– Андрей Викторович, вы, пожалуйста, поторопите своих ребят. У нас очень мало времени.

Генерал немецкой разведки ударил ладонью по столу, вскочил с кресла и подошел к распахнутому окну с комком смятой бумаги в руке. Из него наружу рвалась энергия, которую необходимо было выплеснуть.

– Пошло все в ад! – прокричал генерал, посыпая улицу обрывками бумаги.

Их тут же подхватил и унес ветер. Вот и выход для энергии.

«Терпеть не могу бумажную работу! Если уж копаться в бумажках, то лучше бы я стал писателем», – подумал Герхард, потихоньку успокаиваясь.

Он считал, что между уничтожением рукописи и отчета лежит бездонная пропасть. Мало того что начальство завалило его бумажной работой, так оно еще и взяло на себя единственную встречу, где можно было хоть посмотреть на русского человека. Герхард боялся, что скоро вместо лиц будет видеть исписанные листы бумаги. Он сел за стол, придвинул поближе небольшую латунную пепельницу с инкрустацией, взял ручку, тут же положил ее на стол.

Раздался звонок телефона.

– Слушаю, – бесстрастно ответил Герхард Брумм, подняв трубку.

– Говорит майор Рунге.

– Да, докладывайте, майор.

Томас Рунге вкратце рассказал генералу о недавней встрече с турком, сообщил, что доставил его в ближайшее отделение полиции, пообещал обеспечить защиту.

– Пусть они там сами разбираются, что с ним делать, – заявил он.

– Очень плохо это все пахнет. Что по поводу взрывчатки?

– Я передал в Бонн информацию о готовящемся взрыве. Оперативная группа сработала слаженно и предотвратила террористический акт, – отчеканил майор Рунге.

– Отличные новости! А что до турок…

– В машине пленного мы обнаружили полевую радиостанцию, настроенную на их частоту. Похоже, они знают, где находятся ядерные мины. Вероятнее всего, русским, которые с ними столкнулись, это тоже известно.

– Что же это за место?

– Заброшенный полигон близ старой границы между Германиями.

– Это где танкодром и стрельбище были?

– Так точно.

– Да он огромный! Там несколько суток искать придется.

– Турки упоминали повышенный радиационный фон. Похоже, один из фугасов прохудился. Это облегчит поиски.

– Спешите. Еще не хватало нам экологической катастрофы.

– Как приеду на место, сообщу, что к чему.

– Хорошо, выполняйте задание, – сказал Брумм, повесил трубку, чуть подумал, вновь поднял ее, набрал нужный номер и доложил о ситуации министру обороны.

– Нам нужно продумать наши дальнейшие действия, – сказал он, подводя собеседника к главной мысли.

– Сегодня мы приняли твоего русского дипломата, – заявил тот.

– Что узнали?

– Да ничего такого, чего уже не знали бы. Информации у нас с гулькин нос. А у вас новости, как я понял, имеются?

– Еще какие. Майор Рунге не просто вычислил примерное место хранения боеприпасов. Он висит на хвосте у турок и у русских.

– Значит, русские таки прислали к нам своих людей! Вот ведь какой лживый ублюдок этот их дипломат! Передайте приказ майору Рунге! Он должен захватить и русский спецназ, и ядерные фугасы. Место мы теперь знаем. После этого русские будут сговорчивее при подписании контракта на поставку газа, – проговорил Фоссе.

– Думаете, они что-то затевают?

– Узнаем, когда прижмем их к стенке.

Глава 12

Разгром противника в операции, сражении или в бою – дело всего коллектива, общее дело. Тот, кто пытается возвыситься над коллективом, или тот, кто хочет кого-либо возвысить, – противоречит истине.

Георгий Константинович Жуков

По лобовому стеклу «уазика», забитого под завязку, нещадно хлестал разошедшийся ливень. Дворники метались из стороны в сторону, словно ведьмы на шабаше. Они явно не успевали выполнять свою работу. За окнами машины завывал ветер, пригибал к земле отяжелевшие ветви деревьев. Водитель видел только размытые контуры далеких лесов и редких зданий по бокам дороги, но продолжал движение. Медленно, но верно машина одолела ухабистую дорогу, ведущую к полигону, превратившуюся в болотную жижу, и выехала на участок, огражденный колючей проволокой, с пустующим контрольно-пропускным пунктом. Ранее тут стоял простенький шлагбаум, за ним – металлические ворота. Надписи «Стой!», «Запретная зона!», «Огонь открывается на поражение!» на бетонных стенах давно выцвели, а заборы поросли высоким бурьяном. Сейчас шлагбаум отсутствовал. Кто-то из местных жителей, видимо, умудрился снять его и утащить для использования в личных целях.

В машине было прохладно, но куда лучше, чем на улице. Печка худо-бедно функционировала и поддерживала приемлемую температуру. Воздух в салоне за время поездки тоже нагрелся и наполнился запахами бензина, пота и сигарет.

Заур провел ладонью по запотевшему стеклу и тут же ощутил пробирающий холод. Он припомнил, что именно на похожем старом «уазике» прапорщик Гусейнов два года назад прибыл в Мюнхен с твердым желанием разбогатеть на продаже треклятых ядерных фугасов.

История – это колесо. Оно вращается, криво и косо движется неизвестно куда и по дороге давит человечков, попавших под него. Как знать, не окажутся ли бойцы группы «Эспада» размазанными по бесконечному шоссе.

– Да, просто так, ради развлечения сюда никто не придет, – нарушил тишину в салоне Батыру.

– Так и мы не пикник на обочине идем устраивать, – заявил книгочей Воротин, ссылаясь на повесть любимых им авторов Аркадия и Бориса Стругацких, по мотивам которой в конце восьмидесятых Андрей Тарковский снял знаменитого «Сталкера».

– И все же апокалиптично как-то.

– Ни зги не видно, – посетовал на погоду Петр.

– У таких мест есть своя романтика, – заявил Кирилл. – Тут можно не только транспортер с фугасами спрятать, но и целый полк развернуть.

– Ничего романтичного не вижу, – буркнул Станислав без особого энтузиазма.

– Таких полигонов хотели при Союзе и у нас штук пять построить, – вставил Иван Батыру, проверяя свой противорадиационный костюм, покоящийся у него на коленях.

– Ну и?..

– Решили перенаправить деньги и поддержать экономическую стабильность в стране. Армия уже, мол, была достаточно обеспечена за последние годы. Но те копеечные деньги были стране как мертвому припарки. Их требовалось где-то раз в сто больше!

– Когда состояние продолжительного упадка стало считаться нормой?

– Так ведь упадок-то не простой, а обеспеченный.

– Ну да, логично, конечно.

Сергей Зинковецкий не участвовал в разговоре, сидел тихо. Его взгляд был направлен в окно, но сам он погрузился в воспоминания.

«А ведь когда-то эта площадка была окружена блиндажами и усеяна испытательными объектами. Помню во время службы в разведроте каждый день полигон, огневой городок, стрельбище, танкодром. Как же я порой уставал от тренировок с молодыми бойцами по метанию гранат и стрельбе из всего, что есть в роте. Да, сейчас я в охотку на полигоне повалялся бы да пострелял, вместо того чтобы искать эти проклятые фугасы!»

– Был я на одном полигоне в Казахстане, – буркнул Батыру. – Там когда-то очень серьезные учения проходили с