– Насколько я знаю, мне оставили у вас ключ.

– Да. – Девушка с любопытством взглянула на него и вручилаему ключ. – Ваш друг просил передать вам, что багаж находится в ячейке камерыхранения.

Мейсон поблагодарил ее, дал ей на чай два доллара и вернулсяк таксисту:

– Возвращайтесь в машину и ждите там меня. Если я непоявлюсь через полчаса, выключайте счетчик, оставьте остальные деньги у себя ивозвращайтесь на дежурство.

Мейсон прошел в камеру хранения, открыл ячейку, осмотрел ее,отметив, что Пол Дрейк упаковывал его дорожный саквояж явно второпях, и сразуже заметил письмо в простом конверте. Мейсон надорвал его, увидел авиабилет иприложенную к нему записку.

«Делла в курсе, что ты вылетаешь этим рейсом. Не успеваю засобытиями. Заползаю в свою нору и замуровываю за собой вход. Там и отлежусь. Комне все утро регулярно наведывалась полиция и намекала, что, если я не уберусьиз города, не избежать мне тюрьмы. Мне не нравится, как эти луизианские парнизакручивают дела в своем штате».

Подписи под запиской не было.

Мейсон подхватил саквояж, прошел к столику регистрации дляотлетающих пассажиров.

– Поспешите, – предупредил его служащий. – Через несколькоминут заканчивается посадка.

Мейсон поставил саквояж на весы, получил посадочный талон ифланирующей походкой пошел на летное поле к своему самолету. Он протянулпосадочный талон стюардессе, прошел по трапу в салон самолета, нашел своеместо, уселся в кресло, удобно откинулся и закрыл глаза, пока мощный грузовиквывозил самолет на взлетную полосу. Как только он взлетел, Мейсон склонился киллюминатору и засмотрелся на ослепительно-белые в лучах полуденного солнцабарашки волн озера Понтчартрейн. Пилот развернул самолет, лег на крыло так, чтооткрылась чудесная панорама Нового Орлеана с его особняками, просторнымипарками, живописным видом порта и знаменитым изгибом реки Миссисипи. Мейсонснова расслабился и продремал до посадки в Эль-Пасо.

Он сразу обратил внимание на двух вошедших пассажиров, судяпо всему семейную пару: довольно красивого мужчину лет тридцати с темотсутствующим инфантильным выражением лица, которое бывает у никогда невзрослеющих мужчин, покорно принимающих как настойчивую материнскую заботу, таки плотную опеку жены; и женщину года на четыре-пять его моложе с выражениемвластной настороженности на лице, свидетельствующей о том, что она раз инавсегда взвалила на себя ответственность за мужа, зная лучше его самого, чтонужно для его же собственного блага.

Через иллюминатор адвокат посмотрел на аэропорт. Холодный,порывистый ветер клонил к земле деревья. Мейсон зевнул, закрыл глаза изадремал, пока самолет вывозили на взлетную полосу. Полусонный, он услышал ревмоторов и почувствовал, как самолет оторвался от земли, затем очнулся, чтобывзглянуть в наплывающих сумерках на панораму окрестностей Эль-Пасо, рекуРио-Гранде, мексиканский городок Сьюдад-Хуарес на другом берегу реки. В этотмомент кто-то осторожно тронул его за плечо. Мейсон обернулся и увидел женщину,которая села в Эль-Пасо с инфантильным мужчиной не от мира сего.

– Мы хотели бы поговорить с вами, – тихо промолвила она.

Мейсон задумчиво поглядел на нее, улыбнулся и покачалголовой:

– В данный момент у меня нет настроения для беседы и…

– Мисс Стрит предложила, чтобы мы сели в Эль-Пасо именно вэтот самолет.

– Это, – заметил Мейсон, – совсем другое дело.

Он прошел в курительную, где уже сидел ее муж. Весьмахарактерно, подумалось Мейсону, мужчина посылает с поручением женщину.

– Мисс Стрит передала с вами письмо или что-нибудь еще? –осторожно осведомился Мейсон.

– Нет. Мы с ней говорили по телефону. Пожалуй, лучше нампредставиться. Я – миссис Брэкстон, а это – Джеймс Брэкстон.

– Вы родственники семьи Бейн?

– Совершенно верно. Джим приходится, вернее, приходилсясводным братом Элизабет, а я его жена. Викки Брэкстон – родная сестра Джима.

– Ну что же… – Мейсон устроился поудобнее. – Давайте будемговорить. Закуривайте.

– Полагаю, вы знаете, что случилось? – начала женщина.

– Кстати, что же случилось? – Мейсон ответил вопросом навопрос.

– Эта сиделка, эта Нелли Конуэй… – Миссис Брэкстон едвасдерживала возмущение.

– Что с ней?

– Ведь это же она дала яд Элизабет. Натан попросту купил ее.

Адвокат вопросительно поднял бровь и молча затянулсясигаретой.

– Мистер Мейсон, – женщина бросила взгляд на адвоката, –почему вы молчите?

– Ваш муж почему-то не говорит ни слова, – с едва уловимойиронией ответил Мейсон.

– Он предпочитает больше слушать. – Миссис Брэкстон нервнозасмеялась. – В семье я говорю за всех, говорю, говорю, перескакиваю с одногона другое.

Мейсон кивнул.

– Нам хотелось бы узнать, что вы думаете и каковы ваши соображенияотносительно этого дела.

– Масса людей хотела бы узнать все это, – туманно заметиладвокат.

– Боюсь, я не понимаю.

– Вы представились мне как мистер и миссис Брэкстон. Я васни разу в своей жизни не видел. К тому же вы можете оказаться газетнымирепортерами, которые пытаются получить интервью у меня.

– Но, мистер Мейсон, боже мой, ваша собственная секретаршасообщила нам, где вас найти. Мы прилетели рейсом в Эль-Пасо за полчаса доприбытия вашего самолета. Естественно, мы были как на иголках, беспокоились, мыхотели встретиться с вами побыстрее и предупредить вас о трудностях, с которымистолкнетесь.

– Спасибо.

– Мистер Мейсон, вы должны верить нам. Мы… Джим, у тебя естькакие-нибудь документы?

– Разумеется, – Джим был рад возможности вставить слово, – уменя есть водительские права.

– Позвольте взглянуть на них, – вежливо попросил Мейсон.

Он взял права, изучил их и сказал:

– Хорошо, я задам вам несколько вопросов, чтобы лучшепрояснить ситуацию. Где вы были несколько дней назад?

– В Гонолулу.

– Кто был с вами?

– Мы трое, всей семьей. Моя сестра Викки, мы всегда былиочень близки, и она в хороших отношениях с Джорджианой.

– У вас есть еще какие-нибудь документы? – спросил Мейсон.

– Конечно. У меня с собой визитные карточки и членский билетклуба.

– Позвольте взглянуть на них, – адвокат протянул руку.