Я почувствовала, как подкашиваются ноги.

Сфера погасла, запахло каленой землей. Винс шагнул ко мне и наклонился:

— Спокойно, Глория. Дело принимает весьма неприятный оборот. Однако сейчас не место слабости.

Я тяжело вздохнула и кивнула в ответ.

— Я в порядке. Ты прав.

Позади раздался голос Нарохада:

— У вас больше нет ко мне дел?

— Ты прекрасно потрудился. Думаю, что чуть позже я пришлю тебе еще зенда. В качестве личной, так сказать, благодарности, — ответил ему Ругар и повернулся к нам. — Возвращаемся.

Дважды предлагать было не нужно. Мы с Винсом с облегчением поспешили к выходу, а вслед скрипуче прозвучало:

— Если еще потребуется моя помощь, вы знаете, где меня искать. За соответствующую плату, конечно.

После чего Малыш крутанул штурвал, закрывая вход массивным валуном и запечатывая мага в его жилище. Мы двинулись наверх.

Весь обратный путь я размышляла о том, что теперь делать. Оправдались самые худшие опасения: мое убийство готовил кто-то из магов Магистериума. Причем не из простых, а весьма сильных, таких, которые знают Айронда и подчиняются напрямую Дабарру.

И как его найти? Да не просто найти, а еще и допросить?

Честно говоря, я слабо представляла, как это сделать без участия Айронда. И, судя по выражению лица Винса, его одолевали такие же мрачные мысли.

Лишь Ругар выглядел довольным и чуть ли не насвистывал, шагая впереди. Выйдя из подземелья, он коротко приказал что-то одному из встречающих нас людей, а когда мы вновь оказались в его личных покоях, сказал:

— Ситтер будет ждать вас у ангаров. Не в розыске, на отличном ходу. Когда мы закончим, мои люди сопроводят вас к нему.

Винсент вздохнул:

— Хорошо. И что мы должны за мага?

Ругар с самым довольным видом уселся за стол.

— Да мелочь, в сущности. Надо вычислить тех, кто самым наглым образом ворует мои деньги.

Я ошеломленно моргнула, а Винс надсадно кашлянул.

— Воруют? У тебя? — уточнил он. — У самого короля лиранийских преступников?

— Не все так просто, — поморщился Ругар. — Будь это кто-то из своих, я бы разобрался и сам. Но тут дело немного в другом.

Он замолчал, словно решая, что можно нам рассказать. Винс, усевшись в кресло, ответил на его невысказанные сомнения:

— Если нужна наша помощь, то придется побыть откровенным. Это я тебе как практикующий детектив говорю.

Ругар задумчиво пожевал губами, побарабанил пальцами по столешнице, а потом, словно решившись, отослал Малыша, велев тому проверить посты по западному склону. Когда же мы остались наедине, он, остро посмотрев сначала на Винса, а потом на меня, тихо и со значением сказал:

— То, что вы сейчас услышите, должно остаться тайной. Без каких-либо исключений. Это ясно?

Мы синхронно кивнули. Все равно выбора особого не было. Ругар оказал нам услугу, теперь наша очередь.

— Только в том случае, если не будет задета моя честь, — повторил свое предупреждение Винс.

С этим Ругар согласился и начал:

— После освобождения из Громорга и возвращения трона я вдруг понял одну простую вещь. Знаете какую?

— Что человек человеку волк? — спросил Винс.

— Это я и так всегда знал, — отмахнулся Ругар. — Я понял, что устал. Не буду скрывать, я богат. Не как род де Глернов, конечно, но где-то рядышком. Однако, увы, я не могу воспользоваться своим богатством и жить так, как хочу я. Не буду врать, деньги мои откровенно преступные и омытые где слезами, а где и кровью. — Он сделал паузу, а потом повторил. — Я устал. И не хочу больше быть Ругаром, чьим именем пугают купцов, не хочу быть Ночным королем Лирании. Надоело. Я хочу уйти.

Ну ничего себе заявочки!

Мы с Винсом изумленно переглянулись.

— Конечно, в моих силах изменить себе внешность, придумать биографию и официальные бумаги, — продолжал тем временем Ругар. — Но это все не то. Я не хочу быть мелким дворянчиком из захолустья или купчишкой. Нет! — Он хлопнул ладонью по столу. — Я хочу иметь возможность тратить свои деньги так, как мне будет угодно! Без того, чтобы прекрасные представители королевской налоговой службы начали интересоваться моим состоянием.

— Как все интересно… — протянул Винс. — Король Ругар хочет отойти от дел, сменить личность, но при этом остаться со всем неправедно заработанным. И чтобы без претензий всяких официально любопытствующих. Я только одного не могу понять: при чем здесь мы-то?

Ругар неловко поерзал в кресле.

— Дело в том, что я уже начал легализовывать свои деньги. И поначалу все шло очень неплохо…

— Это как? — перебил его Винс.

— Азартные игры, друг мой, — ухмыльнулся Ругар. — Некоему господину… Имя я пока предпочту не называть, уж простите. Некоему господину стало весьма везти в казино. Прямо-таки фантастически везти! Естественно, с каждого выигрыша он платит соответствующий налог в казну.

— Этот господин, как я понимаю, вы и есть? — уточнила я.

Ругарне ответил, но и так было понятно. Вместо этого он отметил:

— Казино, кстати, тоже принадлежит мне. Я его купил. Через подставных лиц, естественно, но сути это не меняет.

— Выигрывать самому у себя — это так замечательно, — ехидно усмехнулся Винс.

— Я просто хочу иметь чистые деньги, — ответил Ругар. — Но в этом плане оказалась досадная помеха, которую я никак не мог просчитать.

— Это какая же?

— Мое казино кто-то грабит! — рявкнул Ругар неожиданно. — С обидной периодичностью и на большие суммы! И это не налет злых молодцев в масках и с оружием. С такими я разобрался бы сам. Нужные люди прекрасно знают, под чьей защитой находится казино. Нет, это игроки, которые просто выигрывают! Самые разные люди — от скучающих купчиков до лейтенантов городской стражи! И выигрывают совершенно неестественные суммы! И я никак не могу понять, кто за этим стоит и что мне с ними делать.

Винсент нахмурился.

— Во что играют?

— В королевский покер на нескольких колодах. — Ругар скривился.

— Ага…

В комнате повисло молчание, которое прервал Винс, встав с кресла:

— Я займусь этим. Посмотрим, что можно сделать. Но не сейчас. Как ты сам понимаешь, в данный момент у нас есть более важные дела.

Ругар тоже поднялся.

— Напоминать про тайну, надеюсь, не надо? Ну вот и прекрасно. И, кстати… — Он слегка улыбнулся. — Надеюсь, если все сложится так, что я вынужден буду привыкать к обращению «его величество Винсент Первый», это не заставит меня пожалеть о собственной откровенности. Ну… и его величество вспомнит мою помощь.