— Да-а-а… — Вбиваясь так жёстко, что от каждого движения я врезалась в стену, зарычал Демьян мне в шею. Прикусил кожу, потёрся и прикусил снова. Резко… ещё… — Да… — укус в скулу.

Ладонь его опустилась на моё горло, пальцы прошлись по пульсирующей венке. Ловя стон, он накрыл мой рот своим, проник языком. Стоило почувствовать его вкус, я задрожала. Желание, бешеное, невозможное, достигло предела.

— Дарина… — он вжался в меня так сильно, что я буквально слилась с ним. Тело к телу, кожа к коже. Дыхание, стук сердца: всё в одно.

Я ощутила его пульсацию внутри себя. Его выплёскивающееся желание.

Не отпуская, он тронул мой клитор. Несколько быстрых движений, срывая последние грани. Я забилась у него в руках. Оргазм оглушил, заставляя закричать.

Откинувшись на его плечо, я хватала ртом воздух и не могла надышаться. Волна за волной, виток за витком…

— Что ты сделал со мной? — застонала я. — Демьян…

— То, что и должен делать мужчина с такой женщиной, как ты, — он погладил меня по животу. Отпустил мою ногу, коснулся губами виска. — Делаю тебя своей.

Пробуждение моё походило на дежавю. Прикосновения к груди, к животу и…

— М-м-м… — застонала я, не открывая глаз.

Демьян погладил меня по ноге и вошёл глубже. Теперь он брал меня не спеша, почти что лениво, и я, сонная, вымотанная его натиском, постанывала, чувствуя, как меня снова охватывает возбуждение. Однажды я уже проснулась вот так, с ним, но тогда…

Отогнав подальше воспоминания, я отдалась во власть Демьяна. Подчинилась его рукам и губам. Даже в этой его неспешности было что-то такое… Лишающее воли, заставляющее послушно идти за ним.

Ладонь его с бедра переместилась на мою грудь.

— Да… Да, — протяжно выдохнула, понимая, что снова лечу в бездну, горю в пламени, что он разжёг во мне.

Так и не принявшая душ, я чувствовала себя грязной и в то же время мне было хорошо. По-настоящему хорошо. Он брал меня, не спрашивая, чего я хочу, безошибочно угадывал мои собственные желания прежде, чем я успевала понять их. Чуть быстрее и снова медленнее, глубже, ещё глубже… Пальцами по ореолу соска, поцелуй в шею. Ритм его постепенно ускорялся, движения становились резче. Только-только мне казалось, что большего удовольствия, чем я испытала там, у стены в гостиной и после, уже в спальне, быть не может. Но то, что он делал со мной сейчас…

Кончиками пальцев по груди и шее, по губам. И ритм… Его ритм во мне, отдающийся в биение моего сердца. Мокрая, я всхлипывала, понятия не имея, как он делает это. Почему именно он?! Почему всё моё существо откликается на него с такой готовностью?

— Не сдерживай себя, — в меня до упора. — Не сдерживай себя, Дарина. Ты так прекрасна в своей чувственности, — прошептал он.

Остановился. Поцеловал меня за ухом и прихватил губами мочку. Прошёлся языком и только после подался назад, а затем снова в меня.

Говорить не было сил. Всё, что я могла — стонать, всхлипывать. Дрожь пробегала волна за волной, бёдра, живот, колени, грудь: всё ныло, наполненное томлением, а он продолжал немилосердно нежно и в то же время, не оставляя мне права выбора. И к своему ужасу я понимала, что здесь и сейчас право это мне не нужно, потому что он и так знал это. Знал куда лучше, чем знала я. Он знал моё тело, а я…

— Пожалуйста… — горячо зашептала, облизнула губы и откинула голову ему на плечо. — Пожалуйста, ещё…

Ладонь его накрыла мой лобок, пальцы запорхали по влажной плоти, по клитору. Дыхание моё превратилось в сплошные несдержанные стоны. Демьян покусывал мой затылок, брал меня, ласкал. Тёплая волна, вторая…

Чувствуя приближение финала, я кусала губы. Он тоже чувствовал. Чувствовал и входил в меня всё быстрее, резче. Пальцы в ритм толчкам. Жаркое дыхание мне в затылок, его негромкие стоны.

— М-м-м… — застонала и тут же выдохнула через рот. Сбивчиво, пытаясь ухватиться за размытые грани сознания. Но куда там…

На несколько секунд тело моё сковало напряжение. А после… Спазм за спазмом меня накрыло удовольствием. Не таким острым, как в гостиной и после, но долгим. Я куда-то летела, проваливалась, а он снова и снова толкался в меня, продляя оргазм.

— Да, девочка… — ткнулся в затылок, пульсируя во мне. — Да-ри-на… — медленно, растягивая имя, всё ещё гладя меня между ног.

Неосознанно я накрыла его ладонь своей, прижимая ближе. Лежала, прижатая к нему, наполненная им, расслабленная и обессиленная. Этого я хотела? Разве этого? Меня охватил страх, но стоило Демьяну сжать мои пальцы, страх испарился, будто он забрал его себе.

Обхватив Демьян повернул меня к себе лицом. Член его выскользнул из меня, и на мгновение мне стало пусто. До тех пор, пока я не почувствовала касание его пальцев к лицу, к губам.

— Ты взбалмошная и глупая, — тихо сказал он. — Но это не меняет того, что ты прекрасна, Дарина.

— Глупая? — переспросила я.

В комнате было темно, лишь тусклый свет горящего над кроватью ночника разбавлял ночную мглу. Демьян чуть заметно усмехнулся.

— Именно, — провёл по моей нижней губе ещё раз. — Из всего, что я сказал тебе, ты услышала лишь это. Разве не глупо?

В мыслях у меня стоял туман. Всё ещё не пришедшая в себя, я едва могла думать. Глупая… Наверное, в самом деле глупая.

— Сколько времени? — спросила через прошедшую в тишине минуту. Приподнялась на руках и, убрав с лица волосы, посмотрела в окно.

Сколько я проспала? Темно было ещё тогда, когда я вышла из ресторана, а теперь…

Ничего не ответив, Демьян взял с тумбочки мобильный. Все это время он поглаживал меня по боку, по рёбрам, по бедру, и почему-то его «глупая» вовсе не казалось обидным, хотя после всего произошедшего вечером именно таким быть было и должно.

— Скоро час, — отозвался он.

— Господи… — я поспешила откинуть одеяло. Где мои вещи? Кажется, часть осталась в гостиной. Или все…

Торопливо поднялась. Ноги едва держали меня, живот ныл, между бёдер было влажно.

— Ты куда? — Демьян тоже поднялся и, ничуть не стесняясь наготы, подошёл ко мне. Бог… Бог или Дьявол…

— Мне нужно домой, — глянула в сторону двери. — Соня…

— Останься, — он придержал меня за локоть. В темноте глаза его блестели чернотой. Дьявол… Да, Дьявол, вот кто он!

— Мне нужно домой, — возразила я поспешно. Попыталась обойти его, но он опять остановил.

— Останься, Дарина, — повторил сдержанно, тихо.

Я начинала раздражаться. И без того забывшаяся, позволившая себе многое, хотела было возразить, но он добавил ещё тише:

— Пожалуйста.

Это «пожалуйста» не было просьбой, но и приказом оно тоже не было. Я стояла рядом с ним, такая же нагая, пахнущая сексом.