Виндерам и всем причастным, мы победили проклятие, но я прошу вас подождать еще немного. Странники уже на пути в столицу, и как только она станет безопасной для вас, вы все получите инструкцию по освобождению. Прошу вас не терять надежды и не засыпать. Мы победили! Мы скоро будем свободны!»

И почти сразу же после того, как закончилась первая запись, которую – Рина была уверена – проигрывали регулярно с тех пор, как король получил письмо, зазвучала новая:

«Уважаемые жители Дитромея и гости города, наши Виндеры только что прибыли в столицу. Это юные Катрина и Альберт Шегри. И прямо сейчас им очень нужна ваша помощь в освобождении города от Собирателей тел.

Я прошу все живые дома так или иначе содействовать юным Виндерам, а для этого любым доступным способом покажите им, что вы не спите и готовы помочь!»

Услышав это, Рина ощутила жгучую радость. Все то время, пока они ехали в столицу, казалось, что ничего на самом деле не происходит, что безветрие продолжается. Но теперь она убедилась: механизм снятия проклятия запущен. Значит, в южных городах люди вскоре начнут просыпаться и будить остальных. За их безопасность Рина не переживала. Дома знакомых, друзей и родни вряд ли навредят им, а именно в эти дома люди отправятся в первую очередь.

«Все не зря! Я не зря так старалась! Все уже происходит, просто этого пока еще не видно, и я могу только верить, что оно уже есть!»

– Эй, а почему это он меня не упомянул? – возмутился Кёрфин, как только король закончил объяснять горожанам, что на их тела не повлияют те разрушения, которые они получат, оставаясь домами, поэтому не стоит избегать помощи Виндерам из страха перед Собирашками.

– Потому что запись была сделана заранее, – объяснила Рина. – Король сочинил ее, когда ты еще не проснулся. Тогда он знал только о нас с Альбертом. А теперь нам пора. И помните – надо изо всех сил избегать фонарей!

Но тут включилась третья по счету запись. Это вполне мог быть повтор первых двух, однако назойливый страх пропустить что-то важное заставил Рину снова прислушаться.

На этот раз прозвучала не слаженная «Собирашка» из реплик Рондевула, а гораздо более разрозненное речевое изделие, начиненное заплатками пауз, неподходящих интонаций и странно состыкованных предложений. Оно больше походило на «живую» речь, с помощью которой общался Илоний и другие ученые, и теперь Рина была уверена, что записи короля хорошенько редактировались перед тем, как их слышали горожане. Сейчас же он говорил напрямую, и его синтезатор речи был настроен гораздо хуже, чем у ученых, поэтому выдавал много искажений:

«По данным… провода… высокоуважаемый кудесник Первого круга Натан Фармандер значится… на центральной площади пройдет празднование…»

– Что за чушь? – пробормотал Альберт, подавшись вперед, словно это могло помочь ему лучше разобрать речь. – У него что, говорильная машина сломалась? Какие-то провода, празднование – о чем он вообще?

– Похоже на набор случайных фраз, – согласился Кёрфин. – Наверное, и правда сломалась.

– Да нет же! – Рина уже привыкла читать подсказки между строк и сразу сообразила, в чем суть. – Он говорит, что металлическую Собирашку нужно искать на площади! Она там прямо сейчас!

Эту запись король не смог бы сделать заранее, ведь кудесники постоянно передвигались по городу.

– Погоди, а провода – это… Проводники? – Альберт, как обычно, схватывал на лету.

– Именно! Они следят за передвижениями кудесников и передают информацию во дворец, а король – нам.

«…На Фестивале кудесничьего искусства можно будет встретить самых выдающихся магов со всех уголков Хайзе!.. Будьте внимательны… в честь праздника перекрыты улицы… Южная… Синие соли… Каретный проспект… Движение может быть затруднено также…» – продолжил вещать голос Рондевула.

– А это, видимо, улицы, на которые не стоит соваться, потому что там полно Собирашек? – включился в «угадайку» Кёрфин.

– Да, там либо Собирашки, либо завалы из-за разрушенных домов, – согласилась Рина. – Эх! Как же жалко, что я потеряла карту Эллая… Сейчас бы легко проложили маршрут, а так я не все улицы помню…

– А зачем все так усложнять? – удивился Альберт, выглядывая из-за кустов. – Нельзя, что ли, сделать, как раньше? Чтобы Проводники сами нас вели? Тут Собирашки – ну и ладно. В той пещере они вообще были на каждом шагу! Зачем нам эти «Бочечные поболтушки»[1]?

– Тут так не сработает, – сказала Рина, немного подумав и сложив в уме логическую цепочку. – В пещере ветра совсем не было, и мы двигались очень медленно, с короткими перебежками, так что вполне получалось ориентироваться по легкому дуновению. А тут открытое пространство, Собирашки не расфасованы по комнатам, и фонарей больше, так что придется временами долго бежать, чтобы укрыться от света. В такие моменты воздух бьет в лицо, и очень легко запутаться, не успеть заметить, что надо, например, свернуть. Так что слабый ветер нам не поможет, а сильный привлечет Собирашек.

– Дайте угадаю, сейчас будет список безопасных улиц, – прервал их Кёрфин и оказался прав.

Все трое снова прислушались к голосу Рондевула. Рина догадалась вытащить из внутреннего кармана куртки припасенный на всякий случай лист бумаги и стала записывать, чтобы не забыть.

«…Однако все еще существуют небольшие помехи для выполнения нашего плана», – добавил король в самом конце, и после этих слов пауза продлилась слишком долго, чтобы можно было ожидать продолжения.

Рина взглянула на кривой список, который нацарапала, используя вместо подложки спину недовольного Альберта, и опять тяжело вздохнула.

– Нам нужна карта… Что толку от этих знаний, если карты нет?

– Далась тебе эта карта! – обернулся к ней брат. – Вообще-то я эти улицы знаю не хуже твоих Проводников. Я весь город от края до края оббегал, чтобы у бабушки лишний раз не торчать.

Рина вспомнила об этом с большим запозданием, потому что ей-то ни в коем случае не разрешалось гулять по столице без сопровождения. А если и разрешалось, то уж точно не бегать с мальчишками по закоулкам, как это делал Альберт, а только угощаться какао с пирожными в приличном кафе в окружении кузин и непременной гувернантки.

То ли из-за неуемной харизмы младшего Шегри, а то ли из-за того, что он все-таки мальчик, бабушка Вельма закрывала глаза даже на его грязную одежду, в которой он заявлялся домой от силы к ужину, предусмотрительно натолкав с утра пораньше полные карманы булок и бутербродов на кухне и без стеснения наевшись хлеба со сливками в гостях у новых друзей, чтобы пропустить обед в поместье Аль.

– Тогда… ты сможешь нас провести? – спросила Рина.

– Ну