Но потом я стал богат, а отец Алины наконец-то умер. И это пришлось на тот период, когда мы решили простить друг другу все старые обиды и начать с чистого листа. Но Алина так и не бросила пить и даже наоборот, стала деградировать еще больше. Я подал на развод, она чуть себя не убила, я поддался на эту провокацию, и вот мы имеем что имеем.

— Лёва, я люблю тебя, — жалобно скулит.

Не выдерживаю и смеюсь в голос, запрокинув голову. Это, должно быть, очень забавно выглядит со стороны. Алина плачет, а я смеюсь. Чем громче мой смех, тем громче ее плач. Какая-то черная комедия.

— Не говори ерунду, — отвечаю сквозь смех и поднимаюсь на ноги. — Подумай над моим предложением.

Я уверен, что в конечном счете Алина согласится. Вытащить ее в театр мне удалось с трудом, уговоры и скандалы заняли неделю. Жена согласилась выйти со мной в свет на камеры за приличную сумму, которую я перевел на ее счет. Она может сколько угодно петь о любви ко мне, но я же знаю, что Алине просто нравится статус первой леди города. Сейчас этот статус омрачен разоблачениями моих измен. Алина плачет именно из-за этого, а не из-за того, что я изменяю.

Поднимаюсь на второй этаж и торможу у двери в комнату сына. Под ней виднеется щелка света. Стучу. В ответ тишина. Снова стучу. Снова тишина. Открываю дверь и заглядываю.

Сеня с огромными наушниками на голове сидит за компьютером и играет в стрелялку. Подхожу к нему и трясу за плечо. Сеня быстро нажимает на паузу и стягивает один наушник.

— Привет, пап. Как дела?

— Нормально. А твои?

— Я получил пятерку по контрольной по алгебре! — Сеня будто предчувствует мою претензию по поводу игры. — И сделал уроки на завтра, могу показать.

— Я верю, молодец. Как дела в школе?

— Хорошо. Говорю же, пятерку получил.

— Я не про оценки. В целом как дела? Как друзья?

Сеня обреченно вздыхает и уже полностью стягивает с головы наушники. Я присаживаюсь на кровать сына рядом с компьютером.

— Ну… — тянет. — Ну если в целом, то все нормально. Поржали надо мной, конечно, но нормально. Переживу. Я ж не девчонка, чтоб переживать из-за того, что думают другие. Но, блин, пап… — последнее произносит с укором, и я чувствую себя невероятно стыдно перед сыном.

Перед Алиной мне ни капли не стыдно, а перед Арсением стыдно.

— Сень, ну ты уже взрослый и должен понимать, что союз двух людей не всегда бывает идеален.

— Да уж я знаю, — хмыкает. — Почему вы просто не можете развестись?

— Я как раз пришел поговорить с тобой об этом. Мы с мамой будем разводиться.

— Странно, что вы не сделали это раньше.

Арсений, естественно, в курсе всего, что происходит внутри семьи. Алина никогда не утруждала себя скрывать от ребенка свои пристрастия к алкоголю. Пила у него на глазах. Видимо, поэтому Сеня ведет здоровый образ жизни и питается строго, как ему скажет тренер в спортзале. Психологическая травма.

— Я рад, что ты нормально к этому отнесся.

Не то что бы я боялся, что разговор с сыном о разводе будет тяжелым, но все же. Как никак, мы для него родители.

— Да мне все равно. Только можно я останусь жить с тобой?

— Конечно, можно, — отвечаю с счастливой улыбкой. — Я был бы очень рад.

— Мама же не обидится?

— Ну, может, немного обидится…

— Ну я же и так смогу с ней видеться, мы же не будем переезжать из Печорска.

— Не будем.

— Ну окей.

Мы с Арсением всегда понимали друг друга с полуслова.

Глава 31.

Ирина

Мой рейтинг растет на глазах. После выхода кулинарной передачи по телевизору я скакнула еще вверх. Какие-то проценты я забираю у остальных трех кандидатов, а какие-то у Быстрицкого. Последнее мне особенно приятно.

Не очень понимаю, чем жителей Печорска так зацепил мой борщ. Или просто они уже подсознательно негативно настроены к Быстрицкому, что будут против него, что бы он ни сделал. И это странно. Скандал с его изменами был огромным, но все же, кому какое дело до личной жизни Льва, если он дает горожанам работу и зарплату?

Но как бы то ни было, а мне данная ситуация на руку. Я намерена победить в этих выборах. И чувства к Быстрицкому (глупо отрицать их наличие) мне не помешают.

При каждом воспоминании о том, что произошло в гримерке на шоу, по телу прокатывается волна мурашек. Я, безусловно, поступила опрометчиво и глупо, но как же было сладко в плену поцелуев Льва! Иногда я до сих пор чувствую его губы на своей коже, и это ужасно будоражит.

Однако личные встречи и контакты с Быстрицким необходимо свести до минимума. Хотя бы до тех пор, пока не пройдут выборы и он не разведется. Если он вообще собирается разводиться. Быть любовницей я не намерена.

Боже, о чем я думаю. Падаю лицом в ладонь и зажмуриваюсь. Уже размечталась, что Лев может развестись. Я как те его любовницы, которые на что-то рассчитывали, встречаясь с женатым.

— Ты в порядке? — вырывает меня из мыслей голос Андрея.

— Да, — тру лоб и выпрямляюсь.

Мы едем на осмотр старого дряхлого моста над рекой. С нами будут телекамеры. А еще будет Быстрицкий. Это наша последняя личная встреча до окончания выборов, пообещала я сама себе. И в этот раз ничего подобного, что было в гримерке, не случится. Мы будем на улице с толпой людей и камер.

— Тебе нужно рассказать журналистам, что ремонт моста будет твоим приоритетом.

— Угу.

— Раньше этим мостом пользовались жители целого микрорайона, чтобы перейти на другую сторону Печорска. Теперь им нужно идти в соседний микрорайон на их мост, потому что ходить по этому уже опасно.

— Кошмар, как здесь люди живут…

Мне искренне интересно, что было в головах у всех предыдущих мэров? Как можно было довести мост до такого состояния? А губернатор куда смотрит? Впрочем… Я ведь знакома с губернатором и прекрасно понимаю, куда он смотрит. Только на свой карман. Предыдущие мэры, видимо, были такими же.

Автомобиль тормозит. Мы с Мельниковым выходим из машины, но он держится