— …в смысле, да, действительно, есть такая функция в телефоне. Запись звонков выполняется автоматически. Сейчас поищу нужный день…

Она вновь углубилась в изучение информации на экране смартфона.

— Профессор Катракис, а как Вы узнали, какой у Алины телефон? — внезапно раздался голос главной любопытной Варвары академии, вечно сующей свой нос в чужие дела.

— При помощи глаз, — Пол повернулся и окинул её строгим профессиональным взглядом, словно студентку, которую застукал за списыванием.

— Но он же лежал у нее в кармане, — пробормотала Зоя Борисовна, стушевавшись.

— Так и я глазами каждый день пользуюсь, а не только сегодня.

Вика фыркнула:

— Вот бы все так делали!

Алина не особенно прислушивалась к репликам присутствовавших, торопливо пытаясь разобраться в незнакомом прежде функционале. Сохраненные звонки представляли собой длинный список аудиозаписей, начиная с самого последнего разговора.

“Вряд ли телефон хранит всю информацию с тех пор, как я начала им пользоваться… — промелькнула паническая мысль. — Наверняка объём памяти, выделенный для этой функции, ограничен”. Дельфинова даже затаила дыхание, но в этот момент наконец долистала до аудиозаписей двухнедельной давности.

— Теперь точно нашла! — с облегчением выдохнула она, — Хорошо, что я чаще пишу сообщения, чем звоню.

Алина с победоносной улыбкой обвела взглядом кабинет. Все молча наблюдали за ней, не торопя, но и не помогая. В комнате повисла тишина и было отчетливо слышно, как в соседнем кабинете телефон выдал длинную трель, но Горгона и не подумала идти отвечать на звонок. Не откладывая дело в долгий ящик, Дельфинова нажала кнопку воспроизведения нужного файла, и в кабинете раздался голос Зайцева, а затем и её самой:

— Извини, что так поздно, ты случайно еще не на работе?

— Меня уже практически здесь нет. Что ты хотел?

— Переживаю насчёт командировки профессора Воронцова, он заходил? Всё в порядке? Подписал документы?..

Через несколько фраз запись закончилась, и тут же раздался ехидный голос Горгоны:

— Ну и где же обещанное подтверждение Ваших слов, Алина Игоревна? Что-то я не слышала, чтобы Андрей Евгеньевич распоряжался, предлагал или даже просил Вас поставить чужую подпись.

— Мы, кажется, еще раз потом созванивались… — пробормотала Дельфинова. С каждым мгновением нервничая всё больше, она неловко мазнула пальцем по экрану и закрыла окно с аудиозаписями, и теперь пыталась вернуть его обратно. — Одну минуту, сейчас найду второй разговор…

— А мне кажется, что Вы напрасно отнимаете моё время и отвлекаете сотрудников от работы, — припечатала начальница отдела кадров и, демонстративно отвернувшись, с глухим стуком поставила на полку папку с документами, которую до этого держала в руках.

Торопясь и переживая, как будто от этого зависела её жизнь, Алина наконец нашла нужный файл и запустила воспроизведение:

— Как я и думал, она уже ушла!

— И что будем делать?

— …но она разрешила подписать документы за неё.

— В каком смысле — подписать за неё?

— В каком-каком… в прямом! Ручкой!

— Ты предлагаешь мне подделать подпись Татьяны Эдуардовны?

— Не подделать, а выручить забывчивую коллегу. Причём с её же согласия и одобрения.

— Андрей, мне это не нравится…

— Слушай, не делай из мухи слона. Я бы и сам все подписал, но завтра утром, как ты помнишь, у меня встреча в кампусе. Я никак туда не успею, если приеду в Академию ради одной несчастной подписи. Вобщем, не переживай, я же обо всем договорился. Будь умницей и до завтра! Я буду после обеда.

Запись оборвалась, и в кабинете вновь повисла тишина. Никто из присутствующих не проронил ни слова, а Зоя Борисовна и вовсе, кажется, перестала дышать. Алина подняла голову и, уставившись в упор на Горгону, почувствовала, как ноют предплечья. Видимо от волнения она стиснула в руках телефон, сама этого не заметив, и теперь уходящее напряжение отдавалось болью в сведенных мышцах.

— Ну что ж… — наконец, произнесла начальница отдела кадров, — Нам с Андреем Евгеньевичем предстоит как минимум неприятный разговор. А теперь прошу меня извинить, дела не ждут. Викуля, Вы подготовили отчет, о котором я вчера говорила?

И она как ни в чём не бывало развернулась и подплыла к дальнему столу. Словно и не было только что предгрозового напряжения в воздухе. Словно она не плевалась ядом как заправская кобра. И вовсе не собиралась никого увольнять.

“Ну и стерва! — мысленно восхитилась Дельфинова. — Вот бы и мне так уметь!”

Самой ей пока было трудно собраться с мыслями. Ведь только что на её глазах практически произошло чудо — её недавно почившая карьера в образовании возродилась словно феникс из пепла. Пытаясь осознать, что проблема, которая мучила её столько дней, вот так вот просто взяла и решилась, практически сама собой, Алина направилась к двери, бормоча себе под нос:

— В любой непонятной ситуации пей кофе!

Выходя из кабинета, она всё же не удержалась и невзначай обернулась на Пола. Как раз в этот момент и он поднял голову и посмотрел ей вслед. Их взгляды встретились, и Катракис украдкой подмигнул ей.

Гера — самая могущественная из богинь Олимпа, жена Зевса. Несмотря на то, что она считалась покровительницей брака (а может быть наоборот, как раз поэтому), её отличал ревнивый нрав и жестокость по отношению к многочисленным любовницам своего (не)благоверного супруга. Богатому воображению Геры, особенно изощренному в вопросах мести, можно только позавидовать. Каллисто она превратила в медведицу. Ио, спрятанную Зевсом в облике коровы, повсюду преследовал и жалил созданный Герой овод. На острове, где жила Эгина , случилось нашествие ядовитых змей. А когда беременной Лето подошел срок, Гера девять дней под различными предлогами удерживала на Олимпе богиню родовспоможения Илифию.

Остаток понедельника прошёл как в тумане. Алина автоматически выполняла ставшую привычной рабочую рутину, общалась с коллегами из других отделов, даже сходила на обед. Правда вечером она не смогла бы вспомнить, ни что ела, ни в чьей компании. Мысленно она всё ещё проживала произошедшее утром в отделе кадров. Обдумывала, кто и что сказал. Перебирала возможные варианты развития событий. Практически смирившейся с незавидной судьбой, ей и в голову не приходило, что всё может пойти не по сценарию, спланированному Горгоной. Но Пол словно греческий рыцарь на белом коне, примчался и одной фразой сразил дракона наповал. Алине даже стало стыдно за то, что она позволила себе, хоть и мысленно, но всё же усомниться в его порядочности.