На этом я развернулся и зашагал в сторону таверны. Там должно быть битком забито, как и в других заведениях города в окрестностях Академии. Сегодня была одна из тех немногих ночей, когда отбой в Академии наступал на несколько часов позже, чем обычно. Мы планировали хорошенько оторваться, пользуясь тем, что наш столик был забронирован навечно.

В Академии всегда была компания драконьих лидеров. Это своего рода традиция. Её члены менялись по мере окончания обучения и обновлялись из года в год. Осенью мне предстояло выбрать новичка, который займёт освободившееся место Пьетро. И так далее. Существовало два правила: участников должно быть шесть – как мест за столом в столовой. Видимо, так сложилось ради удобства. И в компании должен быть хотя бы один представитель от каждого факультета.

Попасть в компанию лидеров было непросто. Однозначных критериев отбора не существовало. Главное, это должен быть дракон с идеальной репутацией, образец для подражания. Негласный девиз «Драконы выше всех» отражал и цели. Лидеры должны быть безупречны, внушать надежды девицам и заставлять парней тянуться за эталоном. А тем, кто не желает тянуться, нужно доступно объяснить направление движения. За верность традициям крылатых нас называли Хранителями.

Формально лидеры не были связаны с ректоратом и изредка даже могли получить нагоняй за особое усердие в «объяснениях». Однако по факту деканы или сам ректор иногда могли обратиться к нам за помощью. Например, попросить поставить на место тех, кто вёл себя неподобающе. Но в целом статус Хранителя давал больше привилегий, чем обязательств.

Как я и предполагал, в «Двух драконах» не то что яблоку было некуда упасть – мыши просочиться было негде. Предприимчивые хозяева в честь праздника доставили столов и скамей в зал и на улицу. Парни перебрались на свежий воздух, и я одобрил их решение. Внутри наверняка совсем дышать нечем.

– Где красотку свою потерял? – поинтересовался Тео на правах старшего.

– Бросили меня все красотки, – признался я и поведал историю изгнания Каталины из беседки.

Парни поржали.

– Да, не повезло тебе, – утирая слёзы, прокомментировал рассказ Эстебан.

– А Выскочка что? – поинтересовался Ник.

– Что «Выскочка что?»? – не понял я.

– Ну дальше-то что было?

– Дальше фейерверк был. И я пошёл сюда.

– А Выскочка?

– О, да далась тебе Бьянка! Влюбился, что ли? – буркнул я, и дракон недовольно зашипел. – Ушла куда-то. Может, приятелей своих искать. Может, плакать. Мне-то откуда знать?

– Интересно, кто и зачем ей эту записку подсунул? – оторвался от бараньего рёбрышка Тино.

– После сегодняшнего выступления ей какие только записочки подсовывать не будут… – хохотнул Матео. – Как она, а? С виду вся такая «ля-ля-ля!» – Он растопырил ладони у пояса, изображая ими юбку, и покривлялся, как кокетка. – А по сути гадюка ядовитая. Валентино тоже зацепила!

– Отец никогда не скрывал, что мы работаем с магами, – пожал плечами Тино. – А кто этого знать не желает, так насильно в черепную коробку не втолкнёшь.

– Значит, тебя из «доброжелателей» вычёркиваем, – захихикал Тео. – Осталась ещё пара десятков упомянутых ею родов.

– А может, она сама эту записку написала, а про ребёнка всё выдумала? – предположил Банни. – Может, она к тебе неровно дышит?

– Или неровно дышит наоборот? – внёс коррективы Ник.

Я хотел было возразить, что Бьянка не такая, но вовремя остановился и решил не вестись на провокации.

– Кто их, этих женщин, знает? – философски заметил я и приступил к еде.

Поздний ужин прошёл в тёплой, дружеской атмосфере, как принято писать в новостях светской хроники. Под конец, когда сытые и слегка навеселе мы собрались в общагу, я заказал пару сдобных булочек с кремом.

– Куда ты их себе засовывать собрался? – полюбопытствовал Эстебан.

– В Дракона, – отплевался я.

Мне предстояло идти мириться с Каталиной. Не с пустыми же руками?

В комнате я отправил булочки в стазис, чтобы сохранить до завтра в первозданной свежести, и отправился спать. Сон почему-то не шёл, и мысли крутились вокруг Выскочки, которая всеми возможными методами нарывается на неприятности. Ситуация с «Последним сном» уже не казалась такой странной. Возможно, она успела оттоптать кому-то хвостовую мозоль ещё до Академии. Впрочем, почему «возможно»? Однозначно оттоптала! И не одну. А теперь, в студенческой суете, у неизвестного недоброжелателя столько возможностей для мести!

Почему-то нам с Крылатым было её жаль.

Хотя она сама виновата!

Я прокручивал в голове эпизоды наших встреч, начиная с самой первой, в калитке у главных ворот, и убеждался – виновата сама. И осознавал, что если с нею что-то случится, мне её будет очень сильно не хватать.

К чему бы это?..

После занятий я освежился под душем, долго выбирал одежду, подходящую к случаю, одеколон, примерил пару-другую улыбок у зеркала… Мне нужно произвести на Каталину умопомрачительное впечатление.

…Конечно, эффективнее всего «умопомрачают» приворотные зелья. Но я пока не настолько отчаялся. К тому же у неё и так-то с умишком не особо. А после постороннего вмешательства вообще неизвестно, что останется.

Я вышел из корпуса весь великолепный и с элегантной корзинкой, накрытой нарядной салфеткой. Взглянул на соседнее общежитие, где жила Каталина…

…И пошёл в сторону учебных корпусов.

Не могу же я, в самом деле, прийти к девушке без цветов?

Позднецветущих растений в парке было на любой вкус. Но на мой почему-то не находилось. У одних не нравился цвет, у других – запах, третьи были вызывающе вульгарны, четвёртые – слишком банальны. В общем, оказывается, не так легко выбрать подходящие цветы для привередливой барышни. Я бродил по парку и, чтобы не выглядеть совсем идиотом, делал вид, что просто прогуливаюсь.

Обойдя всё, что только можно, я решил сделать выбор в пользу красных роз. Может, и банально, но зато общепризнанный символ любви. Тот же Тино, который явно был не в восторге от предстоящего свидания, нёс красные розы. Потому что они всё скажут за тебя. Например, то, что ты не хочешь говорить, потому что это неправда.

Я шёл в направлении женского общежития, когда заметил на боковой дорожке подпрыгивающую девушку. Вернулся. Присмотрелся.

Действительно, на дорожке стояла девушка в цветах лекарского факультета и пыталась вызволить свою шляпку, которую унесло ветром. Теперь головной убор застрял в ветвях. Девица, вооружившись палкой, пыталась её сбить. Я не мог пройти мимо девы в беде и отправился на