Потом у него в гостях побывали разные люди со станции защиты растений, из сельскохозяйственного института, главного научного центра Ставрополя. С ними уже были и партийные начальники. Рассматривали карты, цокали языками, удивлялись, что с неба видны такие детали, что и с земли не разглядишь. А потом нагрянули люди из краевого комитета партии. Солидность не позволяла им задавать слишком много вопросов. Они чинно выслушали доклад Арама Сергеевича, мельком взглянули на аппаратуру а вот картами занялись всерьез. Они, видимо, хорошо знали где, у кого, что и сколько посеяно. Потом, забрав с собой несколько карт, расселись по машинам и уехали.

Арам Сергеевич радостно потирал руки. Идея явно овладевала массами. Но следующее утро оказалось совсем не радостным. Когда техники начали готовить самолет к очередному полету, вдруг выяснилось, что заправить его нечем. Про нефтяной кризис в то время еще никто ничего не слышал. Так что члены экспедиции решили: завтра бензин будет. Подвезут. Но бензин не появился ни завтра, ни послезавтра, ни три дня спустя.

Чувствуя неладное, Арам Сергеевич бросился в областной комитет партии. Высокое начальство разговаривать с ним не пожелало, а невысокое в разговоре наедине дало дельный совет: летели бы вы куда-нибудь в другое место. Хоть в Краснодарский край, да и не говорите никому, чем вы занимаетесь. Как только соберетесь улетать, бензин найдется. А у нас мы сами знаем, что растет, где и сколько. Нам ваши подсказки ни к чему.

Еще неделю экспедиция чего-то ждала, на что-то надеялась, но тут пришла команда из Москвы: сменить направление научного поиска. Сельское хозяйство подождет. Есть еще лесное хозяйство, водное, да мало ли, что еще можно поисследовать, имея такой самолет и такое оборудование.

На этом сельскохозяйственная эпопея для Арама Сергеевича завершилась, оставив после себя некоторый осадок. И немудрено. К моменту отлета из Ставрополя он уже крепко сдружился с начальником станции защиты растений по имени Эмир. Тот и объяснил ему, что к чему. Оказалось, что руководство края совсем не рвется к большим урожаям. Много зерна – много проблем. Вывозить нечем, хранить негде. Позволительно лишь из года в год чуть, чуть увеличивать сбор зерна. Для этого достаточно слегка увеличивать посевные площади. Урожайность тоже никого особо не волнует. Ее определяют не на полях, а в высоких кабинетах с помощью простых арифметических действий. Надо, чтобы то или иное хозяйство стало победителем в социалистическом соревновании? Нет проблем. Отнять понемножку от урожая одних хозяйств, и приписать другому. Вот тебе и победитель. Таким же способом можно любого сделать знатным хлеборобом. Навесить ему медаль героя социалистического труда. Зачем же им ваши самолеты, карты, объективный контроль и учет? Вред один.

Год спустя, будучи в Москве по каким-то своим делам, Эмир навестил Арама Сергеевича на его даче. Сидя в саду за шашлыком и распивая привезенное гостем домашнее вино, они коснулись сельскохозяйственных проблем Ставрополья. Эмир рассказал, что поля, над которыми в прошлом году летал самолет Арама Сергеевича, дали, как ни странно, большой урожай. Странно потому, что полученная с помощью самолета информация никак не была использована. Но не странно, если учесть психологию тех, кто в то время работал в поле и видел регулярно пролетавший над ними необычный самолет.

– Кто его знает, что он оттуда видит, – наверное, думали они и, на всякий случай, в точности выполняли указания агронома. Пахали на нужную глубину, вносили столько удобрений, сколько требовалось, правильно регулировали сеялки, чтобы зерно распределялось по полю, а не ложилось кучами на радость мышам и птицам. То есть делали все, как положено, чтобы не получить нагоняй от начальства.

Все же на что-то надеясь, Арам Сергеевич начал выступать на партийных собраниях и даже на митингах. Оказывается, он тоже умел произносить правильные слова без бумажки. Его слушали, энергично хлопали в ладоши, будто поощряя к действию. А вот с действием как-то не очень и получалось. Впрочем, у Горбачева тоже. Кроме разговоров требовались вещи посерьезнее: экономическая программа, новая военная доктрина, новая идеологическая платформа. В конце концов, надо было понять, что делать с атрибутами прошлого, той же коммунистической идеологией. Просто так ее в помойку не выбросишь. Подходить ко всему этому следовало с научных позиций, и Арам Сергеевич засел за книги.

На изучение мировой исторической литературы у Арама Сергеевича ушло около года, что само по себе говорило: политика из него не получится. Для этого нужен совсем другой менталитет. От политиков того периода требовалось умение быстро принимать популистские и совсем не продуманные решения. Сожаления о потерянном времени, однако, у него тоже не возникло. Его радовало то, что, как ему казалось, он ощутил пульс истории, выявил, разумеется, для самого себя, какие-то ее закономерности. В его воображении сложилась некая картина развития мира, которую вкратце он представлял себе примерно так.

Колыбель европейской цивилизации – Средиземноморье, к началу нашей эры полностью поглотила Римская империя. Она постепенно подчиняла себе племена, народы и целые государства, действуя к всеобщему благу. Действительно, завоеватели, отнимая у покоренных народов их богатства, несли с собой более высокий уровень культуры, который со временем становился достоянием покоренных народов, тех, разумеется, кто остался в живых, и их потомков.

Развивая свою экспансию на север и на восток, Римская империя фактически разделилась на две почти равные части, западную со столицей в Риме, и восточную со столицей в Константинополе. Непрерывные войны на множество фронтов требовали все больше и больше людских и материальных ресурсов. Наступил момент, когда расширение империи прекратилось. Темп возобновления ресурсов для ведения войн начал отставать от потребностей. А со временем перестало хватать сил даже для того, чтобы удерживать уже захваченные территории.

С прекращением расширения территории начался закат Римской империи. Армия уже не могла сдерживать напор варваров вестготов, наступающих с севера, откуда-то с территории современной Польши. В этих непростых условиях Рим делает политический ход. Нанимает вестготов для охраны своих северных границ. Таким образом создается буферная зона, занятая целым народом, препятствующая проникновению новых врагов в пределы империи. На протяжении почти двух столетий вестготы исправно служат своим хозяевам до тех пор, пока у тех хватает средств на оплату. Когда же деньги кончаются, вестготы решают вопрос вознаграждения очень просто. Берут Рим штурмом. Но они уже не те варвары, от которых когда-то защищался Рим. Об этом говорит даже тот факт, что, победив римлян, вестготы не берут себе в качестве трофея захваченные ими регалии римских императоров, а отправляют их в Константинополь.

Что же происходило в более поздние времена? Осколки прежней империи пошли по пути самостоятельного развития. Периодически воюя между собой, они далеко не всегда находили в себе силы объединиться даже перед лицом общего врага, например, арабов или турок, которых европейцы продолжали считать варварами.

Россия обозначилась на политической карте Восточной Европы спустя пять веков после фактического падения Римской империи. Именно фактического, поскольку ее корона просуществовала до начала девятнадцатого века. Упразднил ее Наполеон. Но развивалась Россия почти по тому же пути, что и Римская империя. В отличие от варваров, так досаждавших Европе на протяжении многих веков, Россия с самого начала не была страной кочевников. Она сама страдала от их набегов, став на столетия живым щитом, буферной зоной между Европой и татаро-монгольскими ордами, идущими с востока.