Он не виделся с Натали до того вечера, как Элоиза улетела. Расставание с дочерью прошло мучительно, но Хьюз пообещал Элоизе, что прилетит в Европу на Пасху и свозит ее в Рим. Ждать придется целых четыре месяца, что, конечно, обоим покажется долгим сроком, но раньше он вырваться просто не мог, а Элоиза будет занята в Лозанне учебой.

Когда отец прощался с ней в аэропорту, она плакала, а Хьюзу казалось, что ему нечем дышать. По дороге домой он заехал к Натали. Она удивилась, увидев его. Натали изо всех сил старалась не расстраиваться из-за того, что он так занят, пока Элоиза в Нью-Йорке, но они не виделись с рождественского сочельника. Шесть дней разлуки показались ей вечностью.

— Наверное, ты меня ненавидишь? — спросил Хьюз, когда Натали впустила его в квартиру.

— Не говори глупостей. С какой стати мне тебя ненавидеть? — Она улыбалась, но вела себя заметно холоднее, чем в последнюю встречу, когда они обменялись подарками. Хьюз с радостью отметил, что она надела подаренный им медальон.

— Потому что я не рассказал про нас дочери, — ответил он. Хьюз чувствовал себя виноватым и перед Натали, и перед дочерью, которую обманул. — Когда мы вернулись со службы, она сказала, что ей нравится быть единственной женщиной в моей жизни. Было бы жестоко после этого рассказывать о тебе. Думаю, ей потребуется больше времени, чтобы привыкнуть к этой мысли, чем те несколько дней, что оставались до ее отъезда. Ты станешь для нее большим сюрпризом.

— Надеюсь, хорошим, — огорченно отозвалась Натали, — а не тяжелой травмой.

Она оказалась в очень неприятном положении, и навязанная роль ей совсем не нравилась. Она хотела подружиться с Элоизой, а не разрушать жизнь девушки.

— Когда ты ее снова увидишь?

— На Пасху. Повезу ее на каникулах в Рим. Может быть, тогда и сумею сказать.

— И не раньше?

— Не думаю, что такое можно сообщить по телефону или в электронном письме. А мы с тобой к тому времени будем вместе уже достаточно долго, что тоже немаловажно, — попытался оправдаться он.

Если к тому времени их отношения оборвутся, ему даже не придется ничего рассказывать дочери, и она не расстроится. Натали мгновенно уловила скрытый смысл его слов.

— Почему? Чтобы я успела пройти конкурсный отбор? — Натали постепенно начинала сердиться. В конце концов, она любила его и верила, что он ее тоже любит, а все это выглядело крайне неприятно.

— Ну при чем тут конкурсный отбор? — окончательно расстроился Хьюз. — Ты должна понять, что, по сути, у моей дочери никогда не было матери. Ее семья — это только я, и любая женщина, пытающаяся войти в наш тесный кружок, неизбежно покажется ей угрозой. Ты же знаешь, что такое дети.

Он пытался оправдать в высшей степени необычную ситуацию, и хотя Натали относилась к ней с пониманием, не все происходившее казалось ей осмысленным.

— Она не ребенок, Хьюз, — негромко произнесла Натали. — Ей девятнадцать лет. В этом возрасте у некоторых уже бывают свои дети, как, например, у моей матери. И я пытаюсь понять, но ты поставил меня в очень странное положение. Я не хочу, чтобы меня прятали. Мы не делаем ничего плохого, а в результате взвалили себе на плечи тяжеленную ношу. Мы даже по отелю не можем передвигаться свободно — а вдруг нас кто-нибудь заметит и расскажет ей? Это не мой стиль жизни. Я человек честный, и я тебя люблю. И да, я готова многое принять во внимание и оправдать, но учти — я не намерена всю жизнь скрываться.

На этот раз Натали выразилась совершенно ясно.

— Да я этого и не хочу, — повторил он. — Просто подожди до Пасхи, и я расскажу Элоизе, когда поеду с ней в Европу. Обещаю.

Она медленно ему улыбнулась. Да, ситуация складывается ненормальная, но временами жизнь бывает ненормальной.

— Ты все еще любишь меня? — спросил Хьюз, придвигаясь ближе.

Натали улыбнулась:

— Да. Если бы я тебя не любила, такой проблемы и не возникло бы. Но я очень сильно тебя люблю и хочу жить с тобой открыто, нормальной жизнью, не таиться и иметь право называться твоей женщиной, потому что я этим горжусь.

На Рождество Натали рассказала своей семье про Хьюза, и старший брат очень за нее обрадовался. Ему никогда не нравился тот мужчина, с которым она жила раньше. Брат считал его ничтожеством. А Хьюз показался ему порядочным человеком. Брат Натали, Джеймс, работал в Филадельфии банкиром, а его жена Джин — адвокатом, и у них было четверо замечательных детей. Эта дружная семья была счастлива узнать, что Натали больше не одна.

Хьюз отослал машину с водителем в отель и весь вечер провел у Натали, пытаясь загладить свое невнимание последних двух недель и то, что он так и не рассказал про них Элоизе. Час спустя они оказались в постели и занялись любовью. Он остался у Натали на ночь и собирался провести с ней новогоднюю ночь, желая вместе войти в новый год и начать его правильно. Они договорились провести эту ночь в ее квартире после того, как Хьюз организует празднование в отеле. В новогоднюю ночь у них в баре всегда хватало посетителей, в ресторане устраивали официальный обед, а запоздавшим гостям, пересекавшим, шатаясь, вестибюль, зачастую приходилось помогать добраться до номеров. До тех пор пока Элоиза не узнает об их отношениях, Хьюз с Натали старались вести себя осмотрительно, хотя Натали это очень не нравилось. Ей казалось, что скрывать их роман просто нечестно, это причиняло обоим неудобства, но все же они решили, что это самый лучший способ не дать персоналу отеля выпустить кошку из мешка.

На следующее утро Хьюз вернулся в свой офис. Натали закрыла свой на неделю между Рождеством и Новым годом, но офис Хьюза не закрывался никогда. Более того, перед Новым годом отель удваивал охрану на случай, если слишком многие постояльцы перепьют и что-нибудь выйдет из-под контроля. Хьюз предпочел бы провести эту ночь в отеле, но не хотел разлучаться с Натали, поэтому согласился приехать к ней. Он вернулся в девять часов вечера и привез с собой икру, омаров и шампанское в ящике со льдом. Они лежали на диване, угощались деликатесами, а когда часы пробили полночь, занялись любовью. Идеальный способ встретить Новый год.

После праздников Натали приступила к работе над остальными люксами. Она вкладывала в них столько же энергии и творчества, что и в первый, и к концу марта добилась таких же превосходных результатов. Отель получил четыре обновленных люкса, которые всех очаровали. Гости, останавливавшиеся в них прежде, требовали бронировать им только эти номера. Хьюза это приводило в восторг. Они даже подняли цены на эти люксы и на некоторые другие номера, где успела поколдовать Натали. Для нее работа на отель «Вандом» стала прибыльным предприятием, а сам Хьюз сделался ее лучшим клиентом. Он отложил на несколько месяцев переделку президентского люкса и пентхаусов из-за нехватки денег, но пообещал Натали, что на следующий год отдаст ей и этот проект.

Натали стала завсегдатаем в отеле — она то разговаривала с малярами, то занималась драпировками, то примеряла к номерам картины, которые сама носила по коридорам. Эрнеста призналась, что ей очень нравятся новые картины в номерах, а Джен, увидев обновленные люксы, пришла в такой восторг, что поставила в них горшки с особенно красивыми орхидеями. Даже Брюс, глава службы безопасности, сделал Натали комплимент. Она отыскала для Хьюза несколько новых, очень красивых произведений искусства. Благодаря своему деликатному подходу и большому таланту она придала отелю особый колорит, который всем очень нравился. Хьюз упоминал о ней Элоизе при всяком удобном случае, но всегда так, чтобы она не догадалась об их отношениях. Ему казалось неправильным сообщать о таком по телефону, поэтому он ждал пасхальных каникул, когда собирался заехать за ней в Лозанну, провести вместе ночь в Женеве, а потом полететь в Рим.