– Я понял, Аветис. – Мысли Гатерия уже были на Пути познания себя.

Алхимик взял со стола чашу с бледно-желтой жидкостью:

– Выпей божественный напиток Хаома! Он заостряет ум, необычайно бодрит, дарует телу силу.

Гатерий принял чашу, секунду подумал и стал пить. Когда чаша опустела, он поднял глаза, и это был другой человек: по телу разлилась свежесть, голова стала ясной, пробудился звериный инстинкт. Дары Хаомы воодушевляют! Юноша смотрел на Эрато, и в этом огненном взгляде она прочитала: «Самопожертвование во имя любви – великое наслаждение и настоящее счастье». Тронутая его благородством и преданностью, она вскричала:

– Наши поступки влияют на нашу судьбу: поступай во всем наилучшим образом!

– Боги с тобой! – крикнул старик и дернул рычаг какой-то машины.

Возвышение стремительно завертелось и вместе с Гатерием штопором ушло вниз.

Не успел он испугаться, как движение завершилось. Оказавшись в красной комнате, подсвеченной огнем канделябров, увидел стоящую спиной к нему черноволосую женщину в длинных лиловых одеяниях.

Не веря своим глазам, юноша позвал:

– Эрато?

Женщина обернулась и расхохоталась. Она была уродлива и костлява. Протягивая руки с корявыми пальцами, особа заскользила по камням пола. Приблизившись, возвестила:

– Я волшебница. Не обольщайся насчет благополучного исхода: в моей власти превратить тебя в мышь при неправильном выборе. Иди к двери!

Гатерий подошел. Красная дверь закрыта, но на стене медная табличка с письменами на армянском, арамейском и греческом, под ней три рычага. Язык Эллады Гатерий, как и все просвещенные люди того времени, знал. «Какова твоя высшая цель жизни?» – гласил вопрос. Под рычагами – таблички с ответами: совершенство, верность своему долгу, соблюдение чести.

Что предпочесть? Конечно, он хочет быть совершенным: всесторонние знания, всеобщее поклонение, телесная красота, но вряд ли это является его высшей целью. Римляне – патриоты и высшей целью считают исполнение своего долга перед Империей. Живя в Армении, Гатерий кое-чему научился и познал, что для армянина честь превыше всего, потому что с древности в природу народа боги заложили моральные категории честь и совесть.

Он решительно дернул рычаг с надписью «соблюдение чести». Дверь открылась, и яркий свет заструился из соседней комнаты. Волшебница исчезла. Юноша, распахнув дверь, вошел, и дверь тут же захлопнулась. Белая комната, на полу горящие свечи, в глубине – новая дверь, белая, таблички и рычаги. Он уже было направился к этой двери, как сзади послышался рык. Резко развернувшись, увидел белого бенгальского тигра, которого на фоне белых стен и пола первоначально не заметил. Черно-коричневые полосы на белом мехе, мощная мускулатура, голубые глаза – это была поистине великолепная хищная особь. Осторожный и ленивый тигр лежал на камнях плашмя и, приподняв голову, наблюдал за человеком. Сочетание огромной силы с ловкостью и стремительностью, тонкий слух и прекрасное зрение, несомненно, давали ему неоспоримое преимущество перед человеком. В голове Гатерия мысли завертелись как юла, он тут же вспомнил, что тигр от природы труслив и робок, предпочитая коварство и хитрость прямому столкновению.

Зверь явно заинтересовался потенциальной добычей и готовился напасть. Все органы чувств юноши обострились; он обнажил меч. Дикое животное поднялось и, держа тяжелую голову полуопущенной, пошло по комнате, чтобы занять позицию для нападения сзади, при этом хищник двигался бесшумно, как призрак. Его шаги были неторопливые и спокойные, плавные и мягкие, был он гибок и грациозен, а кончик хвоста извивался из стороны в сторону. Римлянин, выставив меч перед собой, встал в стойку готовности к бою. Его сердцебиение ускорилось, дыхание участилось, возник быстрый приток энергии и сил. Медленно повертываясь, он держал смертельную угрозу в поле зрения.

Свирепый хищник, готовый разорвать кого угодно, не сумев зайти человеку с тыла, рыча, присел и начал передвигаться небольшими шажками на полусогнутых лапах, чтобы напасть спереди. Такое животное способно ударом передней лапы сломать человеку позвоночник или проломить голову. Тигр атаковал. Реакция Гатерия была мгновенной. Лапа тигра накололась на острие клинка. Животное, взревев, попятилось назад; кровь сочилась из передней лапы. Тигр лег и стал зализывать рану: слюна животного содержит вещества, способствующие быстрому заживанию любого пореза.

Тигр был занят и явно не спешил: деваться-то жертве некуда! Римлянин, получив небольшую передышку, бегло осмотрелся, ничего не заметив. Вспомнил слова Аветиса: «Многое ускользает от нашего внимания, но, вглядываясь в невидимое и отбросив неважное, найдешь верное», вновь оглядел комнату. Его внимание привлекло нечто, накрытое белой тряпкой на белом полу. Осторожно пятясь назад, он приблизился к предмету и, откинув тряпку, увидел мясо. Перед ним лежала часть туши оленя. Лакомство полетело прямо к зубам тигра. Тот, облизнувшись, стал деловито пожирать аппетитное угощение, позабыв на время о человеке.

Не мешкая, Гатерий подошел к двери. Вопрос гласил: «Что есть для тебя мужество?» Были даны три ответа: преодолевать физическую боль; преодолевать страх смерти; проявлять безрассудство и смелость. Гатерий уже достаточно послужил в армии, чтобы правильно ответить на этот вопрос: мужественный воин должен уметь преодолевать страх смерти, потому что в бою нужно всегда доказывать, что ты не трус, а храбрец, готовый дерзко действовать наперекор всему и в любой момент. Повернув рычаг, он открыл дверь.

В новой комнате изумрудного цвета был полумрак, только на стенах горели, потрескивая, вставленные в бронзовые кольца факелы. Дверь за спиной наглухо закрылась. В центре комнаты сидела в задумчивости полуобнаженная девушка с распущенными, рыжевато-золотистыми, убранными цветами волосами, с пухлыми губками, бледной кожей и выразительными зелеными глазами. Прелестное, соблазнительное, божественное создание. Она, отложив в сторону нарцисс – цветок смерти, окинула его взглядом несказанного удивления, который на самом деле был гипнотическим, и поманила к себе.

– Присядь рядом. – Голос ее был мелодичным и чувственным, слова произносились на чистейшей латыни.

Зачарованный римлянин сел рядом и, увидев обнаженную упругую грудь, испытал трепет: «Пленительно!» Его взгляд заскользил по нагому телу девушки и, остановившись на стройных ножках, затуманился, спровоцировав всплеск удовольствия и исступления.

– Как зовут тебя, незнакомка? – Он был покорен ее красотой.

– Мое имя Аретуса. Приляг, отдохни.

Знай Гатерий поглубже греческую мифологию, он бы вспомнил: Аретуса – нимфа-охотница; очаровать и погубить – ее предназначение. Она притянула его и, положив голову юноши себе на колени, стала поглаживать волосы, говоря нежные слова:

– Хочу любить тебя, красивого и умного, но несчастного и утомленного. – Он примостился у нее на коленях, закрыв глаза. – Какой ты застенчивый! Не отвергай мою любовь.

Подзадоривая юношу, коснулась его руки и легонько провела по ней своими пальчиками. Кровь вскипела в его жилах, необузданный пыл разгорелся и, плененный магией, Гатерий поддался соблазну ее поцеловать. Один из факелов на стене погаснул: кодовый символ предательства прежней любви явил знамение. Искусительница затягивала воина все глубже в омут забытья, а он, не сопротивляясь, поддавался чарам колдовства. Мужчины, самоутверждаясь, ищут новых впечатлений на стороне и,