— Что ты имеешь в виду?

— Не знаю, — пропищала Санна и закрыла лицо руками. — Я спала. Я спала и не знаю, что произошло. А вдруг это я? Ты должна это узнать.

— Не понимаю, что ты хочешь этим сказать. Если ты спала…

— Но ты же знаешь, какая я! Я забываю. Как когда у меня завелась Сара. Я даже не помнила, как мы с Ронни переспали. Он сам мне потом об этом рассказал. Как здорово это было. И я по-прежнему ничего такого не помню. Но я ведь забеременела, так что это явно произошло.

— Хорошо, — медленно проговорила Ребекка. — Но я не думаю, что это сделала ты. Провалы в памяти не означают, что человек мог кого-то убить. Но ты должна подумать.

Санна вопросительно посмотрела на нее.

— Если это не ты, — продолжала Ребекка, — значит, кто-то подкинул тебе нож и Библию. Кто-то хотел свалить вину на тебя. Кто-то, кому известно, что ты не запираешь дверь. Понимаешь? Это не сумасшедший с улицы.

— Ты должна выяснить, что все-таки произошло.

Ребекка покачала головой:

— Это, собственно, работа полиции.

Обе замолчали, потому что дверь открылась и в нее просунулась голова охранника — не того охранника, который проводил их сюда. Вошедший был высокий, широкоплечий, по-военному коротко подстриженный, однако Ребекке показалось, что он стоит в дверях неуверенно, как застенчивый мальчишка. Смущенно улыбнувшись Ребекке, он протянул Санне бумажный пакетик.

— Извините, что отвлекаю, — проговорил он, — но моя смена скоро заканчивается, и я… Ну, это самое, я подумал, что тебе захочется что-нибудь почитать. И еще купил немного конфет.

Санна улыбнулась ему открытой сияющей улыбкой, затем поспешно опустила глаза, словно смутившись. Тень от ресниц упала ей на щеки.

— О, спасибо, — сказала она. — Очень мило.

— Да не стоит благодарности, — пробормотал охранник, переминаясь с ноги на ногу. — Я просто подумал, что тебе здесь может быть скучно.

Он помолчал, но, поскольку ни одна из женщин больше не проронила ни слова, продолжал:

— Ну ладно, тогда я поехал.

Когда он ушел, Санна заглянула в пакет, который он ей дал.

— Ты купила конфеты куда вкуснее.

Ребекка вздохнула.

— Ты не обязана считать мои конфеты более вкусными, чем его.

— Но я все-таки считаю!

* * *

Навестив Санну, Ребекка отправилась к Анне-Марии Мелле. Та сидела в конференц-зале полицейского управления и ела банан с таким видом, словно кто-то собирался его у нее отнять. Перед ней на столе лежали три огрызка яблок. В дальнем углу зала стоял телевизор; на экране мелькали кадры видеозаписи вечернего собрания в Хрустальной церкви. Когда Ребекка вошла, Анна-Мария радостно поприветствовала ее, словно они были старые приятельницы.

— Хотите кофе? — спросила она. — Я принесла себе — сама не знаю зачем. Не могу пить кофе теперь, когда…

Она показала на свой большой живот.

Ребекка осталась стоять в дверях. В ней внезапно ожили воспоминания прошлого — пробудились ото сна при виде лиц на мерцающем экране. Она схватилась рукой за косяк.

— Что с вами? — Голос Анны-Марии донесся откуда-то издалека. — Лучше сядьте.

На экране Томас Сёдерберг обращался к пастве. Ребекка опустилась на стул, чувствуя на себе задумчивый взгляд Анны-Марии.

— Эта запись сделана вечером за несколько часов до убийства, — сказала Анна-Мария. — Хотите посмотреть?

Ребекка кивнула. Подумала, что надо было что-то сказать в качестве объяснения. Что она за весь день не успела поесть, и поэтому у нее закружилась голова. Однако она промолчала.

За спиной Томаса Сёдерберга стоял в боевой готовности госпел-хор. Некоторые поддерживали слова пастора одобрительными возгласами. Его речи аккомпанировали выкрики «аллилуйя» и «аминь».

«Как он изменился, — подумала Ребекка. — Раньше он носил простую клетчатую рубашку, джинсы и кожаный жилет, а сейчас выглядит как биржевой маклер в костюме от Оскара Якобсона и очках в ультрамодной оправе. Паства пытается копировать его стиль, но получается лишь жалкое подобие».

— Прекрасный оратор, — прокомментировала Анна-Мария.

Томас Сёдерберг легко переходил от непринужденной шутливости к глубокой серьезности. Тема выступления — что надо открыть свою душу духовной милости. В конце краткой проповеди он призвал всех собравшихся выйти вперед и наполниться Духом Святым.

— Выходи вперед, и мы все помолимся за тебя, — призвал он, и, как по сигналу, рядом с ним появились Виктор Страндгорд, два других пастора и некоторые из старейшин общины.

— Шабала шала аминь! — выкрикнул пастор Гуннар Исакссон. Он ходил вперед-назад, размахивая руками. — Выходи сюда, если тебя мучает болезнь или боль. Бог не желает, чтобы ты пребывал в болезни. Здесь есть человек, который страдает мигренями. Господь видит тебя. Выходи вперед. Господь говорит, что здесь присутствует сестра, страдающая язвой желудка. Господь намерен положить конец твоим мучениям. Тебе больше не понадобятся таблетки. Бог нейтрализовал разъедающую кислоту в твоем теле. Выйди и прими дар исцеления. Аллилуйя!

Множество людей кинулись вперед. Через несколько минут перед алтарем собралась толпа впавших в экстаз людей: одни лежали ниц на полу, другие стояли, как волнующаяся трава, высоко подняв руки. Они молились, плакали и смеялись.

— Что они такое делают? — спросила Анна-Мария Мелла.

— Отдают себя в руки Святого Духа, — кратко ответила Ребекка. — Поют, говорят и танцуют во власти Святого Духа. Скоро кто-нибудь примется пророчествовать. А потом хор исполнит несколько хвалебных песнопений, чтобы создать всему этому соответствующий фон.

На заднем плане зазвучали звуки хора, поющего хвалебные песни. Все больше людей выходили вперед. Некоторые шли, пританцовывая, как пьяные.

Камера то и дело выхватывала лицо Виктора Страндгорда. Держа Библию в одной руке, он усердно молился за полноватого мужчину на костылях. За спиной Виктора стояла женщина, приложив руки к его волосам, и тоже молилась, словно пополняя запасы божественной энергии.

Но вот Виктор подошел к микрофону и начал говорить — как обычно начинал свои проповеди.

— О чем мы будем беседовать? — спросил он паству.

Так он проповедовал всегда: сначала подготавливал себя молитвой, а затем просил прихожан решить, о чем вести речь. Проповедь строилась обычно как разговор со слушателями — уже одно это создало ему огромную популярность.

— Расскажи о небесах! — раздались возгласы из зала.

— Что вам рассказать о небесах? — проговорил он с усталой улыбкой. — Купите мою книгу и прочтите, там все написано. Давайте что-нибудь другое!

— Расскажи нам о том, что такое успех!