– Неужели ты думала, что я буду просто лежать и?.. – пробормотал он, наконец.

– Но ночью же вы просто лежали. – Это могло быть правдой – у него оставались только смутные воспоминания о том, что происходило после того, как его сбросил жеребец. – Я вовсе не думала, что вы... Дело в том, что вы не можете... м-м... быть внутри меня.

Синклер молча смотрел на лежавшую рядом с ним женщину. Она провела ладонью по его спине и добавила:

– Сегодня тринадцатый день.

– И что же это означает? Невезение? Куинси отрицательно покачала головой.

– Нет-нет, вы не поняли. Бабушка научила меня считать. – Она облизала нижнюю губу.

Синклер, не удержавшись, поцеловал эту губу.

– Дорогая, я уверен, она научила вас очень многим вещам. Но какое отношение это имеет...

– Научила считать дни моего цикла. На тринадцатый день очень велика вероятность... м-м... последствий. Необратимых последствий.

Синклер невольно рассмеялся. Благослови, Боже, практичных французских бабушек! Он снова поцеловал ее.

– Так вот, поскольку мы не можем... м-м... В общем, я просто хотела... – Пальцы Куинси коснулись его паха, и у Синклера перехватило дыхание. – Хотела рукой.

Граф снова рассмеялся:

– Что ж, миледи, очень разумно. – Он уткнулся носом в ее шею. – Можно и руками, вот только... Сначала дамы. – Синклер уложил ее на спину и тут же склонился над ней.

Граф не мог вспомнить, когда в последний раз в его постели была женщина, но, судя по вздохам и хриплым стонам, вырывавшимся из груди Куинси, он по-прежнему оставался прекрасным любовником. Он ласкал ее губами, пальцами и языком, иногда осторожно покусывал и нежно поглаживал, наслаждаясь реакцией Куинси, – ее стоны становились все громче и звучали все чаще.

– О... да-да, вот так... – Она вскрикнула и затрепетала в его объятиях; ее глаза закрылись, рот приоткрылся, а короткие ноготки впились в его плечи.

Синклер уткнулся носом в ее шею и обнял еще крепче. Наконец дыхание ее восстановилось, пальцы разжались, и она, открыв глаза, посмотрела на него с удивлением:

– О Боже... Я и представить не могла, что такое возможно.

– Только со мной, Куинси, – с улыбкой прошептал Синклер. – Ни с кем другим. – Он наклонился и поцеловал ее чуть припухшие от поцелуев губы.

Тут Куинси вдруг выскользнула из-под него и заявила:

– Теперь моя очередь. – Ее зеленые глаза сверкнули, когда она, склонившись над ним, поцеловала его в губы.

Затем ладонь ее скользнула по его животу, и эти прикосновения обжигали его словно пламя. Синклер застонал, запустив пальцы в ее короткие шелковистые волосы, и его бедра, казалось, сами собой устремились навстречу ее руке. Пальцы Куинси скользили меж его ног, и он громко стонал, задыхаясь и судорожно хватая ртом воздух. Внезапно пальцы ее прикоснулись к шраму над его правым коленом.

– Больно? – Она заглянула ему в глаза.

– Нет-нет, – прохрипел Синклер, покачав головой. Куинси снова принялась целовать его и ласкать, и граф, наслаждаясь этими ласками, то и дело стонал, поглаживая ее по спине. И тут вдруг в голову ему пришла одна мысль, на мгновение вытеснившая все остальное. Лаская его, Куинси отчасти повторяла то, что делал перед этим он, но чувствовалось, что у нее имелся некоторый опыт.

– Похоже, вы знаете, что делаете, – сказал он, не удержавшись. – Видите ли, мне просто любопытно...

– Я выросла неподалеку от фермы, – прошептала она, целуя его в шею.

– Да, понимаю. Но все же это не объясняет...

По-прежнему поглаживая его, Куинси приподнялась.

– Как-то раз я играла на чердаке сарая, и тут пришел конюх и... В общем, они с молочницей начали забавляться.

– Вы подглядывали? – Граф не удержался от улыбки.

– Просто я подумала, что он делает ей больно.

– Так вы собирались защитить ее? Сколько же лет вам было?

– Десять.

Граф усмехнулся.

– Я уже начала спускаться, по лестнице, – продолжала Куинси, – но в тот момент они стали ужасно шумными. И я поняла, что молочнице все это очень нравится.

– И вы решили запомнить урок?

Куинси тихонько рассмеялась и, наклонившись, поцеловала его. Затем продолжила ласки. Прошло несколько минут, и из горла Синклера вырвался хриплый крик. И тотчас же по телу его прокатилась дрожь, комната закружилась перед глазами, и он, уже затихая, невольно зажмурился.

Несколько секунд – а может, часов – спустя он открыл глаза. Куинси смотрела на него сверху вниз, и на губах у нее играла улыбка. Синклер привлек ее к себе и, обнимая за плечи, проговорил:

– Это было замечательно. Раньше со мной такого никогда не случалось.

– Неужели? – Теперь Куинси смотрела на него с некоторым удивлением.

Граф в смущении откашлялся.

– Нет-нет, вы не так поняли. Конечно, это случалось, но не... Впрочем, не важно, – добавил он, закрыв глаза.

Куинси прижалась к нему покрепче и тоже закрыла глаза. А Синклер, поглаживая ее большим пальцем по плечу, упивался ее ароматом и вспоминал ласки этой удивительной женщины.

Да, он не солгал, когда сказал, что с ним такого никогда не случалось. Не случалось, потому что он не любил ни одну из своих прежних женщин. А Куинси... Конечно же, он любил ее – в этом не было ни малейшего сомнения, хотя он только сейчас это понял. Тут глаза ее открылись, и, взглянув на него с улыбкой, она проговорила:

– Наверное, нам надо побыстрее вернуться. Бентли вчера очень беспокоился за вас.

Синклер ухмыльнулся:

– Может быть, вам следует еще раз помочь мне согреться, прежде чем мне придется одеться. – Он прижал ладонь к ее бедру.

Куинси рассмеялась и отстранила его руку.

– Вы согреетесь, когда встанете и начнете двигаться, – Откинув одеяло, она вскочила с постели и начала одеваться.

Он смотрел, как она одевается. Смотрел, как ее испачканные чернилами пальцы застегивают пуговицы на рубашке, и вспоминал, как эти пальцы поглаживали и ласкали его. Потянувшись за жилетом, Куинси, наконец, взглянула на него и густо покраснела, сообразив, что граф наблюдал за ней.

– Вы собираетесь ехать домой, завернувшись в одеяло? – спросила она.

Синклер усмехнулся и, приподнявшись, спустил ноги на пол. В следующее мгновение все закружилось у него перед глазами, и он схватился за край кровати, чтобы не упасть. Куинси тут же села рядом с ним и обхватила его за плечи:

– Что с вами? Вам плохо?

– Совершенно ничего не понимаю, – пробормотал Синклер, прикрыв глаза. Он потрогал повязку на лбу и глухо застонал.

– Осторожнее... – Куинси взяла его за руку. – Иначе вы сдвинете повязку. Наверное, вы ударились головой сильнее, чем мы думали. Возможно, мне лучше поехать одной и привезти доктора.