Войдя в столовую, где ожидал его хозяин, Петр сразу же обратил внимание на его усталый вид. Вряд ли это объяснялось лишь долгой дорогой, ведь в силу своих обязанностей Ферет каждый день проводил в седле не один час. Скорее всего, этот человек пребывает в тревожном волнении, которое гложет его днем и ночью, не давая спокойно спать и жить.

«Он чего-то боится? Не связано ли это с тем, что “Убийца с гор” попал в трудное положение?»

– Кремасс будешь? – хмуро спросил мулат, потягивавший из высокого стакана белый напиток.

– Нет, лучше просто воды, – ответил Петр.

– Принеси бланкс клэйрин! – приказал прислуге Ильяс, а затем обратился к гостю: – С чем пожаловал?

Петр не спеша расспросил мулата о том, как идут дела на плантации, о знакомых, с которыми он общался, когда жил там, и в первую очередь о Сандре. Ильяс терпеливо отвечал на вопросы, понимая, что белого интересует совсем не это, и если он ходит вокруг да около, то наверняка хочет спросить о чем-то весьма серьезном. И мулат не торопил гостя. Наконец Петр решил, что можно перейти к главному:

– Не пытался ли «Убийца с гор» напасть на плантацию?

Ильяс насторожился. Сонный вид мигом слетел с него.

– А почему ты об этом спросил? Если я приехал, живой и здоровый, разве это не означает, что на плантации все в порядке? В нашей округе тишина и покой!

– Я слышал, что «Убийца с гор» покинул горы и теперь находится в лесу Буа-Кайман, а это недалеко от вашей плантации.

– Кто сказал тебе подобную глупость? – сердито произнес Ильяс. – Буа-Кайман – это священный лес вуду, оттуда началось восстание. Белые скорее добровольно пойдут на смерть, чем отправятся туда!

– Мне сказал об этом личный врач президента, и думаю, что он получил это известие из первых рук. По следу «Убийцы с гор» идет новый начальник полиции, Бхекизито, и вот-вот его схватит.

– На моей памяти это четвертый или пятый начальник полиции. Все они начинали с того, что обещали в скором времени изловить «Убийцу с гор», – процедил Ильяс.

– Но сейчас за ним охотится бокор, который призовет духов вуду. Они должны ему помочь.

– Пусть ловит. А мне какое до этого дело? – спохватился Ильяс.

– Никакого. Ведь если ты снова встретишься с «Убийцей с гор», тебе уже не удастся уйти от него живым.

– Тогда мне помогла Пресвятая Дева Мария, Матерь Божья, – хмуро произнес мулат, сверля ненавидящим взглядом белого, говорившего недомолвками. – Я всегда щедро жертвую на церковь.

– Ты хороший христианин, в отличие от других, которые поклоняются и Иисусу, и вуду.

– Я не посещаю церемонии вуду! Бланкс, скажи, зачем явился, и уходи!

– В общем, мне нечего тебе сказать… Разве только, что до меня дошли слухи о том, что не все члены семьи дона Диего де Кармоны погибли. Осталась жива его дочь, Эльвира, и ее жизнь будет в опасности, если об этом станет известно Бхекизито…

– Эльвира жива? – вырвалось у Ильяса. Он тут же опомнился, с подозрением посмотрел на Петра и пояснил: – В детстве отец часто брал меня с собой в дом дона Диего, и я знал его дочерей: Венансию, Изабеллу и Эльвиру.

– Мне это известно! Повторяю: жизни Эльвиры угрожает опасность и ей нужна помощь!

– Вот как? А мне-то что? – В душе Ильяса вновь победили подозрения.

– Просто к слову пришлось.

– Все же детские воспоминания… – Ильяс замялся. – Где я могу увидеть Эльвиру?

– Не знаю. Возможно, это только слухи. – Петр встал из-за стола. – Мне пора. Прошу прощения, что отнял у тебя столько времени.

Мулат не стал его задерживать, но Петр видел, что тот лихорадочно обдумывает услышанное. Теперь Петр не сомневался: Ильяс Ферет поддерживает связь с доном Диего и скоро тот узнает, что его дочь жива.

На следующий день в больницу к Петру пришла негритянка и передала написанную по-французски записку от хозяйки-мулатки, в которой та умоляла доктора срочно прийти, так как ее гостье стало очень плохо. Петр уже навещал этот дом – удалял гнойник у пятилетнего мальчика. Он помнил хозяйку, очень полную даму, которая говорила на смеси французского и креольского. Записка, составленная без ошибок, свидетельствовала о том, что ее автор – грамотный человек. Это было очень странно, ведь муж хозяйки вообще говорил только по-креольски. И хотя не в правилах Петра было срываться и бежать к частным больным (лекари-мулаты и так смотрели на него косо, из-за того что многие их пациенты переметнулись к нему), он решил немедленно отправиться по этому вызову.

Хозяйка-мулатка провела Петра в комнату, где ожидала помощи ее гостья, и Петр с удивлением увидел, что это Луиза-Эльвира! Она и в самом деле была бледна. Петр попросил хозяйку оставить их вдвоем, чтобы он мог спокойно осмотреть больную и назначить ей лечение. Мулатка с разочарованным видом удалилась.

– Что случилось? – с тревогой спросил Петр у Луизы. – Вы и вправду заболели? У вас измученный вид.

– Я не сплю по ночам… Со мной еще ничего не случилось, но это не исключено! Мне кажется, что Бхекизито меня подозревает!

– Он говорил вам об этом? – У Петра внутри похолодело. – Или вы заметили что-то странное в его поведении?

– Вроде бы все как прежде, но я чувствую: что-то не так! Я не могу объяснить это словами!

– Успокойтесь! Если вы будете так нервничать, он и в самом деле что-то заподозрит.

– Бхекизито страшный человек! Он колдун!

– Да, мне уже известно, что он бокор и начальник полиции.

– Вы не знаете всего – он превращает своих недругов в зомби! В живых мертвецов!

– Я слышал, что здешние колдуны совершают нечто подобное, но думаю, что это преувеличение.

– Бхекизито возил меня на ферму, и я сама видела этих зомби – людей, которые несколько лет тому назад умерли и теперь находятся у него в рабстве. Они работают! Вы бы видели их пустые глаза! Зомби делают все, что им прикажут. У Бхекизито их больше двух десятков, он сам хвастался! Вы знаете, что он мне сказал?

– Что же?

– Когда он решил на мне жениться, то отвез на эту ферму, недавно созданную, тогда у него было только три зомби. Бхекизито сказал: «Мне нравится твое тело и твоя душа. Но если ты меня предашь, я оставлю себе только тело, без души. Посмотри на зомби. Они послушные, идеальные рабы – делают, что им прикажешь, ни о предательстве, ни о бегстве даже не помышляют. Вбей это в свою хорошенькую головку, если не желаешь оказаться среди них!» Я не хочу жить без души, влачить жалкое существование рабыни, лучше уж умереть! Вы можете дать мне яд, чтобы я смогла избежать этой участи?

– Прошу вас, успокойтесь. И все же постарайтесь вспомнить, что вас так напугало: недавние разговоры или поступки вашего мужа?

– Не называйте Бхекизито моим мужем, я его невольница, рабыня! Каждый раз, когда этот человек ложится ко мне в постель, он обращается со мной грубо, наверное, вымещает на мне свою ненависть к прежним хозяевам! – воскликнула Эльвира в отчаянии. – Когда Аджамбо нам поможет? Она ведь тоже колдунья!