Ева посмотрела на Наталью с некоторым удивлением и уважением. Она была благодарна, что Нарышкина вступилась за Ли и ту давнюю историю. Сама Ева не переносила таких дрязг и сплетен.

— Простите, — обратилась маг-артефактор к обеим женщинам, меняя тему. — Но мне не дает покоя один странный момент… Ника нашли в зале Пушкинского Дома. Рядом с ним был перстень Пушкина. Вам неизвестно, зачем он мог быть нужен Нику или его убийце?

— Нашли рядом? — Наталья напряглась. — Значит, артефакт не похищен. И опять же, значит, это подделка?

— Все верно, — подтвердил Дан. — И я выяснил, что в ночь своей смерти Николай привел кого-то в тот фонд, чтобы как раз это и доказать. Убийцу явно интересуют кольца поэта.

— И кстати, — тут же перехватила Ева инициативу. — В Пушкинском Доме ранее хранился и еще один перстень. Золотой с сердоликом. Тот самый, что прадед Софи отдал для шуточной лотереи. Однако, как я знаю от князя, теперь это кольцо в фонде Лицея.

— О, да, — Наталья чуть улыбнулась. — Это знак моей маленькой победы в тех самых политических моментах, как назвал это Даниил. Мне удалось настоять и забрать перстень в Лицей.

— Почему именно этот перстень? — тут же спросил ее дознаватель. — Чем он так важен вам, кузина? Ведь, как мне рассказала Ева, больше этому артефакту подошло бы место в доме Волконских.

— Верно, кузен, — Наталья посмотрела на него с одобрением. — Ты неплохо разбираешься в наших вопросах. За что я готова благодарить Еву. Хотя Нарышкины всегда отличались умом, хорошей памятью и деловой хваткой. Хорошо, Даниил, я расскажу. Мне на самом деле дорог именно этот перстень. Хотя тот с изумрудом, который, кстати, я считала подлинным, имеет более высокую цену. Талисман, помогающий в творчестве против небольшого оберега на любовь… Вот только та самая милая девочка, которая выиграла свою любовь в лотерею, которая встретила своего принца, полюбила его, поехала за ним в Сибирь… Она была моей подругой. Я любила ее, как сестру. И ее скромное колечко мне дороже. Даже если бы изумрудный перстень был истинным кольцом Поликрата.

— Я понимаю тебя, кузина, — с искренним чувством отозвался Страж. — И рад, что ты получила то, что хотела. Память о друзьях дороже магии. А была ли эта магия вообще?

— Да, — вступила Софи. — Я проверяла кольцо. Это настоящий артефакт, хотя, конечно, не столь мощный и знаменитый, какие так любит Ева.

— Отлично, — в том же доброжелательном тоне отозвалась маг-артефактор. — А Ник? Он видел кольцо? Не спрашивал ли о нем? Или, может быть, сердоликовый перстень тоже поедет на выставку?

— Как это ни странно, — вновь перехватила инициативу Наталья. — Но мальчик настоял, чтобы перстень был выставлен, как экспонат. И он был крайне разумен в своих доводах. Если это кольцо предмет спора между мной и князем, почему бы не выставить его в совместном проекте, как некий знак… перемирия? К тому же, Николай правильно заметил, что все кольца поэта участвовали в выставке 1917 года. А то, что планируем мы сейчас, повторение прошлого успеха. Я согласилась с ним. Кольцо станет экспонатом.

— Я подготовила его, — сказала Софи деловым тоном. — И … уж поверьте! В мой фонд проникнуть не так легко!

— У вас система безопасности лучше, чем в Пушкинском Доме? — Дан чуть ли не впервые за весь разговор посмотрел на ведьму.

На ее губах тут же вспыхнула победная улыбка. Софи не могла без мужского внимания.

— Естественно! — заявила она. — Сам Лицей находится в более плачевном состоянии, чем здание Пушкинского Дома. Да и прятать у нас особенно негде. Потому я использую опыт своей наставницы. Что-то украсть из параллели трудно. Особенно, если не знаешь, в какой из них лежит сокровище.

— Но вот именно сейчас, лично я хочу это узнать, — голос Дана звучал властно, но как-то удивительно спокойно. Еве стало интересно, позволят ли себе хозяйки дома ослушаться.

На лице Софи появилось какое-то детское упрямое выражение. Она уже готова была возразить, но Наталья опередила ее.

— Мой кузен прав, — сказала она довольно мягко. — В ходе последних событий мне самой не спокойно. Да и слово Стража в расследовании закон.

— Как хорошо вы помните наши правила, кузина, — галантно заметил дознаватель. — И вы правы, вам самой будет спокойнее, за дорогую вам вещь.

— К тому же, — подхватила Ева. — Я с удовольствием использую свой дар, Наталья. Я виду истинность вещей и предметов. Думаю, вам будет приятно знать, что кольцо не подменили.

— Очень хорошо! — с видом довольной императрицы Нарышкина чуть хлопнула в ладоши. — Ева, позвольте сказать, что наше с вами знакомство нравится мне все больше. Даниил, вы отличная пара! Такой дар для Тайной Стражи отличная находка. Пойдемте! Софи, открой портал!

Царскосельский Лицей в этот день был закрыт для посетителей. Шаги московских гостей и руководителей фонда гулко звучали в тишине.

Ева шла под руку с Даном. Софи и Наталья опережали их, показывая дорогу.

— Вы раньше здесь бывали? — тихо спросила маг-артефактор своего спутника.

— Конечно, — он пожал плечами. — Хотите узнать впечатление?

Она кивнула.

— Не самое приятное местечко, — не без иронии отозвался страж. — И как-то жаль становится тех детей, которые здесь учились. Мрачно, сыро, тоскливо.

— Согласна, — Ева улыбнулась. — Еще те казематы. Представьте, что сюда должны были направить на обучение и будущего императора Николая Первого с братом Михаилом.

— Им повезло, что планы изменились, — усмехнулся дознаватель. — Неизвестно, как обучение здесь сказалось бы на характере императора. … Кажется, мы направляемся к жилым комнатам учеников. Надеюсь, нам нужен не 14 номер?

Последняя фраза была сказана чуть громче, чтобы привлечь внимание идущих впереди дам.

— Согласна, кузен, — чуть обернувшись, сказала ему Наталья. — Это было бы слишком очевидно. И опять же, я испытываю гордость, что представитель Тайной Стражи нашего рода столь умен и обладает знаниями в любой области.

Ева могла бы ответить ей, что в двадцать первом веке номер комнаты Александра Сергеевича Пушкина в Лицее знает любой смертный ученик средней школы.

— А кто занимал соседнюю комнату? — с озорством спросила Нарышкина, стоя у нужной двери.

— Лучший друг поэта, — легко сдал этот экзамен Дан. — Иван Пущин. Номер