– Теперь она крепко заснет, – сказал Грейем.

– Я что-нибудь должен сделать? – спросил все ещевстревоженный Тим.

– Если хотите, я останусь, – предложила Эвелин.

– Нет, теперь все будет в порядке, – сказал Тим.

Эвелин снова подошла к кровати:

– Мне остаться с вами, Молли?

Глаза Молли опять открылись.

– Нет, – ответила она и добавила после паузы: –Только Тим.

Тим вернулся назад и уселся у кровати.

– Я здесь, Молли, – сказал он и взял ее заруку. – Постарайся заснуть. Я тебя не оставлю.

Она слабо вздохнула и закрыла глаза.

Выйдя из бунгало, доктор и Хиллингдоны остановились.

– Вы уверены, что я ничем не могу помочь? –спросила Эвелин.

– Да, благодарю вас, миссис Хиллингдон. Ей сейчас,кроме мужа, никто не нужен. Но завтра кому-то придется с ней побыть – ведьКендал, в конце концов, должен заниматься делами отеля.

– Вы думаете, она может… снова попытаться? –спросил Хиллингдон.

Грейем с раздражением потер переносицу.

– В таких случаях это трудно предугадать. Вообще-то этоочень маловероятно. Как вы сами видите, самочувствие ее довольно неприятное. Ноконечно, все предвидеть невозможно. Она могла спрятать где-нибудь еще несколькотаблеток.

– Никогда бы не подумал, что такая девушка, как Молли,может решиться на самоубийство, – заявил Хиллингдон.

– Люди, которые все время говорят осамоубийстве, – сухо заметил Грейем, – обычно ограничиваютсяразговорами, давая этим выход своим чувствам.

– Но Молли всегда казалась такой счастливой… –Эвелин заколебалась. – Я должна кое-что рассказать вам, доктор Грейем.

Она сообщила ему о своей беседе с Молли на пляже в тотвечер, когда убили Викторию. Когда Эвелин закончила, лицо Грейема стало оченьсерьезным.

– Я рад, что вы рассказали мне это, миссис Хиллингдон.К сожалению, налицо очень неблагоприятные признаки. Надо будет утром поговоритьс ее мужем.

– Я хочу серьезно поговорить с вами о вашей жене,Кендал.

Они сидели в кабинете Тима. Эвелин Хиллингдон дежурила упостели Молли, а Лаки обещала сменить ее. Мисс Марпл тоже предложила своиуслуги. Бедный Тим разрывался между отелем и больной женой.

– Не понимаю, – сказал Тим. – Не могу понять,что происходит с Молли. Она совершенно переменилась.

– Насколько я понял, она видит дурные сны?

– Да, она часто жалуется на это.

– И давно?

– О, не знаю. По-моему, уже месяц, а может быть, идольше. Она… мы думали, что это просто… ну, обычные ночные кошмары.

– Допустим. Но более серьезные опасения внушает тотфакт, что она, кажется, кого-то боится. На это она вам тоже жаловалась?

– Да. Один или два раза она говорила, что еепреследуют.

– Ага! Шпионят за ней?

– Да, она как-то использовала этот термин. Моллиговорила, что ее преследуют враги.

– А у нее были враги, мистер Кендал?

– Нет. Конечно нет.

– И никаких неприятных инцидентов в Англии, возможно,до вашего брака?

– Нет, ничего такого вроде бы не было. Она только неслишком ладила с матерью, но та была эксцентричная особа, с которой вообщенелегко было ужиться.

– А были ли в ее семье какие-нибудь признакипсихического расстройства?

Тим открыл было рот, но тут же закрыл его, нервно теребялежащую на письменном столе авторучку.

– Должен заметить, Тим, – продолжал доктор, –что для вас лучше быть полностью со мной откровенным.

– Ну, кое-какие отклонения там были. Правда, ничегосерьезного, но ее тетя, кажется, была немного свихнувшейся. Ведь такоевстречается в каждой семье.

– Да, вы совершенно правы. Я вовсе не стараюсьтревожить вас напрасно, но подобные случаи могут указывать на тенденцию терятьсамообладание и воображать неизвестно что при каждом стрессе.

– Я об этом не так уж много знаю, – сказалТим. – В конце концов, люди не любят выбалтывать семейные тайны.

– Да, разумеется. А может быть, Молли до вас была скем-то помолвлена и этот человек потом стал ей угрожать?

– Не думаю. Действительно, когда мы познакомились,Молли была помолвлена с каким-то мужчиной. Насколько я понял, ее родители резковозражали против такой партии, и Молли, по-моему, продолжала встречаться с этимпарнем только из духа противоречия. – Тим усмехнулся. – Молодыевсегда так поступают.

– Да, это обычное дело, – улыбнулся в ответ докторГрейем. – Против нежелательных друзей своих детей лучше не возражать –они, как правило, сами от них отвыкают. А этот человек никогда не угрожал Молли?

– Конечно нет. Она бы мне сказала. Молли сама говорила,что это была глупая детская привязанность, возникшая главным образом из-затого, что у него была плохая репутация.

– Ну что ж, очевидно, это и в самом деле чепуха.Перейдем к дальнейшему. Как я понял, у вашей жены случалось нечто вродепровалов памяти – короткие промежутки времени, о которых она ничего не помнила.Вы знали об этом, Тим?

– Нет, – медленно произнес Тим, – не знал.Она никогда мне об этом не говорила. Правда, я иногда замечал, что у неекакой-то отсутствующий вид и… – Он сделал паузу, задумавшись. – Да,вы правы, это объясняет все. Я часто не мог понять, почему она забывает самыепростейшие вещи и иногда даже не помнит, утро сейчас или полдень. Но я думал,что это простая рассеянность.

– Как бы то ни было, Тим, я настоятельно советую вампоказать вашу жену какому-нибудь хорошему специалисту.

Лицо Тима побагровело от гнева.

– Очевидно, вы имеете в виду психиатра?

– Право, не стоит расстраиваться из-за терминологии.Невропатолога, психиатра – одним словом, врача – специалиста по нервнымрасстройствам. Такой врач есть в Кингстоне и, разумеется, в Нью-Йорке.По-видимому, что-то служит причиной нервного возбуждения вашей жены. Возможно,она сама толком не знает о причине. Поэтому я советую вам, Тим, заняться этимкак можно скорее. – Он похлопал молодого человека по плечу иподнялся. – Пока что беспокоиться не о чем. У вашей жены много друзей, имы не спустим с нее глаз.