Уж не знаю, возражал ли Егор против такого упрощения процедуры или ему было все равно и он согласился на все, не вникая в подробности. У Ильшата родственников не было, самым близким ему человеком оставался сам Дмитрий Кугушев.

Поднялась я до петухов неспроста. Ночные поиски истины завели меня в тупик. Факты как один сходились на Егоре, но профессиональное чутье бунтовало против логики. Скорее я готова была поверить, что это Кугушев организовал двойное убийство тренера и его подопечного, чем смириться с мыслью, что Егор обвел меня вокруг пальца. Не мог он так усыпить мою бдительность и перетянуть меня на сторону лжи, не бывает такого.

Последняя попытка вывести Егора на чистую воду. Сейчас попробую спровоцировать нестандартную ситуацию, ослабляющую бдительность преступника. Я собиралась явиться в дом Лихаревых и, пока Егор не проснулся, попытаться отыскать деньги Краснова. Найду деньги – сразу сдам Егора в полицию, а нет – значит, продолжу искать убийцу в другом месте.

Еще шести не было, когда я проникла во двор Лихаревых и принялась осматривать дом, соображая, как лучше забраться внутрь. Выход нашелся быстро. Окна второго этажа были раскрыты настежь, на торцевой стене имелась пожарная лестница. Для спортивного человека, как я, забраться в одно из открытых окон не составит труда.

Оказавшись внутри, я принялась обходить комнаты, методично осматривая шкафы, тумбочки и все прочие места, куда можно спрятать деньги. В кабинете старшего из братьев я как раз приступила к осмотру книжного шкафа, когда за моей спиной раздался голос:

– Вам не кажется, что для визита вы выбрали не совсем подходящее время и совсем не подходящий способ?

В пяти шагах от меня стоял Егор, явно обескураженный. Меня его появление, признаться, не слишком удивило – именно на такую встречу я и рассчитывала.

– Егор, вы правы, забираться в дом по пожарной лестнице – не лучший способ, но у меня не было выхода. Я должна разобраться в этом деле. Сомневаюсь, что, действуя законными методами, я получу от вас разрешение на осмотр дома.

– И что же вы ищете? Новый труп, который я припрятал за книгами?

– Деньги, – спокойно ответила я.

– Деньги? Вы пришли меня грабить? – вытаращился Егор.

– Не смешно. Включите голову, иногда это полезно.

– Погодите, я понял. Вы думаете, что я забрал деньги Краснова и спрятал их в доме? – Теперь Егор окончательно проснулся. – Ясно, вы мне не поверили. Вы все еще считаете, что я виноват в смерти брата. Тогда почему вы просто не сдали меня полиции? Улик не хватает? Или боитесь, что следователь поднимет вас на смех, а адвокат разобьет в пух и прах и не даст даже довести дело до суда?

– Предлагаю прекратить пререкательства. Нам лучше присесть и спокойно все обсудить.

– Мне нечего с вами обсуждать, – истерически выкрикнул Егор. – Вы обманщица. Сначала делаете вид, что доверяете мне, а потом являетесь в мой дом и роетесь в вещах моего брата как воровка. О чем после этого мы можем говорить?

– Хотя бы о том, что я обнаружила в вашем доме, – спокойно произнесла я.

Это был блеф чистой воды, но я очень надеялась, что провокация сработает. На лице Егора не дрогнул ни один мускул.

– Вы не могли найти в моем доме ничего, что мне навредит.

– Вы так уверены? Думаете, тайник настолько надежный? Что сумел спрятать один, то сумеет найти и другой – никогда об этом не слышали? Или вы считаете себя каким-то особенным, способным заметать следы, как никому еще не удавалось?

– Вы несете чушь. Следы какие-то, тайник… – Егор говорил с раздражением, но без паники. – Шли бы вы домой, Татьяна. Такими методами вы ничего не добьетесь.

– А я уже добилась всего, чего хотела, – улыбнулась я, хотя улыбка в этих обстоятельствах выглядела не слишком уместно.

– Послушайте, мне предстоит нелегкий день. – Егор как-то неожиданно устал, тяжело опустился на ближайший стул и с тоской взглянул на меня. – Прошу вас, дайте мне спокойно похоронить брата, а потом приходите и допрашивайте, обвиняйте, обыскивайте сколько душе угодно. Все что хотите, но только после похорон. На это я имею право, как вы считаете?

– Несомненно, – мягко ответила я. – Простите, что потревожила, но мне действительно было важно кое-что уточнить. Если позволите, я пойду.

Егор только рукой махнул. Плечи его сотрясались в беззвучных рыданиях. Я прошла до порога кабинета, помялась в дверях, еще раз попросила меня извинить и спустилась по ступенькам. Лезть по пожарной лестнице не было теперь никакого смысла.

Итак, мое предчувствие в очередной раз подтвердилось. Спровоцировать Егора не удалось – по той простой причине, что, как я и предполагала, признаваться ему больше не в чем. Поверить, что у него железные нервы и он в любой ситуации контролирует собственные эмоции? За те несколько дней, что я с ним знакома, он не раз демонстрировал обратное.

Что же у меня остается? Разумеется, коварный Краснов, к которому стянуто слишком много ниточек. Он вступил в сговор с Лихаревыми, он подпоил сторожа Вадика, он знал о возвращении Ильшата. Его лошадь была главным конкурентом Арабеллы.

Плюс ко всему ночью я вспомнила об интересном совпадении. Помимо серебряного десятицентовика в конюшне под шкафчиком Лихарева я нашла кусок фольги – такой фольгой проложены изнутри сигаретные пачки. А основной бизнес Краснова где? Правильно, в табачной отрасли. Вывод напрашивается сам собой.

Скорее всего, в эту самую фольгу были завернуты деньги, предназначавшиеся для Романа. Тот получил сверток и пошел с ним в раздевалку. Почему он решил вынуть деньги из фольги? Объяснений могло быть несколько. Во-первых, он не хотел, чтобы отступные каким-то образом могли связать с Красновым. Раз я додумалась, откуда появилась фольга, любой другой тоже мог прийти к тому же выводу. Во-вторых, Роман мог пересчитать купюры. Это разумно: он настолько не доверял Краснову, что хотел удостовериться, что тот не подсунул ему «куклу».

А что, если Краснов действительно решил всучить Роману пустышку вместо обещанной суммы? Может, понадеялся, что у Романа не хватит времени и терпения перебрать каждую купюру, а после проигрыша предъявлять что-либо Краснову будет уже поздно. Не думаю, что моральные принципы не позволили бы Краснову пойти на обман.

Как тебе, Танюша, такой вариант: Роман Лихарев получает сверток, разворачивает его, а там на каждый настоящий доллар двадцать фальшивых. В ярости он комкает фольгу, швыряет на пол, и та отлетает под шкаф. Сам Лихарев мчится к Краснову с пачкой цветных бумажек. Краснов в эту минуту как раз выбирается через пролом в стене. Что произошло дальше, узнать я смогу только от самого Краснова, если, конечно, он станет со мной говорить.

Версию с Красновым в роли главного злодея я решила отработать, несмотря ни на что. Единственная возможность встретить этого занятого типа на нейтральной территории – подкараулить его на похоронах и принудить к разговору. При большом скоплении людей он не сможет мне отказать.