Держась за меня, Флэн снимает ботинки. Сдвинув на одном из них каблук, она достает два кусочка тонкого металла размером два на четыре дюйма. Из каблука другого ботинка она вытаскивает пару перчаток без пальцев. Обе перчатки на левую руку.

– Это – свинец, – говорит Флэн, демонстрируя металлический прямоугольник, и засовывает его в прорезь между большим и указательным пальцем на одной из перчаток. – Надевай.

Я надеваю на руку черную перчатку. Свинец закрывает метку.

– Теперь твою метку нельзя отследить. Сейчас сигнал от нее поступает из изолятора. Покинув его, ты оставишь след, если только сигнал не блокировать – тогда метка станет невидимой. С такой перчаткой ты можешь разгуливать прямо возле стингера, и он даже не поймет, что ты поблизости. Он не станет тебя пинговать, не передаст данные в военную полицию. Останется след. Стингеры издают высокочастотные импульсы, которые взаимодействуют с метками. Если чип закрыт, они не получают отклика. – Флэн тоже надевает перчатку. – Что ж, посмотрим, что интересного мы сумеем обнаружить.

Мы отправляемся в путь. Флэн приводит меня к внутренним сердцевинам, которыми пользуются только Звезды, Атомы и некоторые Мечи, поддерживающие функционал базы.

Я направляюсь к той, что ведет наверх, но Флэн перехватывает мою руку:

– Подниматься нельзя! Там сейчас куча цензоров меняет метки. Идем вниз.

Спустившись на уровень вниз, мы попадаем в прачечную. Даже в такой поздний час обслуживающий персонал занят стиркой постельного белья и формы. Мы крадемся мимо них за большими промышленными машинами. Рокот и гул заглушают звук наших шагов.

Выйдя в отдельный проход, прячемся за большими вешалками, на которых висят черные кожаные плащи.

– Держи! – Флэн протягивает мне один из них, затем в придачу вручает белую форменную рубашку и черные брюки цензора.

– Это еще зачем?

– Разве ты не хочешь вернуть свой тер-меч? – интересуется Флэн, подыскивая плащ на свою худенькую фигурку.

Она надевает рубашку цензора и с вызовом смотрит на меня.

– Откуда ты о нем узнала?

– Таково мое правило: знать все о солдатах, которым служу.

– Нет, – бормочу я, качая головой. – Что-то здесь нечисто. Ты знаешь слишком много. С чего ты взяла, что я окажусь в изоляторе?

– Прошло больше трех часов с момента, когда ты махала мечом, до того, как тебя арестовали. И именно тогда, когда за тобой явились цензоры. Сложи два и два.

– Так это ты подстроила, чтобы меня упекли в изолятор?

– Ну разумеется! Никто на тебя не стучал. Это кодекс Мечей – никогда друг друга не закладывать, иначе будут считать перевертышем, а те плохо заканчивают. Надо было что-то предпринять, иначе Кроу тебя бы прикончил.

Флэн натягивает черные брюки.

– Да кто ты такая? – спрашиваю я, не двигаясь с места.

– Друг. Ну, так ты хочешь получить обратно свой меч или нет? Остался последний шанс. Цензоры жутко заняты заменой меток в Т-101, а значит, их логово охраняют всего несколько человек.

Флэн дополняет наряд черной фуражкой, пряча волосы и затеняя лицо. Головной убор в форму не входит, но может сойти за часть образа.

– Как мы вообще туда попадем? Туннели проходят под всей базой.

– У меня есть схемы, – отвечает Флэн. Среди плащей она находит припрятанную сумку. Покопавшись внутри, достает выключенный коммуникатор и надевает браслет на руку. – Активирую, когда окажемся под землей, а то заметят.

– Это безумие!

– А разве не безумие, что у тебя в один день отняли все самое дорогое? С этой точки зрения поступок очень разумный.

Прихватив сумку, она направляется к сердцевине, перебрасывая ремень через плечо. Я догоняю ее, и мы вместе спускаемся на нулевой уровень. Флэнниган изо всех сил пытается спрятать широкую улыбку.

– Рада, что ты решилась, – говорит она.

Я убираю волосы под фуражку и опускаю короткий кожаный козырек, чтобы скрыть лицо.

По служебным коридорам нулевого уровня мы добираемся до складской зоны. Пройти через нее несложно. Мы просто шагаем, как хозяева. Периметр патрулируют стингеры, не обращая на нас внимания.

Мы подходим к стальным дверям бункера Ценза. По бокам от них парит в воздухе еще пара дронов, похожих на гигантских ос. Хребет сковывает ледяным ужасом. Сглатываю желчь, подкатившую к горлу. Мы подходим к сканеру. Механические стражи гудят громче. Все нервные окончания вопят: «разворачивайся и беги!» Но я совершенно неподвижно стою между стингером и моей приятельницей-пираткой. Та достает из сумки небольшую коробочку, где лежат обернутые в свинец метки. Флэн выбирает одну, разворачивает, а потом снова прячет коробку в сумку. Голограмма метки сияет цветом морской волны, переливаясь водной рябью на ладони Флэнниган. Это метка перворожденного Удела Морей.

Меня накрывает паника: мне кажется, что стингеры вот-вот поймают импульс метки. Но ни один из них не двигается. Должно быть, у «хозяина» метки есть сюда допуск. Флэнниган взмахивает блестящим квадратом возле сканера, и тот загорается.

Двери бункера поднимаются. Флэнниган заходит внутрь, я – следом; створка опускается.

Перед нами в узком коридоре, охраняя лифты, стоят два вооруженных солдата. Они защищены броней, но визоры шлемов подняты. Мы направляемся прямо к ним.

Боец, что поменьше ростом, криво ухмыляясь, игриво обращается к Флэнниган, идущей впереди меня:

– И кто это к нам…

В мгновение ока Флэнниган вытаскивает из сумки цензорский пистолет с транквилизатором. Целится во флиртующего бойца и стреляет ему в щеку. От потрясения тот реагирует медленно. Он даже не поднимает оружие, а начинает ощупывать серебристый дротик, впившийся в его плоть. Второй страж тянется к винтовке, прислоненной к стене. Флэнниган резко разворачивается, и дротик вонзается ему пониже виска. Бойцы не падают – стоят, оглушенные, пошатываясь. Флэн выпускает еще пару дротиков, попадая каждому охраннику чуть выше челюсти. Солдаты закатывают глаза. Первым падает невысокий, а затем и его товарищ оказывается на земле.

– Помоги! – шепчет Флэнниган, убирая пистолет обратно в сумку.

Я хватаю одного из стражей за руки, а она – за ноги. Мы тащим его с глаз долой в темную комнатушку. Второго перенести сложнее, но мы справляемся.

Флэнниган спешит к лифтам и вызывает один из них, воспользовавшись краденым профилем. Двери открываются, мы входим внутрь и начинаем спускаться.

– Это метка-имитатор?

– Да. Профиль перворожденного, принадлежащий агенту Ценза. Он приписан к «Сумеречном лесу», но имеет доступ и в этот бункер. – Она убирает метку-имитатор в прорезь перчатки, поверх свинцового квадрата, что закрывает чип, имплантированный ей в кожу. Сквозь ткань просвечивают переливающиеся волны на идентификаторе цензора. – Я держу некоторые из них под рукой для дверей, которые труднее всего открыть. Через несколько дней это уже будет бессмысленно. Они станут бесполезны. – Флэн включает наручный коммуникатор и выводит на экран карту подземного логова цензоров. – Самое главное – уверенность в себе. Не смотри никому прямо в лицо, но и свой взгляд не отводи.