по привычке во внутреннем кармане вместо выпивки. – У меня свои способы… – Он изучил недоверчивые лица спутников и раскаянно вздохнул. – Я их просто перелез, встав на велосипед и подтянувшись к перекладине – рост позволяет. Вообще-то я собирался сидеть и ждать вас до победного, но тут примчался этот колесный… Пустой… И начал мне гудеть на все лады, как будто я его понимаю. Я догадался, что с вами что-то стряслось. Подумал, вы свалились куда-нибудь в обрыв…

Он передернул плечами то ли от холода, то ли от мрачных картин, нарисованных воображением.

– И ты нас не бросил, а поехал помочь. – Рина положила руку ему на плечо и легонько сжала. – Спасибо, Кёрфин!

Ей даже захотелось его обнять, но это было как-то неловко, и Рина боялась пропитаться запахом его пота.

– Ты только что переродился в моих глазах героем из неудачника! – заявил Альберт, уже нашедший в себе силы подскочить.

Кёрфин хмыкнул, наблюдая за экскаватором, который, не в силах выдержать того, что они наблюдают за ним, спешил скрыться за сосновым лесом.

Несколько блаженных минут все трое сидели молча, восстанавливая дыхание и собирая в кучу остатки расхлябанных нервов. Потом встали и выбрались на заросшую травой дорогу, что вела к площадке у ворот. И хотя подъем был гораздо труднее спуска, обратный путь почему-то давался Рине легче даже в ее нынешнем состоянии. Она охотно держалась за руку Кёрфина и чувствовала в нем опору, которую, похоже, сама и создала.

Глава 8. Королевский прием(ник)

Шишка на затылке наливалась знатная, но обошлось без крови и сотрясения. Во всяком случае, Рина на это надеялась. Альберт шутил, что зато теперь у нее болит симметрично – и сверху, и снизу. Сам он отделался легким испугом и парой-тройкой синяков на спине. Грибам повезло куда меньше, но зато они послужили смягчающей подушкой.

Рина снова разбередила порез на ноге, и ближе к вершине Альберт и Кёрфин помогали ей уже с двух сторон. Медленно, пыхтя на разные лады, они добрались наконец до чугунных ворот, за которыми ждал очередной сюрприз от велосипеда.

Помимо него самого у забора стоял серый грузовичок с блестящим кузовом. Увидев троицу, он приветственно бибикнул.

– Да как он это делает? – удивился Альберт. – Как этот велик все проворачивает? Сначала мопед, теперь целая машина! Как он им объясняет, что нужно делать? У них какой-то особый язык есть?

– Отлично! – обрадовалась Рина. – Нам как раз нужно забрать мопед!

– Да не стоит, – послышался со стороны кабины женский голос. – Я, конечно, люблю мою малышку, но ее придется списать.

Альберт невольно сделал шаг назад. Рина вцепилась в руку Кёрфина.

– Чей это голос? – боязливо спросил кудесник.

– Звучит слишком чисто для записи, как будто говорит настоящий человек. – Это было вполне возможно, но Рина почему-то не могла поверить своим ушам.

Дверь с водительской стороны открылась, и из кабины выпрыгнула низенькая молодая женщина. Волосы у нее были модно-короткие, как у мамы в ее последнем эксперименте с прической, в ушах блестели здоровенные круглые сережки, подчеркивавшие форму миловидного лица. Одета она была в облегающий дутый комбинезон и высокие, почти до бедер, сапоги на платформе.

– Красотка, а? – шепнул Альберт Кёрфину, пихнув его вбок.

Кудесник, внезапно заразившийся помидорной болезнью, понюхал свою подмышку и неизбежно скривился.

– А вы кто? – спросил Альберт, которого женские очертания пока не волновали в полную силу.

– Ваш новый водитель! – бодро ответила женщина. – Меня зовут Треска.

– Треска? – недоуменно повторила Рина.

Альберт хрюкнул в кулак. Кёрфин таращился на новую знакомую в растерянности, и было почти слышно, как в его голове звенят осколки разбившегося вдребезги плана сделать комплимент ее имени.

– Да шучу я, – рассмеялась женщина, вдоволь насладившись их реакцией. – Меня зовут Тириска. Но для своих – Треска.

– Лучше бы Ириска! – хохотнул Альберт. – На рыбу вы вообще не похожи! Приятно познакомиться! Я Альберт. Этот истукан – Кёрфин. А там…

Он не успел договорить, потому что Рина, запоздало сообразив, что к чему, почти сшибла Тириску с ног, заключив ее в объятия.

– Спасибо! Спасибо большое, что вы нас спасли! – затараторила она. – Мне так жаль ваш мопед!

До ее спутников тоже дошло не сразу.

– Не может быть! – воскликнул Альберт. – Но я думал… – Он замолк на полуслове, видимо, вспомнив недавний разговор с Нинель, покраснел еще гуще Кёрфина и сконфуженно буркнул: – Простите меня. Ну, за тогда…

Но Тириска не обратила внимания на его жалкую попытку извиниться.

– Залезайте! – скомандовала она. – Кабина широкая, а вы все тощие, как кузнечики, поместимся и на трех сиденьях.

– А где вы его взяли?

Альберт мгновенно поборол смущение и стал с восторгом изучать грузовик, пока уставшая Рина забиралась на кресло рядом с водительским, чтобы дать отдых телу, да и разуму тоже. В это время Кёрфин, спрятавшись за кузовом, торопливо натирал подмышки полынью.

– На одном из заводских складов. – Тириска неопределенно махнула рукой в сторону дороги. – Я тут раньше работала. Ну, до проклятия еще. Да тут весь Крестоль работал, поэтому я знаю, что где искать. Я и припасов нам в дорогу собрала, закинула в кузов. Поедем в Дитромей со всеми удобствами.

– А как же вепри? – удивилась Рина. – Вы их не испугались? Они же как раз на территории завода! Это очень опасно!

– Они нас испугались куда больше, – пожала плечами Тириска. – Я не встретила ни одного, да и я была осторожной. Просто не в моей натуре пылиться без дела. – Она зачем-то покрутила руками, словно наматывала на них пряжу, и Рина поняла, что это имитация переднего колеса – одна из мопедных привычек, которые остались с Тириской.

– Ух ты! Да тут вполне жить можно! – Альберт заглянул в фургон и заодно помог велосипеду забраться внутрь.

Тириска широко улыбнулась, отчего ее щеки стали еще круглее.

– Топливо только никудышное, – посетовала она. – Вода водой. Даже в кудесничьих тарах плохо сохранилось. Придется заливать побольше. Эй, кудесник, ты пописал там? – обратилась она к Кёрфину, которого все еще не было видно. – Или у тебя с этим какие-то проблемы?

– У меня с этим никаких проблем! – Он тут же выскочил из-за кузова. Из ворота его рубашки все еще торчала веточка полыни, но приглаженные пятерней волосы выглядели немного опрятней, хотя с такой щетиной шансов произвести на даму благородное впечатление у него не было.

– Он в нее влип, – констатировал Альберт, запрыгнув на сиденье рядом с Риной. – Вот прям с разбегу влип. Но у него ничего не выйдет.

– Может, и выйдет, – возразила она, вспомнив, что недавно кудесник выглядел вполне мужественно