– Когда дядя Уильям впервые столкнулся с этим неприятным недугом, – ответил мистер Кэмпион, намеренно игнорируя последние слова инспектора, – он очнулся напротив католической церкви со стаканом в руке. Значит, перед этим он вошел в паб, заказал там спиртное и прямо со стаканом вышел на улицу. Посудите сами: амнезия – это ведь своего рода паралич, согласны? Разум отключает сознание и память, потому что они несут запреты и ограничения. Нет памяти – нет ограничений, и можно с чистой совестью пропустить стаканчик.

– Как у вас все складно выходит. Но история с холодной ванной сюда не очень-то вписывается.

Мистер Кэмпион на несколько секунд погрузился в молчание.

– Хотелось бы мне знать, какое отношение имел к холодной ванне покойный Эндрю. Нам с вами крупно повезло, что мы не успели познакомиться с этим типом лично, Станислав.

Инспектор хмыкнул.

– Будь моя воля, я бы в этот чертов особняк вообще не совался. Куда приятней распутывать старые добрые ограбления. Что ж, спасибо за сведения – они весьма интересны, вот только проку от них никакого. Куда ни глянь – всюду сплошные фокусы. Но кто фокусничает?

Мистер Кэмпион кивнул.

– В доме творится нечто странное. Очень, очень странное.

– Безумие, – заявил инспектор. – Что-нибудь с суффиксом «-изм». Психологи нашли бы, чем тут поживиться. Несправедливо: слова химика-лаборанта – следственный материал, а слова психолога – нет.

– К вопросу о справедливости: вы нашли кузена Джорджа?

– Очередная невыполнимая задача, – буркнул инспектор. – Мы напечатали в газетах его описание и просьбу связаться с полицией, но, конечно, все без толку. Адреса у него нет, никто здесь про него не слышал, и в городе он, похоже, не останавливался. Известно лишь одно: в четверг он был в Лондоне. Теперь мне ясно, почему он сбежал при виде девушки. А вот она вела себя довольно подозрительно. Вообще она какая-то подозрительная, если хотите знать мое мнение. И да, про семейный скандал я слышал, – поспешно добавил он, опередив Кэмпиона. – Я прекрасно понимаю, что для такой семьи любой пустяк может значить куда больше, чем, например, для моей.

Оба немного помолчали, потом инспектор заново раскурил трубку.

– Все эти умозрительные рассуждения до добра не доведут, – сказал он и внезапно улыбнулся Кэмпиону. – Надо отыскать орудие убийства. Двое человек слышали выстрел, кстати. Муж и жена, живут в доме на Гранчестер-роуд. Они слышали, как в воскресенье на берегу реки что-то грохнуло – примерно без пяти минут час. Муж говорит, он открыл дверь и выглянул на улицу, но на лугах лежал густой туман, ни зги не видно. «Молочная погода», говорит. Видимо, местные так называют весенний туман, хотя поди их разбери. А как здорово убийца рассчитал время, а? Воскресный день, все сидят по домам, обедают.

– Возвращаясь к вопросу о кузене Джордже, – не унимался мистер Кэмпион, – я так понимаю, вы не слишком упорно его ищете?

Станислав Оутс насупился.

– Не слишком. Ну, допустим, нашли мы его – каким-то чудом он забрел в полицейский участок. Дальше что? Арестовать его мы не можем. Можем только спросить, что он делал тем воскресным днем. Если он не полный дурак, то у него уже давно заготовлен правдоподобный ответ. Да и потом, какое он может иметь отношение к убийству? С Эндрю они особо не враждовали. Накануне он наведался в дом, но с тех пор его поблизости не видели. Нельзя подозревать человека в убийстве только потому, что время от времени он выпрашивал у тетки пару фунтов. Нет, Кэмпион, как ни крути, а преступник – в семье. Никакого элемента случайности ни в одном из убийств не было: это тщательно спланированные преступления. Кто-то очень хотел избавиться от обеих жертв. Может, я ошибаюсь, но этот человек, вероятно, еще не угомонился. Берегите себя, Кэмпион. Убийце со столь изощренным умом вряд ли помешает молодой красноречивый паренек в больших очках. Считайте, цыганка вас предостерегла.

Мистер Кэмпион какое-то время молчал. Слова инспектора заставили его вернуться к теории, которая пришла ему в голову сегодня утром.

– Я пройдусь до места преступления вместе с вами, если не возражаете, – сказал он. – Никогда не упускаю случая взглянуть на старую ищейку в действии.

И хотя путь был довольно долгий, мистер Кэмпион ни словом не обмолвился инспектору о том, что тревожило его мысли. Могла ли миссис Фарадей злоупотребить своей безраздельной властью в доме и вынести смертный приговор Эндрю Сили – за преступления, о которых никто пока не знал?

– Напрасно вы со мной пошли, – ворчал по пути инспектор. Они свернули с новой дороги и лабиринтом узких улочек выбрались на луг вдоль берега реки. – Ох напрасно. Не хочу показаться неблагодарным, дружище, – поспешно добавил он, – просто там будут Боудитч и пара его ребят.

Мистер Кэмпион улыбнулся.

– Ничего страшного. Я буду тихим, как мышка. А вы вообще забудьте, что я с вами, делайте вид, что меня нет. Тогда остальные решат, что я им мерещусь, а это всегда приятно оживляет обстановку.

На берегах Гранты было несколько человек в штатском и один полицейский в форме, не говоря уже о парочке зевак. Серый промозглый воздух словно бы подчеркивал заведомую бессмысленность любых поисков по делу несчастного Эндрю Сили.

К ним торопливо подошел человек в плаще – не кто иной, как сержант сыскной полиции Боудитч, коллега инспектора из Скотленд-Ярда. Легенда гласила, что Боудитч родился в шлеме; и действительно, Кэмпион еще никогда не видел, чтобы человек в штатском был так похож на полицейского – высокий, крепко сбитый, с красным лицом и пышными черными усами. Его улыбчивые глаза были окружены паутиной морщинок, и вообще от него исходила весьма неуместная – учитывая обстоятельства – веселость.

– Приветствую, сэр, – произнес Боудитч с беспричинным восторгом в голосе, после чего вопросительно взглянул на мистера Кэмпиона. Не получив никаких разъяснений касательно незнакомого молодого человека, он распространил свое радушие и на него. Станислав смерил сержанта мрачным взглядом.

– Нашли что-нибудь?

– Нет, – ответил Боудитч и еще веселее повторил: – Нет! Хотите сами взглянуть?

Не дожидаясь ответа, он заговорил снова:

– Мы прочесали оба берега от ивовых зарослей до дороги, но ничего не нашли. Оно и понятно: времени-то сколько прошло!

Станислав кивнул.

– Верно. Так, а это у нас что?

Трое глянули на тропинку, по которой к ним бежал четвертый человек. В руке у него был какой-то предмет. Вновь прибывший оказался серолицым сержантом местной полиции, а предмет – помятым головным убором.

– Нашел вон там, под кучей опавших листьев. – Он указал пальцем на ивовые заросли у моста на южном берегу реки. – Не знаю, чья это шляпа, но пролежала она там недолго.

Станислав с интересом взглянул на находку – видавшую виды зеленую фетровую шляпу с обтрепанным кантом, без тульи и подкладки.