Миротворец уже давно перестал отделять игру от реальности: такова доля спецназовца — жрать котлеты, не отделяя их от мух. Вот сейчас мог плюнуть на всё: никакого противника, никакой угрозы, а значит, не должно быть никакого напряжения, лишь смущение в груди от этой пародии, называемой учебной задачей. Но нет, состав крови давно поменялся, и никакое переливание не поможет.

Придерживая висевший на груди автомат, Мельников свернул к насыпи, когда до разъезда Немчанка осталось несколько десятков метров. Оставляя в стороне бывший дом лесника, он, не добегая до дороги, ведущей вдоль села, резко свернул налево — через пути и галечно-песчаную грунтовку к лесопосадке, протянувшейся вдоль железнодорожного полотна, на противоположную от пункта назначения сторону. Укрывшись за первыми стволами деревьев, разведчики сделали остановку.

— До моста пойдем этой стороной, — шепнул Миротворец и пояснил, указав рукой на противоположную сторону: — Ельника мало, в основном осинник и березняк. Снег под их пологом тает быстро, и вода скатывается в лощины. Видишь, сколько открытого пространства в низине? Там сейчас по колено. — И еще один момент отметил Мельников, снова показав рукой на невидимую с этого места ухабистую дорогу, также проходящую вдоль железнодорожного полотна и мимо кладбища, где кресты и памятники сгрудились на холме, кажущемся единой могилой; затем она сворачивала направо и извилистой песчаной лентой, похожей на след змеи, через несколько километров выводила к Коноваловскому разъезду и вливалась в асфальтированную дорогу.

— Ты что, был здесь? — удивился Ротвейлер.

— Я был в похожем месте, — скупо улыбнулся разведчик, зная, что схожую картину можно наблюдать и на вырубках, где почва всегда уплотняется, а лесная подстилка быстро исчезает, и вода идет по поверхности.

Такой информации нет даже в специальных учебниках, не почерпнешь ее и на самых современных курсах подготовки спецназа. Жизнь, практика учит наблюдательности и способности делать выводы.

— Тихо прошли, — заметил Антон Соколов, вглядываясь в крайний бревенчатый дом, — ни одна собака не гавкнула. Еще километров шесть-семь плюхать.

— Приблизительно, — кивнул Мельников.

— Слушай, давно хотел тебя спросить. Чего ты разоткровенничался по «ящику»?

— Есть причина, — ушел от ответа Миротворец и возобновил движение.

С каждой минутой лесной воздух наполнялся ароматной влагой; пахло сосновой смолой, прелыми листьями, прибитой легким дождем песчаной дорожной пылью и снегом. Ветер, задувший с юго-запада, не доносил своеобразного и резкого запаха с полотна.

А вот и первая машина, попавшаяся навстречу; разведчики, выйди они сейчас на дорогу, заставили бы водителя выжать из своих «Жигулей» все лошадиные силы: в камуфляже и «разгрузках», с автоматами и ранцами за спиной, в касках с маскирующей сеткой.

Миротворец снова приостановил бег у закругленного участка железнодорожного полотна.

— Вот где мину хорошо закладывать, — вспомнил он диверсионную вводную: подрыв железнодорожного состава с военной техникой. И не только с военной. Задача условного противника могла быть иной: наравне с подрывом военного эшелона они могли вынашивать подготовку к взрыву цистерн с боевыми отравляющими веществами, которые по Южно-Уральской железной дороге перевозили в аналог завода в Щучьем. Охрана этого состава внушительная: спецназ внутренних войск. Впереди этого поезда всегда идет маневровый с прицепленным к нему вагоном со спецами, также проверяются в пешем порядке отдельные участки железной дороги на предмет подготовки диверсии.

Мельников еще в части подумал, что учебное мероприятие могло быть напрямую увязано с таким эшелоном: поставленная задача не совсем отвечала специфике обучения спецназовцев и работе как диверсионной группы, так и противодиверсионного отряда, а также целям и задачам экспериментального подразделения, которое формировалось «под создание на территории противника активно действующего фронта».

По идее, старший прапорщик Седов, «вскрыв пакет», уже на месте узнал бы о своей настоящей миссии: что из увлекательного мероприятие становится более чем серьезным.

Тогда при чем тут группа Литвинова? Единственное объяснение — это такая же смена задания, но уже на месте: действительно выявлять противника, но не условного, а предполагаемого. Что они и делали бы по ходу продвижения как в лесополосе, сплошном массиве, так и на участках железной дороги, выискивая следы и признаки, которые бы указывали на готовящуюся диверсию.

Или другой расклад. Задача команды Седова — прибыть на основную базу и развернуть поисково-разведывательные мероприятия вдоль полотна железной дороги от разъезда Немчанка до Неприка. А группа Литвинова искала бы следы от Немчанки до Заливной, то есть в обратном направлении и не разрывая общую полосу наблюдений. И не зная истинных целей. Относилась бы к делу весьма серьезно и, как говорилось ранее, имела бы некоторое преимущество в наблюдательности и сосредоточенности перед группой прапорщика Седова.

Конечно, ответственным за перемещение опасного груза можно было выбрать иную тактику, то есть на всем потяжении пути «обоза» выставить охрану. Но подобные мероприятия вызывают волнения среди местного населения, которое не радо ни передвижению мимо окон «обозов» с отравой, ни соседствующему заводу по переработке химоружия. Подобные волнения не нужны и местным властям: одни получали деньги за размещение на своей территории заводов по переработке химзапасов, другие — за использование территории для провоза опасного груза. Проще и выгоднее действовать скрытно, особо не афишируя (даже перед недремлющими террористами, которые могли однажды, скопировав способ передвижения отравы и ее охрану, устроить-таки диверсию) свои действия. По сути, менялась не только стратегия ВС, но и стратегия регионов, точнее, их руководителей: действовать тайно, опять-таки не афишируя, что на своей территории они создают активно действующий фронт. В самом прямом смысле.

Мельников не поделился с Ротвейлером своими соображениями, поскольку ему пришлось бы отвечать на вопрос товарища: «Откуда ты знаешь об эшелонах с отравой?»

Да, кивнул Антон, на таком закругленном участке пути состав не просто пойдет под откос, но еще и сложится гармошкой.

И снова в путь. Шли не так быстро, как предполагал Миротворец, — в основном лесом, где приходилось петлять между снежными островками и сырым замшелым валежником, выбирая те участки, где оставленные разведчиками следы можно было обнаружить лишь в течение пяти-шести часов. У моста (отметка 1205) они снова сделали остановку; в общей сложности шли от базы уже три часа; в течение нескольких минут наблюдали местность, затем ждали прохождения двух железнодорожных составов и пассажирского поезда; также задержало их несвойственное для этого участка дороги довольно интенсивное движение автомашин. Наконец они перешли на северную сторону полотна и продолжили путь до базы номер три в еще более медленном темпе: мешал всё тот же валежник, водянистый снег, открытые участки пути, лишь небольшие прогалины были пригодны для скрытог передвижения.