– Сталактиты, – промолвил Гаммер.

– Да, – Вихра качнула головой. – Ещё пара веков, и эту тектоническую пещеру будет не отличить от карстовой.

Вихра выхватывала налобным фонарём новые натёчные образования, я же почувствовала, что не хочу вникать в их разновидности. И думать о том, что над нами громоздятся тысячи – или миллионы? – тонн горных пород, я тоже не хотела! Закрыла глаза и прислушалась к собственному дыханию. В итоге лишь напугала себя. На долю секунды представила, что все вокруг исчезнут и я останусь одна. Нет, я понимала, до чего мой страх глупый, но отдыхать предпочла с открытыми глазами. Для большей уверенности взяла Настю за руку. Так и сидела с ней, пока Вихра не позвала нас продолжить путь.

Второй зал мы преодолели чуточку быстрее, а следом забрались в галерею, которая то сужалась, то расширялась, грозилась оборваться непроходимым завалом, однако всякий раз уводила дальше.

Вихра по-прежнему отмечала ненужные нам отвороты, и я доверчиво кивала, когда она, указав в полумрак между глыбами, вдруг заявляла, что за ними начинается отделённая от основного маршрута нора. Иногда, поддавшись соблазну, Вихра уходила в такую нору, словно хотела лишний раз убедиться, что карта не обманывает и там действительно открыт полноценный проход.

Вернувшись из очередного ответвления, Вихра объявила краткий привал и заменила первые комплекты батареек. Налобники в последнее время светили слабо. От осмотра нор и прочих ненужных лазов Вихра отказалась. Не рассчитывала на столь длительное путешествие и опасалась, что вторые комплекты сядут быстрее, чем мы достигнем финала.

– Почему вторые? – спросила я. – Их же четыре.

– Нам ещё обратно идти.

– А если в конце многоножки – выход наружу?

– Мы этого не знаем. И рисковать не будем. Если что, в другой раз возьмём всего с запасом.

В другой раз?! Ну уж нет! Я надеялась найти сокровища с первой попытки. Постаралась не застревать и не отвлекаться на посторонние мысли. Если видела, что отстаю, бросалась вперёд. Часто билась головой о выступы низкого потолка. Настя и Гаммер тоже бились. Каска защищала голову, но удары болезненно отзывались в макушке. Мы так и шли, перекликаясь отрывистыми ударами металла о камень, и с завистью наблюдали за Вихрой. Она ловко уворачивалась от препятствий, будто с детства привыкла тут бегать и помнила каждый нависающий над нами бугор.

Преодолев зал, украшенный стройными натёчными столбами, мы выбрались в галерею с заметным током холодного воздуха. Я поглядывала на волнистый потолок, искала ветродуйные щели. Обнаружила колонию летучих мышей, которых поначалу приняла за сгустки плесени. Когда мы проходили под ними, я различила их светло-коричневую шубку, коротенькие ушки и сложенные к худенькому тельцу крылья. Обеспокоенные лучами света, две мышки сорвались с потолка – отлетели, затаились в укромной скальной складке и вновь задремали.

Вихра заверила нас, что они безвредные, но летучие мыши и без её слов меня совершенно не пугали. Наверное, я устала пугаться всего подряд. Да и просто порадовалась, встретив живых существ. С ними пещера уже не казалась мертвенной и зловещей. Правда, дальше мы набрели на впадину с неглубоким озерцом, усыпанным дохлыми мышками. Запах от озерца шёл тошнотворный, и мы поспешили проскочить в обход. Я теперь боялась наступить на крохотный и потому незаметный среди камней трупик, однако летучие мыши, живые или мёртвые, нам больше не попадались.

– Надо как-то назвать пещеру, – сказал Гаммер.

– Зачем? – спросила я.

– Нанесём её на карты, и сюда повалят туристы. Будут слушать, как четверо безумцев искали тут сокровища.

– Искали и нашли, – поправила Настя.

Я предложила назвать пещеру Ратсхоф. Настя порекомендовала не сдерживаться и заодно включить в название точный адрес «Почтовой станции» – с индексом и номером телефона, – раз уж я решила прорекламировать её подобным образом. Мы немножко поспорили, а следом озвучили и другие варианты.

– Пещера Смирнова.

– Много чести. Лучше Потайная.

– Пещера семинолов.

– Это почему?

– Потому что нас ведёт карта из «Оцеолы, вождя семинолов».

– Тогда уж Библиотечная пещера.

Вихра возразила, что пещерам обычно дают банальное, но броское название вроде Глотки дьявола или Пещеры проклятых.

– Туристам нравится. Они скорее пойдут в Глотку дьявола, чем в условную Снежанку.

– Пещера разбитых голов! – предложила я.

Гаммер в ответ выдал россыпь невразумительных вариантов: Пещера седьмого пота, Пещера отложенных кирпичей, «Гив-ас-э-сайн» и «Спасибо, я покакал». Я попросила Гаммера вернуться к более вменяемым вариантам, и мы бы непременно подыскали что-нибудь удачное, но притихли – Вихра попросила идти с удвоенной осторожностью.

Бугристый потолок опускался всё ниже. Заставил согнуться, затем вынудил передвигаться на корточках, на четвереньках и, наконец, ползком. Галерея превратилась в горизонтальную щель, необозримо широкую – фонарь не выхватывал ни намёка на сте́ны, – но узкую, буквально шкуродёрную, образованную в месте расслоения двух громадных пластов горной породы. Мы оказались в тоненьком просвете между гигантскими молотом и наковальней, ну или под готовящимся раздавить нас каблуком великана.

Вихра посоветовала нам снять рюкзаки и привязать их к ногам, чтобы вытягивать за собой, а главное, двигаться цепочкой, один за другим. Объяснила, что надо ползти наискось и в конце концов выбраться в следующий, обозначенный на карте зал, однако предупредила, что в первую очередь будет ориентироваться на проходимость щели.

– Если начну петлять, не пугайтесь.

Вихра уверенно ползла в глубь шкуродёра. Рюкзак послушно тянулся за ней. Гаммер изредка пропихивал его через самые узкие участки, а я ногой подтягивала свой рюкзачок и подталкивала шебаршащий перед моей головой рюкзак Гаммера. Мне сзади помогала Настя, а помочь Насте было некому, и я жалела, что мы не ползём вместе. Ширина трещины позволяла нам хоть вчетвером ползти бок о бок, однако мы доверились Вихре и нарушить установленный ею порядок не порывались.

Я смотрела вперёд и по сторонам, иногда изворачивалась так, чтобы взглянуть на распластавшуюся позади Настю, а потом вертеться стало сложнее. Щель сузилась, и я уже не могла толком повернуть голову. Тело налилось холодом. В кожу под затылком впились ледяные иглы страха, но я продолжала упорно протискиваться за Гаммером. Ни о чём не думала. Хваталась за щербинку, каменный выступ – за что угодно! – и вытягивала себя вперёд. Уткнувшись в рюкзак Гаммера, пропихивала его на ощупь. Видела лишь высвеченные фонарём камушки возле моего лица, поднятую моим дыханием пыль, свои же перчатки и полумрак уходящей в даль трещины.

Не представляла и не хотела представлять, как Вихра находит нужное направление, как умудряется не заплутать и не завести нас в такую теснину, откуда уже не выбраться. Заметила, что пыль от дыхания больше не поднимается. Дно и потолок шкуродёра увлажнились. Теперь дышалось чуточку легче, и я ненадолго обмякла, позволила себе отдохнуть, но, подгоняемая Настей, просунулась дальше и увидела, что дно покрыто жидкой грязью. Ползти по ней было проще – порой мне удавалось без усилий проскользнуть за рюкзаком Гаммера, – однако вскоре грязь налипла на комбинезон, скаталась в комки под поясом и двигаться стало ощутимо сложнее.

Услышав Гаммера, я затаилась. Напрягла слух и разобрала:

– Смятка.

– Что? – переспросила я.

– Пещера «Смятка», – прокричал Гаммер. – Или Пещера расплющенных тел.

Помолчав, Гаммер добавил:

– Пещера вентиляционного воина.

Захотелось хорошенько ущипнуть Гаммера, до того неуместными показались эти названия и само желание выкрикивать их вот именно сейчас, в шкуродёре. Я жутко разозлилась, но поняла, что Гаммеру страшно, ведь он крупнее нас и застрянет первый. Мы ещё худо-бедно продерёмся, а его зажмёт.

– Пещера плоских шуток, – крикнула я.

– Пещера «Надо было меньше жрать булок»! – тут же отозвался Гаммер.

– Это точно, – тяжело выдохнула я.

Мы так и ползли, выкрикивая глупые названия. Я и не пыталась разобрать варианты Гаммера, а свои сочиняла наобум, уверенная, что и Гаммер их едва разбирает. Его страх помог мне собраться. Я уже не боялась, что зацеплю воротом какой-нибудь заусенец на потолке и что меня моментально парализует из-за панической атаки. Бодрее шевелилась, увереннее толкала рюкзак – старалась хоть чуточку разгрузить Гаммера. Даже хотела протиснуться к нему поближе, чтобы он понял: мы рядом, его никто не бросит, – а потом сзади взорвалась Настя.

Устав от нашей переклички, она