— Настя, как мои дела?

Виртуальный помощник тут же отозвался во внутреннем наушнике, установленном Дикарю нолдом, словно только этого и ждал.

— Состояние удовлетворительное, стабильное. На данный момент внутренние повреждения и переломы ликвидированы на семьдесят восемь процентов. Угроза жизни носителя устранена. В ближайшие сутки прогнозирую общую слабость и головокружение в связи в кровопотерей и низким уровнем гемоглобина в крови. Также фиксирую незначительное обезвоживание и интоксикацию метаболитами.

— Что же, отрадно слышать!

Тут, словно в подтверждение ее словам, рейдера накрыло острым ощущением того, что если он в ближайшую минуту не опорожнит мочевой пузырь, то запросто рискует его лишиться. Поэтому с отлеживанием боков пришлось срочно завязывать и искать какую-нибудь одежду.

Улей встретил его ослепительным полуденным солнцем. Малость проморгавшись, Дикарь ненадолго оккупировал ближайшие к входу в бункер кусты можжевельника, после чего стал свидетелем идиллической картины. На вершине поросшего соснами-великанами холма, где находилось основание для зенитной пушки, замер с биноклем Тамтам. А на небольшой площадке неподалеку от входа в убежище друг напротив друга замерли изваяниями нимфа и советский разведчик, напружинившись, словно перед броском, а возле самого входа в бункер, на пластиковом столике, какие обычно ставят перед летними кафе, собровец учил Ви разбирать ее «Сайгу».

Приблизившись к этой парочке, рейдер прервал занятие по ликвидации оружейной безграмотности.

— Привет!

Парочка встретила его странными взглядами: спецназовец — задумчивым, а вот «сбежавшая невеста» — каким-то даже слегка испуганным.

— Ого, ты и вправду уже на ногах! Когда Аврора сказала, что скоро будешь в порядке, я подумал, что она меня разводит. Когда мы тебя сюда везли, я думал, что ты по дороге кони двинешь!

— Ну, меня довольно сложно убить!

Токсин хмыкнул в ответ:

— Да я уже вижу!

Дикарь обратился к девушке, возившейся со сборкой своего карабина.

— Ви, ты как? Не пострадала?

Она как раз неуклюже вставила затворную раму внутрь полуразобранного оружия и со щелчком захлопнула откидную крышку ствольной коробки. После чего кинула косой взгляд на рейдера, в котором тот отчетливо уловил оттенки страха и нерешительности.

— Я в норме, спасибо, что спросил.

Девушка прикрутила на ствол карабина вороненую трубу глушителя, взяла со стола два набитых блестящими патронами магазина и обратилась к собровцу:

— Спасибо, за объяснения. Я пойду еще в стрельбе потренируюсь.

— Ага, только не забывай о том, что я тебе говорил — не дергай за курок и старайся не зажмуриваться в момент выстрела!

Та кивнула и, взмахнув хвостом иссиня-черных волос, стянутых резинкой, направилась к импровизированному стрельбищу, расположившемуся метрах в тридцати от входа в бункер — парочке деревянных ящиков из-под взрывчатки, на которых углом были намалеваны круги и «яблоко», а также батарее пустых банок и бутылок. Их-то Ви и принялась методично расстреливать из негромко чихающего глушителем отечественного карабина.

Дикарь опустился в жалобно заскрипевшее пластиковое кресло.

— Вижу, времени зря не теряете, молодцы. Сами-то как?

Токсин пожал плечами:

— Ви особо не пострадала, перепугалась только сильно. До сих пор, по-моему, не отошла. А меня немного оглушило взрывом, но и только.

— Ну и хорошо.

Спецназовец опустился на стул с другой стороны стола, наклонился к переносному холодильнику и вынул оттуда две алюминиевые банки с газировкой, одну из которых протянул Дикарю. Тот не стал отказываться, со щелчком вскрыл посудину и присосался к ней, опустошив в мгновение ока — пить хотелось ужасно. После этого он кивком головы указал на нимфу с Лунем, все так же сохранявших напряженную неподвижность друг напротив друга.

— А эти двое там, чем заняты?

Собровец загадочно ухмыльнулся:

— Погоди, сейчас увидишь!

И оказался прав — спустя несколько секунд девушка сорвалась с места, ускорившись до такой степени, что даже просто уследить за ней глазом было довольно сложно. Она в мгновение ока превратилась в смазанный в воздухе силуэт, оставляющий за собой остаточный след. Для Дикаря это не было новостью: после их драки с блондинкой он был в курсе ее нечеловеческой скорости реакции и способности ускоряться до немыслимых значений. А вот что его удивило, так это то, что Лунь оказался способен поддерживать если не такую же высокую, то довольно близкую к нимфе скорость. Их тела, размазываясь в воздухе, выписывали на утрамбованной площадке немыслимые кульбиты и зигзаги, чертя в пространстве замысловатые фигуры, нанося и блокируя десятки ударов, большинство из которых Дикарь даже видел с большим трудом. Эта схватка больше походила на некий замысловатый сверхскоростной танец, чем на простую драку.

Эта картина вызвала у рейдера удовлетворенный смешок. Похоже, у советского разведчика наконец-то прорезалась его способность. И ему определенно с этим повезло.

— Впечатляет, правда?

Токсин кивнул кудрявой головой.

— До меня только теперь начала доходить правда о том месте, где я очутился. Вернее, после того, как я ту огромную тварь увидел. До этого момента было чувство, словно я попал в плохое кино.

Парень отхлебнул из своей банки, после чего некоторое время задумчиво наблюдал за вновь замершими неподвижно нимфой и Лунем. После чего перевел взгляд карих глаз на своего крестного.

— Слушай, я знаю, что у нас с тобой не заладилось с самого начала. Я сперва думал, что ты меня пытаешься «построить», как какого-нибудь салагу, авторитет на мне качаешь, вот и выбесился. Да еще и состояние было словно с похмелья, голова вообще в неадеквате, плюс из-за своих ребят психанул. Словом, повел себя не самым правильным образом. Но после того, что мне пришлось здесь увидеть, голова прояснилась. Ну и поговорил с твоими бойцами, они мне тоже много чего интересного про себя, про тебя и про Улей рассказали. Так что теперь я понимаю, почему ты так себя повел, и потому предлагаю сделать вид, что ничего не было и начать, так сказать, с чистого листа! Что скажешь?

Он бросил на Дикаря вопросительный взгляд. Его речь застала рейдера врасплох — тот еще не пришел в себя после ранений, в голове царил легкий туман, и ему приходилось прикладывать усилия, чтобы оценивать слова своего крестника адекватно. Поэтому он некоторое время хранил тишину, после чего пожал плечами и ответил:

— Ну, раз до тебя дошло, давай замнем для ясности.

— То есть между нами теперь все равно?!

Дикарь ободряюще усмехнулся.

— Не волнуйся ты так, мы все когда-то были свежаками, а это период такой, что у каждого первого котелок поначалу набекрень. К тому же ты ведь мой крестник, а значит, ближе меня у тебя теперь родственника нет!