— И вы злитесь на отца за то, что он его не наказал?

Евгения усмехнулась.

— Наказал. Но разве это что-то изменило? Нет! Да и какое наказание равноценно вот этому? — она снова ткнула себя в лицо. — Дело же не только в моей физиономии! Этот ублюдок изменил всё! Всю мою жизнь!

Я понимающе кивнул.

— Само собой. Но вы ведь злитесь не только на него.

— Не только! — с вызовом отозвалась девушка. — Отцу было почти наплевать! Может, он даже обрадовался, что не придётся расставаться с приданым. Не знаю. Я для него всегда была только ресурсом. И сейчас то же самое!

— Вы его ненавидите, — проговорил я утвердительно.

— Да! С тех самых пор! И что? Вы меня осуждаете?

— Я здесь вовсе не для этого, — сказал я мягко.

— Верно… Извините, Александр Григорьевич. Просто… вы вскрыли то, говорить о чём я сегодня не была готова.

— Лучше раньше, чем поздно. Но вернёмся к вашему отцу.

Моя собеседница кивнула.

— Да, о брате-то смысла нет, — она усмехнулась. — Должна сказать, я рада, что он сдох! Каждый раз, видя его, я хотела убить мерзавца!

— Понимаю. Но теперь у вас лишь отец. И он заставляет вас ликвидировать того, кто прикончил вашего брата. Как будто не видит, что вы торжествуете, думая о его смерти. Жестоко с его стороны. Ещё и наказывает вас за провал. Хотя должен был сам наказать сына, как следует.

На этот раз пауза, в течение которой Евгения Шмидт смотрела на меня сквозь прорези маски, была куда дольше.

— Откуда вы это знаете? — спросила она изменившимся тоном. — Мы об этом не говорили. Это я точно помню.

— Не говорили. Но, видите ли, я должен извиниться. Боюсь, мне пришлось ввести вас в заблуждение.

— Относительно чего? — подозрительно спросила девушка.

— Того, с кем вы сейчас разговариваете.

— В каком смысле?

— Я не ваш психотерапевт. У него сегодня вынужденный выходной. И да, консьерж был прав: у Александра Григорьевича перед вами был посетитель.

— Вы? — спустя секунды три сообразила девушка.

Я виновато развёл руками.

— Увы, внешность бывает обманчива.

Моя собеседница медленно откинулась на спинку стула.

— Ловко, — проговорила она, не сводя с меня глаз. Повезло ей, что ртуть не лишила её зрения. Хотя, возможно, это бионические импланты. Или чужие. Наверняка алхимаги умеют пересаживать органы. — Я не заметила разницы. Отличная работа.

— Не совсем моя.

— Вот как? — девушка усмехнулась. — Ну, передайте тому, кто её проделал, что он молодец. Теперь объясните цель таких ухищрений?

— Разумеется. Для этого я здесь. Но сначала позвольте представиться, — я отвесил короткий поклон, не сводя с девушки взгляда, чтобы уловить любое её движение. — Князь Мартынов.

Евгения вздрогнула. Словно машинально, потянулась к сумочке, но передумала.

— Вот как… — проговорила она. — Не ожидала. Удивили. Режим тишины включен, значит, звать на помощь бессмысленно. Отлично вы придумали. Что ж… полагаю, причина, по которой вы здесь, очевидна.

— Думаете, я собираюсь вам отомстить? За то, что наняли старика-химеролога, чтобы он натравил на меня своё чудище?

Девушка пожала плечами.

— А разве нет?

Я покачал головой.

— Не думаю, что вы должны за это отвечать, госпожа Шмидт. Вы ведь лишь выполняли приказ отца.

— Тогда зачем этот маскарад? — в тоне и во взгляде моей собеседницы появилась заинтересованность.

— У нас с вами общий враг.

— Мой отец? — удивлённо спросила Евгения.

— Разумеется. Нам обоим хочется ему отомстить. Так давайте объединимся.

Девушка вдруг рассмеялась. Нервно, растерянно.

— Вот уж чего не ожидала, так этого! — проговорила она. — Вы, правда, решили, что я пойду против него⁈

— Вы ведь хотите другой жизни? — спросил я серьёзно.

— Да, но…

— Всё в ваших руках. Я даю вам шанс изменить свою судьбу. Нужно только убить барона. Вы знаете все его дела и легко встанете во главе семьи. А главное — если поможете мне, получите надежду на то, чтобы однажды снять вот это, — я указал на золотую маску.

Евгения подняла руку, чтобы коснуться её, но остановилась на полпути.

— Что вы имеете в виду⁈ — отрывисто спросила она.

— Ваше лицо. Я смогу вам его вернуть.

— Ложь! Последствия воздействия на плоть Красной ртути не поддаются…

— Но не для того, у кого есть Философский камень, — перебил я.

Повисла очередная пауза.

— У вас его нет! — наконец, выговорила Евгения.

— Пока нет. Но у меня есть работа моего отца. А он почти закончил создание Магистерия. И рано или поздно я доведу его начинание до конца.

— Чушь! — воскликнула девушка, подаваясь вперёд. — Не может у вас его быть!

— Почему?

— Да потому что никто не позволил бы вам оставить его себе!

— Конечно, нет. Если бы я не сумел скрыть этот факт. Видите, как я верю в наш с вами союз? Даже выдал свою самую главную тайну.

Евгения покачала головой, словно отгоняя желание мне поверить.

— Откуда мне знать, что вы не лжёте⁈

— Боюсь, доказательств предоставить не могу. Сами понимаете. Вам придётся мне поверить.

Девушка усмехнулась.

— Я похожа на человека, который верит на слово?

— Нет. Но иного выбора нет. Впрочем, если обману, просто разделаетесь со мной. В качестве главы рода вам это не составит труда.

Моя собеседница медленно откинулась обратно на спинку кресла.

— И каковы сроки? Когда вы закончите исследования отца?

— Мне нужно подучиться. Думаю, года-другого хватит.

Евгения усмехнулась.

— Как самонадеянно!

— Осталось немного, а я способный ученик, — сказал я серьёзно.

— И вы хотите, чтобы я убила отца?

— Вы тоже этого хотите. Признайтесь себе в этом уже. Он стоит на вашем пути к новой жизни.

Девушка задумчиво побарабанила пальцами по подлокотнику.

— Думаете, если я это сделаю, то стану главой рода? У меня ещё младший брат есть, вообще-то.

— Ну, с вашим умом вы что-нибудь придумаете. Не обязательно же становиться главой официально.

Евгения усмехнулась.

— Мда-а, не так я планировала провести этот день…

— А чтобы остаться безнаказанной, вот, — я достал из кармана пузырёк с особым эликсиром, приготовленным по рецепту, который я отыскал в одной из книг, которые Николай