— Не важно, кто виноват, если вообще можно кого-то винить. Что сделано, то сделано. Нам остается только двигаться вперед и уладить все наилучшим образом. — Она поморщилась, затем криво улыбнулась Джеймсу. — Все получилось не так, как я хотела. Ты знаешь, что я не желала себе лучшего зятя, чем ты, но…

— Мы предпочли бы, чтобы венчание предшествовало постели, — сухо закончил ее супруг.

— Оливер! — ахнула леди Уэстон.

Джеймс сосредоточенно разглядывал ковер у себя под ногами.

— Что делать, это правда, разве не так? — вздохнул ее супруг.

Джеймс испытал облегчение, заметив, что лорд Уэстон обрел присущее ему спокойствие.

— Д-да, — неохотно признала леди Уэстон. — Но нет никакой необходимости действовать столь опрометчиво. Поспешная женитьба вызовет кривотолки, особенно когда Джеймс в трауре. Люди станут предполагать самое худшее.

— И будут правы, — любезно заметил ее супруг.

Леди Уэстон взглянула на него с раздражением.

— Сейчас нам необходимо, — продолжила леди Уэстон, — придумать вескую причину для незамедлительного венчания.

— А что, если один из них — Джеймс, например, — внезапно подхватил смертельную болезнь? — предложил лорд Уэстон, постукивая по столу костяшками пальцев.

В глазах его появился подозрительный блеск, заставивший Джеймса забеспокоиться. Сильно забеспокоиться.

— Нет, это не годится, — проворчала леди Уэстон.

Джеймс вздохнул с облегчением, но заметил, что лорд Уэстон разочарован. Джеймс нахмурился. Его взаимоотношения с будущим тестем складывались не лучшим образом.

— Тем не менее, — продолжала леди Уэстон, снова принявшись расхаживать по комнате, — если мы объявим, что граф Данстон перед смертью пожелал, чтобы Иззи и Джеймс немедленно поженились, наверняка никто не найдет ничего странного в том, что свадьбу сыграли безотлагательно.

Даже Джеймс вынужден был признать, что иногда лучше всего говорить правду. Он бросил взгляд на леди Уэстон, которая, вытеснив мужа из-за стола, быстро писала что-то на листке бумаги.

— Теперь, когда мы все уладили, на какой срок назначать свадьбу? Полагаю, можно управиться за две недели. Хмм, нет, лучше все-таки три, — сказала она как бы самой себе.

— Я предпочел бы несколько раньше, — вмешался Джеймс.

— А как быть со всеми приготовлениями? Обслугой? Цветами? Платьем? Свадебным завтраком?

Джеймс встал и невозмутимо посмотрел на нее.

— Я полагаю, все это, равно как и предложение, официальное оглашение и помолвка, попадает в категорию событий, которым не суждено осуществиться, — заявил он.

— Одна неделя, — предложила она. — Это будет нелегко, уверяю тебя, но я успею.

— Целая неделя — это слишком много, — возразил Джеймс, покачав головой.

— Это почему же? — спросила его будущая теща, с подозрением прищурившись.

— Потому что, — ответил Джеймс, — к вечеру я рассчитываю быть уже на пути в Лондон за специальным разрешением от архиепископа. Завтра я вернусь, и мы обвенчаемся на следующее утро. К концу недели я намерен навсегда уехать из Англии.

Он должен так поступить. Не может он остаться — не может, когда будет намертво прикован к искушению. Он обязательно должен убраться. Расстояние — как можно дальше от нее! — вот единственное, что способно удержать его в здравом уме. Единственное, что может его спасти.

— А как же Изабелла? — спросил лорд Уэстон, хотя отрешенный тон его голоса позволял предположить, что ему известен ответ.

Джеймс на мгновение закрыл глаза, собираясь с духом.

— Изабелла вскоре станет графиней Данстон. А значит, хозяйкой многих поместий, включая Шеффилд-Парк, особняк в Лондоне, замок в Шотландии и сахарные плантации на Ямайке. Где бы она ни решила жить, я уверен, она непременно найдет, чем себя занять.

Он направился к двери и уже на пороге сказал голосом, не терпящим возражений:

— А теперь прошу меня извинить, я должен нанести визит архиепископу.

Джеймс повернулся, чтобы открыть дверь. И в долю секунды, сопровождаемую испуганным визгом, он оказался распростертым навзничь на полу, сбитый с ног своей подслушивавшей под дверью будущей женой, свалившейся на него сверху. Дальше все пошло по знакомому и слишком соблазнительному сценарию. Его тело мгновенно прореагировало на близость восхитительных женских форм.

— Разве ты не должна была оставаться в своей комнате? — сердито спросил Джеймс, поспешно сталкивая с себя Изабеллу, пока его предательское тело не выдало его с головой.

— Это касалось и меня. Я имею полное право знать, о чем вы договорились. — С упрямым выражением на лице она поднялась на ноги.

Джеймс тоже поднялся.

— Надеюсь, ты услышала все, что хотела, — сказал он, — потому что я как раз собрался уходить. — Он снова направился к двери, хотя и не надеялся, что ему удастся просто так уйти. И правда, не прошел он и трех шагов, как…

— Джеймс, подожди! — окликнула его из-за плеча. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

— Да?!

— Наедине, — пояснила она.

Отец ее громко с возмущением фыркнул.

— Если ты думаешь, что мы оставим вас наедине…

— Тише, дорогой. — Леди Уэстон взяла мужа за руку, намереваясь увести его из комнаты. — Уверена, что детям есть что сказать друг другу.

— Но…

— Они собираются пожениться, — напомнила она мужу.

— Ну хорошо, — сердито сказал он. — Но дверь все время должна оставаться незапертой. И никаких прикосновений, слышите? И…

Дверь затворилась, оставив Джеймса наедине с Изабеллой в комнате, которая вдруг непонятным образом сжалась до размеров чулана для щеток. Иззи на шаг подступила к нему. В маленьком душном чулане. И вот она стояла прямо перед ним, так близко, что ему мучительно захотелось схватить ее в объятия. Каждая клеточка его существа томилась от ожидания.

Джеймс отступил на шаг назад и почувствовал, что дышать стало немного легче.

— Ну ладно, о чем ты хотела поговорить со мной?

Она прикусила губу.

— Послушай, у меня нет времени на разговоры. Почему бы тебе пока хорошенько все не обдумать, и мы обсудим это позже.

— Куда ты направляешься?

— Я уже сказал. Я должен получить специальное разрешение…

— Нет, — прервала его Изабелла. — Куда ты направляешься? Ты сказал, что уезжаешь из Англии.

— Да, уезжаю.

Прежде чем он успел сообразить, она подступила к нему совсем близко и взяла его за руки. От этого прикосновения, всегда такого захватывающего, он испытал восторг. И страшную муку.

— Я знаю… — заговорила она, опустив взгляд на их сплетенные пальцы. — Я знаю, что ты не хотел жениться из-за своего дедушки, но…