Здесь сидят Хрюша, Богучаров и Третий, все с кислыми минами на физиономиях.

Значит, ситуация и вправду хреновая. Хотя это и без того заметно.

Богучаров начинает рассказ:

— Началось вся эта свистопляска ещё до самого катаклизма…

Подозрительная активность стала заметна ещё до «сезона дождей».

Возмущённые игроки стали появляться у входа в салон красоты и у ночного клуба, утверждая, что они отвлекают настоящих жителей Вавилона от строительства Башни.

Их было немного, но они привлекли внимание.

После этого случился катаклизм, который включал не только ливень, но и мощный ураган и грозу с молниями.

Были даже многочисленные пожары, которые в богатых кварталах тушила стража, а в бедных они погасли сами, когда нечему стало гореть.

Многие игроки остались без домов, из-за чего власти начали строительство палаточных лагерей в среднем кольце города, так как нижнее оказалось серьёзно подтоплено.

Затем последовала лихорадка, которая быстро распространилась по новым лагерям, превратив их в источники заразы.

Тут-то внезапно и пошёл слух о том, что именно Спарта является виновников случившегося.

Третий пытался найти источник слухов, но у него просто не хватило на это времени.

Ведь на него легли все заботы по обеспечению безопасности нашей миссии в Вавилоне.

В итоге пришлось закрыть салон красоты и ночной клуб, поскольку толпа, кричащая о «колдунстве», становилась всё агрессивнее.

Дошло даже до того, что жители Вавилона напали на центр найма валькирий, который организовали сочувствующие жительницы и гражданки после победы Пирры, и разгромили его.

К счастью, Третий успел всех эвакуировать.

Теперь в резиденции обитают как персонал ночного клуба, так и пятнадцать девушек-добровольцев, желающих стать воительницами.

Я отправляю к ним Пирру, чтобы она лично оценила их навыки и потенциал, а также определила их шансы стать её «боевыми подругами».

— Третий, у тебя есть какие-нибудь догадки, кто мог стоять за всем этим? — спрашиваю я. — Всё развивается уж слишком странно.

Третий молча пожимает плечами. Затем, вспомнив о чём-то, достаёт из-за пазухи небольшой лист пергамента и кладёт его передо мной на стол.

На листе изображён плакат с «Лордом-Колдуном» — мной!

Кто бы мог сомневаться!

Я изображён в плаще из волчьей шкуры на плечах и с головой волка вместо человеческой, злобно раскрывшим пасть над Вавилоном.

Из моих когтей на город летят молнии, а слюна из пасти превращается в ливень, который затопил Вавилон и унёс жизни десятков игроков.

Неизвестный художник даже нарисовал крохотные фигурки, которые в муках корчатся и тонут в лужах, да какое там… в целом море воды.

Вот же умора!

— Они висят едва ли не на каждой улице, — поясняет Третий.

Я прекрасно помню, сколько стоят в Вавилоне услуги типографии. Сам заказывал там листовки перед поединком Пирры на арене.

У той бедноты, что сейчас толкается на улице перед нашей резиденцией, таких денег просто нет. Более того, они никогда в жизни не увидят подобной суммы.

Мне окончательно становится ясно, что всё происходящее — это грамотно продуманная кампания против Спарты.

Заговор, цель которого — выжить нас из Вавилона.

Глава 17

Мэри судорожно протирала кружку полотенцем.

Уже пятнадцать минут подряд!

Кто, чёрт возьми, говорил, что это успокаивает и помогает сосредоточиться на своих мыслях?

Какой-то бармен или бариста, наверное. Руки бы ему оторвать за такую наглую ложь!

Почему-то она никак успокоиться не может!

Передёрнув плечами, она вдруг захотела что-нибудь шарахнуть о стену.

Да вот незадача. Ничего своего у неё под руками не было, а ломать чужое она считала неправильным и неприличным.

Да и вообще, Мэри теперь была не в Спарте, а в Вавилоне.

И вот надо же было ей нарваться на Лорда в коридоре Поместья в день отправления!

«Едешь с нами, может, наберёшь себе в большом городе будущих подчинённых», — так лорд Шурик прокомментировал её участие в караване.

Ни слова о том, готова ли она, ни вопросов о том, нравится ли ей такая идея.

Р-раз, ноги в руки и погнали!

А теперь уже пятый день она находится в состоянии шока, не понимая, что происходит вокруг.

В пути всегда много работы: принеси, подай, сделай. Солдаты были заняты охраной каравана, поэтому ей вместе с другими гражданскими приходилось помогать — ставить палатки, кормить кабанов, готовить обед и ужин.

Она надеялась, что хотя бы в Вавилоне сможет передохнуть.

Но и здесь ей не повезло. В городе бунт и эпидемия, а всех, кто из Спарты ненавидят.

Блестяще! Если бы не щиты и магия Лорда Шурика, Мэри давно бы получила камнем в лоб.

Не таким она себе представляла Вавилон. Думала, что это едва ли не центр местной цивилизации.

В Спарте никто бы не допустил подобного безобразия. В этом Мэри была уверена.

Если говорить по правде, то Мэри ужасно испугалась.

Чтобы хоть как-то справиться с ситуацией, она решила заварить кофе.

Ведь это единственное, что Мэри умеет делать по-настоящему хорошо.

Найти кухню на втором этаже было несложно, так же как и забрать пакет с кофейными зёрнами из каравана.

Мэри принялась за свою работу с особым рвением, стараясь не чувствовать себя песчинкой на фоне песчаной бури.

Ведь, как говорится, если умеешь что-то делать хорошо, делай это ещё лучше!

Неудивительно, что её попытки забыться привлекли чрезмерное внимание.

Точнее, внимание привлекла не сама Мэри, а продукт в её руках. Кофе оказался настоящим магнитом, аромат которого приманил едва ли не половину резиденции!

Первым пришёл некто Богучаров, который тут же начал заливаться соловьём.

— Я тут самый главный, так что держись рядом, и не пропадёшь, — заявил он, забирая кружку с американо.

Сделав глоток, он взглянул на Мэри пылким взглядом и внезапно предложил:

— Стань моей секретаршей! А лучше — личной помощницей!

Бариста решительно помотала головой. Свою нынешнюю должность она получила от Лорда Шурика и сомневалась, что в Спарте есть кто-то главнее его.

К тому же ей нравилась своя профессия, а про судьбу всяких «личных помощниц» она успела наслушаться и в прежней жизни.

Не в кофе состояла их работа… совсем не в кофе.

В расстроенных чувствах мужчина оставил Мэри в покое. Вот только недолго ей удалось насладиться тишиной.

Второй гость скоро появился, безмолвно усевшись за барную стойку и выжидательно глядя на Мэри.

— Эм, вы за кофе? — неуверенно спросила она.

Мужчина медленно кивнул, вызвав у Мэри желание приложить его чем-то тяжёлым, но разум удержал её от таких действий.

Ведь рядом с Лордом Шуриком простых людей быть не могло, особенно среди тех, кому он доверил Вавилон в качестве зоны ответственности.

Подав эспрессо мужчине, Мэри молча наблюдала за тем, как он аккуратно сделал глоток, сощурился, кивнул своим мыслям и также молча ушёл, забрав кружку с собой.

— Даже спасибо не сказал, — проворчала она.

За посетителем на кухню ворвалась группа из пятерых женщин, которые словно волна нахлынули на бедную Мэри.

И, стоит отметить, Мэри предпочла бы возвращение прежнего тихушника!

Размеренная тишина была ей гораздо ближе, чем встреча с роем незнакомок, которые пытались общаться с ней, перебивая друг друга, как стая сорок.

— О, да ты из Спарты!

— А какой кофе умеешь заваривать?

— А какая она, Спарта?

— А там у каждого во дворе свой кабан?

— Тебя не угнетают в Спарте? Как там НА САМОМ ДЕЛЕ с правами женщин?

— А можно себе такого же взять, как Пётр? Он слишком милый!

— Эй, Петр на весь мир один такой!

— Вот-вот! Не чета каким-то буйволам!

— Так как насчёт кофе?

Голова Мэри едва ли не пошла кругом от такого наплыва вопросов, но она мерно влилась в этот галдёж, выдавая каждой женщине по кружке кофе.

И женщины моментально переключились на напиток, постепенно снижая общий уровень шума.

«Вот так!» — подумала Мэри, — «Если у них во рту будет что-то, они замолчат!»

Да, звучит грубо, но это рабочий метод.

От этих активисток-феминисток, которые, как она узнала от них же, агитировали местных девушек вступать в ряды «валькирий», у Мэри зарябило в глазах.

Она точно была уверена, что их пять. В следующую минуту их оказалось шесть. Потом снова пять…

Лишь присмотревшись опытным взглядом бывшей официантки, привыкшей замечать тех посетителей, кто готов смыться не заплатив, она заметила в стайке активисток девушку восточной внешности, словно растворившуюся на их фоне.

После их ухода у Мэри исчезло шесть кружек, венчик, кофемолка и десяток