хорошими голосами, — особенно выдается чистотою звука контральто казачки Кубасовой; голос Лески криклив, — дьякон часто грозит ей пальцем. Поют благоговейно, как пели бы во храме, и все строго смотрят друг на друга, — только Степахин, широко расставив ноги, опустил глаза, и лицо у него удивленное, точно он не верит, что это из его горла бесконечно льется бархатная струя звука. Песни мучительно грустные, иногда торжественно поется что-либо церковное, чаще всего «Покаяния двери отверзи».

Этих никчемных, суетных, крепко пьющих людей объединяет неодолимая тяга к прекрасному, к чистой и возвышенной музыке. Правда, когда пустеет выставленная на стол четверть водки (а это по современным меркам — трехлитровая бутыль!), начинаются кабацкие забавы.

«Белки рачьих глаз Петровского налиты кровью, он вытягивается всем телом, как солдат в строю, и орет:

–

Дьякон — плясу! Тихон — делай! Живем!

–

Начали! — отзывается дьякон, взмахивая гитарой и хитрейшим перебором струн, с ловкостью фокусника начинает играть трепака, а Степахин — пляшет».

Кроме колоритного священнослужителя, галерея горьковских персонажей, играющих на гитаре, представлена в рассказах еще двумя выразительными портретами.

Перед нами — рабочий. «Чахоточный Яков, гитарист, знаток Библии поразил его яростным отрицанием Бога. Расплевывая во все стороны кровавые шматки изгнивших легких, Яков крепко и страстно доказывал:

–

Первое: создан я вовсе не «по образу и подобию Божию», я ничего не знаю, ничего не могу и, притом, не добрый человек, нет не добрый».

А вот представитель русской интеллигенции. «Толстенький доцент, пьяный до слез, сидел, в нижнем белье и с гитарой в руках, на полу среди хаоса сдвинутой мебели, пивных бутылок, сброшенной верхней одежды, сидел раскачиваясь и рычал:

–

Милосер-рдия двер-ри отвер-рзи нам…

Клопский резко и сердито кричал:

–

Нет милосердия! Мы сгинем от любви или будем раздавлены в борьбе за любовь, — все едино: нам суждена гибель…»

Что ни говори, произведения Горького — это художественная документалистика или, если хотите, беллетристическая социология!

Эпопея «Жизнь Клима Самгина» задумывалась Максимом Горьким как летопись жизни русской интеллигенции в конце XIX — начале XX веков. Это масштабное произведение осталось незаконченным, однако первые четыре полновесных тома увидели свет. Нет ничего удивительного, что гитаре, неразлучной спутнице едва ли не каждого образованного человека, пролетарский писатель посвятил множество страниц. Попробуем вкратце отметить, где и при каких обстоятельствах упомянут Горьким этот инструмент.

Детские годы Клима Самгина. Девочка Лида, его подруга, с наивной серьезностью говорит ему:

«— До того, как хворать, мама была цыганкой, и даже есть картина с нее в красном платье, с гитарой. Я немножко поучусь в гимназии и тоже стану петь с гитарой, только в черном платье».

Еще одно детское воспоминание. «Глафира Исаевна брала гитару или другой инструмент, похожий на утку с длинной, уродливо прямо вытянутой шеей; отчаянно звенели струны, Клим находил эту музыку злой, как все, что делала Глафира Варавка».

Настали студенческие годы. «Молодцеватый Маракуев и другой студент, отличный гитарист Поярков, рябой, длинный и чем-то похожий на дьячка, единодушно ухаживали за Варварой, она трагически выкатывала на них зеленоватые глаза и, встряхивая рыжеватыми волосами, старалась говорить низкими нотами, под Ермолову, но иногда, забываясь, говорила в нос, под Савину».

Вечерами устраиваются импровизированные концерты. «Поярков виртуозно играл на гитаре, затем хором пели окаянные русские песни, от которых замирает сердце и все в жизни кажется рыдающим».

Сцена одной из попоек, в которой принял участие Самгин. «Среди комнаты стоял Владимир Лютов в длинной, по щиколотки, ночной рубахе, стоял, держа гитару за конец грифа, и, опираясь на нее, как на дождевой зонт, покачивался. Присматриваясь к вошедшим, он тяжело дышал…»

«Дьякон углубленно настраивал гитару. Настроив, он встал и понес ее в угол, Клим увидал пред собой великана, с широкой, плоской грудью, обезьяньими лапами и костлявым лицом Христа ради юродивого, из темных ям на этом лице отвлеченно смотрели огромные, водянистые глаза. Налив четыре больших рюмки золотистой водки, Лютов объявил:

–

Польская старка! Бьет без промаха».

Наутро дьякон, обучавший Макарова игре на гитаре, вновь попадается на глаза Климу. «Дьякон, еще более похудевший за ночь, был похож на привидение. Глаза его уже не показались Климу такими огромными, как вчера, нет, это довольно обыкновенные, жидкие и мутные глаза пожилого пьяницы… Человек для анекдота. Он и говорит языком рассказов Горбунова.

–

Гитара требует характера мечтательного.

–

Костя, перестань терзать гитару, — скорее приказал, чем попросил Лютов».

Вообще дьякон — очень колоритный персонаж, из породы мечтателей. «Вот он, перестав обучать Макарова игре на гитаре, спрашивает Клима:

–

А вы к музыке не причастны? И, не дожидаясь ответа, мечтает, барабаня пальцами по колену:

–

Расстригут меня — пойду работать на завод стекла, займусь изобретением стеклянного инструмента. Семь лет недоумеваю: почему стекло не употребляется в музыке? Прислушивались вы зимой, в метельные ночи, когда не спится, как стекла в окнах поют? Я, может быть, тысячу ночей слушал это пение и дошел до мысли, что именно стекло, а не медь, не дерево должно дать нам совершенную музыку. Все музыкальные инструменты надобно из стекла делать, тогда и получим рай звуков. Обязательно займусь этим».

Шли годы. Упоминавшийся ранее Поярков сильно изменился со дня ходынской катастрофы. «Этот омрачнел, опустил голову, утратил свою книжность, уже не говорил рублеными фразами и вообще как-то скрипел, точно надломленный. Он отращивал бороду из серых, прямых, как иголки, волос, и это состарило его лет на десять. Появлялся он у Варвары изредка, ненадолго, уже не играл на гитаре, не пел дуэты с Маракуевым.

–

Предпочитаю изучать немецкий язык, — ответил он Самгину на вопрос о гитаре, — ответил почему-то сердитым тоном».

В завершение краткого обзора приведем описание одной из барских усадеб, в которой гостил Клим Самгин. «Вышли в зал, сыроватый и сумрачный, хотя его освещали два огромных окна и дверь, открытая на террасу. Большой овальный стол был нагружен посудой, бутылками, цветами, окружен стульями в серых чехлах; в углу стоял рояль, на нем — чучело филина и футляр гитары; в другом углу — два широких дивана и над ними черные картины в золотых рамах».

Словом, гитару на Руси, читая Горького, можно повстречать всюду. И как можно забыть мечтания его героя, пропойцы-дьякона о стеклянной гитаре, которая создаст для человечества «рай звуков»!

ПЁТР НИКОЛАЕВИЧ КРАСНОВ

Краснов, Петр Николаевич (1869–1947) — генерал-лейтенант (1917). В августе-сентябре 1917 года — командир 3-го конного корпуса. В октябре 1917 года вместе с А.Ф. Керенским возглавил антисоветские вооруженные выступления. В 1918–1919 годах