказывая, до конца твоих дней, а ты… — Волков старший стучит пальцами по столу, а мне становится до ужаса неуютно. Хочется испариться из этого кабинета. — А ты уйдёшь от моего сына, оставишь его в покое.

— Что? — глаза мои округляются, а сердце набирает ритм. С такими эмоциональными качелями я скоро заработаю инфаркт.

— Вероника, не пойми меня не правильно, но ты не та женщина, которая должна быть рядом со Степаном, — размеренный спокойный тон и непоколебимый взгляд. В лучших традициях этой семейки.

Теперь понятно, с какой яблони упало яблочко по имени Степан Ефимович.

— Я не могу уйти от Стёпы, — качаю головой, хотя предложение очень интересное.

А что?

Беременная я беру у Волкова старшего деньги и сматываюсь. По тихой. Живу спокойной жизнью, воспитываю ребёнка.

— Вот смотрю я на тебя, девочка, и одного понять не могу, — Ефим Святославович поднимается с кресла, нависая над столом. — Ты вроде не дура, а на сына моего такими щенячьими глазами смотришь, что самому выть хочется. Ты что, правда его любишь?

Мысленно падаю со стула в обморок.

— Я… я ведь его невеста… О каком браке может идти речь без любви? — пищу себе под нос.

— Всё-таки дура, — констатирует Демон старший.

Возможно и так. Язык не поворачивается сказать, что я согласна! Согласна взять деньги и уехать. Потому что я поставила подпись. Потому что обещала Волкову младшему, что я помогу ему.

Только вот в конечном итоге я сама попала в переплёт.

Я знаю, что Степан Ефимович достанет меня из под земли, лишь бы заставить свою Эвелину приползти к нему на коленях. И он пойдёт на любой шаг, чтобы так и произошло. Моих чувств он не пожалеет. Я не смогу скрыться, сбежать. Где я буду прятаться? Переехать в другой город… в другую страну? Страшно до чёртиков. Он ведь не успокоится, у нас договор.

Но… Я беременна. И предложение Ефима Святославовича очень вовремя.

— Послушай, Вероника, — Демон старший говорит с осторожностью, так тихо, что мне приходится напрягаться, чтобы разобрать его слова. — Я дам тебе время, чтобы всё обдумать. Ты должна дать ответ до свадьбы. Ладно?

Я киваю. Коротко.

— Я могу идти? — поджимаю губы.

— Постой, — мужчина опускает взгляд. — Обещай, что мой сын не узнает о нашем разговоре. Иначе будет хуже.

Его угроза звучит настолько жёстко, что я вздрагиваю. Вроде бы ничего такого не сказал, но тело реагирует ознобом. Сомнений нет, Демон старший способен на такие вещи, о которых и думать страшно. И я не думаю.

— Стёпа ничего не узнает, — тараторю на выдохе, поднимаясь с места.

Вылетаю из кабинета, словно пуля и бегу к себе в комнату. Подумать только, я, видите ли, недостойна миллионера Волкова. Да, это, наверно, очевидный факт. Но всё равно обидно. Степан Ефимович что-то во мне разглядел, раз заключил договор о фиктивном браке именно со мной. Значит, я не так безнадёжна.

Слишком много событий для одного дня.

В своей комнате я никак не могу найти себе места. Слоняюсь из угла в угол, включила телевизор, думала отвлекусь от собственных мыслей, но нет. Бесполезно. Ничего не помогает.

Для начала нужно разобраться со своей беременностью. Беру телефон и записываюсь на осмотр гинеколога в платную клинику. Выдыхаю.

Под руку попадается статья о беременности. На каком сроке будет видно живот? Внимательно вчитываясь в текст. Узоры прерывания… выкидыши… необходимо избавиться от стресса.

Ха!

У меня вся жизнь — сплошной стресс, особенно сейчас, когда необходимо принять решение. Остаться рядом с Волковым, равно поставить под угрозу своего ребёнка. Принять предложение Демона старшего, равно поставить под угрозу и себя, и ребёнка.

А будет ли он меня искать? Я ведь всего лишь игрушка.

Кожу на щеке обжигает, и я смахиваю прозрачную слезинку. Сейчас мне нужно принять решение, от которого будет зависеть вся моя дальнейшая жизнь.

Ложусь на кровать и прижимаю ладошки к животу. Чувствую, как бьётся собственное сердце и как глаза становятся влажными. Я так хотела ребёнка…