– Попробуй, – он протянул ей изображение девушки, примерно двадцати лет, с густой шапкой кудрявых тёмных волос.

Лика вздохнула. Она что тут, подопытный кролик? Ну, ладно. Ей надо усыпить бдительность и попытаться узнать, как отсюда выбраться. Она уставилась на портрет, сузив глаза и сосредоточившись. В этот раз она прямо почувствовала, как растут и скручиваются в тугие спирали волосы. Заломило плечи. Лика повела шеей. Больно! Она опустила глаза и тут же скрестила руки на груди. Бюст распирал футболку. Джинсы врезались в бёдра. Ей пришлось расстегнуть пуговицу.

Йон внимательно смотрел на её трансформацию, никак не показывая своего отношения к происходящему. Пока Лика оглядывала изменённое тело, привыкая к ощущениям, он что-то спросил.

– Нормально, – машинально ответила она, – могло быть и хуже. – И только потом поняла, что говорил Йон, и отвечала она ему на каком-то незнакомом языке.

– Что это? – вопрос сам вырвался изо рта и снова на чужом языке.

– Иврит, – улыбнулся Йон. – Это Рейша, она из Израиля.

– Но как? – имелось в виду, как можно говорить на чужом языке, не зная его ни капельки.

– Возможно, ты замечала, что, перевоплощаясь, можешь читать мысли? С языком то же самое. Ты копируешь не только внешность, но и мозговые импульсы. Эмоции, образы, привычки, мысли… Язык ведь, по сути, и есть набор образов и картинок.

Лика потрясла головой и быстро, насколько могла, вернулась к себе (или лучше говорить «в себя»?), с облегчением ощущая вновь свободные джинсы на теле. Фу! Вон Йон специально, наверное, в мантии ходит. В ней хоть в кого превращайся – места хватит.

– Всё это хорошо, – Лика вернула фото Рейши Йону. – Но как я могу вам верить, если даже не знаю, правду ли вы мне говорите? Я даже не уверена, что ваше лицо – это ваше лицо. – Йон выгнул брови. – Стропалецкий тоже много чего рассказывал, а сам сотрудничает с какими-то людьми в форме, с военными, кажется.

Вот тут Йон по-настоящему удивился. Лике пришлось рассказать о том, как к Сропалецкому заявились люди на вертолёте. Единственное, она не упомянула, что почему-то профессор не выдал её, хотя вроде изначально намеревался. Потому и Матвея загипнотизировал, чтобы убрать его из дома.

Послышался шум поднимающегося лифта. Лика тревожно посмотрела на Йона. Тот сохранял спокойствие, но тоже с любопытством ждал. Двери разъехались.

– Дэн! – воскликнула Лика и хотела броситься вперёд, но что-то в лице парня остановило её.

– Здравствуй, Даниил, – Йон шагнул и заключил его в объятья. – В больнице сказали, ты идёшь на поправку, но мы не думали, что так быстро.

– Там стало небезопасно.

– Я привык доверять твоему чутью, мальчик мой. Ты странно одет.

– Пришлось уходить тайно. Я позаимствовал вещи у больных.

Лика с тревогой смотрела на Дэна. Какой-то он и правда странный. Ну да, одежда полный отстой: мешковатые брюки и вытертая рубаха. У бомжа какого-то стащил, что ли? Но в остальном Дэн был полностью такой же, как и раньше, до аварии. Но Лика-то помнила красную обожжённую кожу и губы в кровавой корке.

– Я бы хотел выслушать тебя прямо сейчас.

– Хорошо, – Дэн склонил голову и бросил многозначительный взгляд на Лику. – Если позволишь, я только переоденусь.

Йон кивнул и пошёл к стене, прижал руку к почти незаметной панели, и проход открылся. Лика оказалась в другом помещении. Довольно просторное, напоминающее гостиницу.

– Там у нас зал для собраний. Тут гостевые комнаты, – подтвердил Йон и распахнул одну из дверей. – Отдохни. Но наш разговор ещё не закончен.

Лика вошла и захлопнула за собой дверь. Небольшая комната с кроватью, диванчиком, столом, санузлом и телевизором. Типичный отель. Лика села на кровать и подсунула под себя руки. Ждать пришлось недолго. Стучать Дэн не стал. Вошёл и сразу уставился на Лику устрашающим взглядом.

– Ты не должна была этого делать! – выпалил он. – Ты кому-нибудь говорила?

Лика испуганно помотала головой. Злость Дэна была необычна. Она не очень хорошо его знала, но всё же раньше он казался спокойным и рассудительным. Дэн плюхнулся на диван и закрыл лицо руками.

– Дэн, – робко позвала она, – я не знала, честно. Я просто хотела, чтобы ты жил.

– Не знала чего? Что кровь аргов превращает людей в монстров?

Лика закусила губу.

– Ты не монстр, – она внимательно вгляделась в лицо парня. – Ведь всё же нормально?

– Пока. Я не знаю, как быстро это действует. Возможно, завтра… я стану гризом.

– Не говори ерунды! Серый цвет лица не сделает тебя серым. В смысле ты же не станешь, как эти Пит и Вернон?

– Не стану, но как мне общаться с аргами? Вешать табличку на грудь «Я не опасен, я ваш друг»?

– Ты, как девчонка, беспокоишься из-за цвета лица, – усмехнулась Лика и виновато потупилась, увидев гневный взгляд Дэна. – Прости. Спасибо, что спас нас.

– Где та, вторая?

– Уехала. Сказала, спрячется далеко.

– Надеюсь, у неё хватит ума не высовываться.

– Спасибо, что прислал письмо. Оно сильно выручило меня. Вот твои часы, – она сделала попытку снять их.

Дэн остановил её.

– Оставь себе. Пригодятся. И не благодари. Это мой долг. Мой выбор. Защищать таких, как вы. И… прошу: не говори пока про кровь. Я не знаю, как отреагирует отец. Наверное, мне придётся покинуть…

Лика вытаращила глаза. Отец? Понятно. Бедный парень. Интересно, у него был выбор, кем стать? Или его просто поставили перед фактом?

– Не говори ерунды, ничего тебе не придётся. Ты такой же, как и раньше. Лучше скажи, как отсюда свалить?

Теперь уже Дэн вытаращился на Лику.

– Зачем? Ты понимаешь, что там тебе долго не протянуть? Ты засветилась. Теперь они от тебя не отстанут.

– Я знаю. Но мне надо. Если ты не поможешь, я всё равно сбегу.

– Сумасшедшая, – Дэн покрутил пальцем у виска. Тогда Лика вытащила телефон и сунула ему под нос фотографию Матвея. Тот долго смотрел, потом странно дёрнул щекой и покрутил шеей. – Твой парень?

– Что?! – Лика задохнулась от эмоций, но быстро остыла. – Да. Мой парень, – и тут же осознала, что так и есть: Матвей – её парень. Пусть он сам так и не думает. Пока.

– Неприятность, однако, – пробормотал Дэн. – Большая. У нас проблемы.

Лика чуть не бросилась ему на шею. Он сказал: «У нас». Значит, он поможет. Да?

– Ладно, мне надо доложить совету обстановку. Потом будем решать.

– Но Матвей… может быть, если мы все вместе…

– Совет тебе не поможет. Не надейся. Отец слишком осторожен. Другие полностью разделяют его точку зрения. Они боятся гризов и никогда не идут на прямое столкновение. Арги уже не те, что когда-то. К сожалению. Или к счастью.