И вот, наконец, день свадебного торжества настал. Слишком быстро или медленно, Лея и сама понять не могла. Но уже стояла перед зеркалом в роскошном платье цвета небесной синевы, длинном, пышном, с тугим, но удобным корсетом и открытыми плечами. Подол свадебного туалета был украшен живыми розами, восходящими к атласному поясу и мерцал в утреннем свете тысячью маленьких звёзд, и на зрелище это невозможно было не любоваться.

На вопрос девушки, почему платье не белое, ей, как иномирянке, охотно пояснили, что белое платье невеста надевает на вторую часть церемонии, а потому оно будет дожидаться её, как только брак признают законным.

Лёгкая длинная фата, закреплённая на собранных в высокую причёску волосах, каскадом струилась по хрупким белым плечам, дополняя образ безупречной чистоты и невесомости. Лея не узнавала сама себя, потому как красавица в вечернем платье казалась ей самим совершенством, которым она себя никогда не считала.

Надоедливые швеи, наконец, самоликвидировались, со всеми своими прибамбасами в виде ниток, иголок, ножниц и подобной ерунды, дав время невесте побыть одной. Ну, почти одной. Алая-то никуда не делась. А вот Барсика, как представителя мужского пола, отправили в свиту принца. Оказывается, по закону снежного королевства, все мужчины в этот день должны служить «поддержкой» Его Высочеству, даже хвостатые.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Лея улыбнулась, представив, как Бастиан, словно фрейлина, выхаживает вокруг Айсена, пытаясь ему угодить. А тот с надменным видом высокомерно отвергает всякую помощь и капризно ёрничает.

Ни того, ни другого девушка не видела с того самого момента, когда они встретились на балконе в её покоях. Видимо, мужчин и на пушечный выстрел не подпускали к дверям невесты принца или самих сторожили не менее щепетильно, чем её саму.

Налюбовавшись собой, Лея подошла к окну, чтобы наблюдать, как практически всю территорию заполонили приглашённые из разных земель Снегории – те, кому уже не нашлось места в огромном Королевском замке. О нет, им не было скучно! Люди веселились вовсю, распевая весёлые песни и танцуя, жаря мясо в огромных передвижных жаровнях и запивая их различными напитками, а потому обиженных, Лея полагала, там не было.

В дверь со стуком вбежала служанка, за которой следом шла сама королева Герда. Надо сказать, выглядела будущая свекровь не хуже самой невесты, красивая, нарядная, ухоженная, со своей приторной дружелюбной улыбкой, которой на самом деле вовсе не являлась.

- Милая моя! – наигранно воскликнула она, лыбясь во все тридцать два. – Я вижу, ты достойна занять место супруги моего дорогого сына! Выглядишь прекрасно!

- Спасибо. – сухо поблагодарила Лея. Сейчас ей можно было всё. Волнение невесты штука такая, списать на него под шумок можно было что угодно.

- И, так как здесь, к сожалению, нет твоей матери… к Айсену тебя поведу я!

Лея натянуто улыбнулась, раздосадованная подобной перспективой.

- Это тоже такой обычай? – на всякий случай уточнила она.

- Да. – Герда легонько подхватила её под руку. – И это такая честь для меня…

Девушка едва осознала, что королева уже ведёт её к выходу. И запаниковала. Нет, не истерикой, но ступор напал на неё знатный. И если её сейчас начнут о чём-либо спрашивать, то она и двух слов не свяжет, так вдруг она напугалась предстоящей церемонии.

- Ну же, смелее. – подначивала её Герда, буквально волоча за руку. – Это не так уж и страшно.

А когда Лея оказалась в самом верху лестницы перед целыми сотнями разряженной публики, она едва не сиганула назад, и даже платье уже подобрала, чтобы не споткнуться ненароком. Но Герда с силой стянула пальцы на её руке, удерживая на месте. А сердце испуганной птицей забилось внутри, пытаясь разбить свою клетку. Но голос, донёсшийся откуда-то снизу, такой знакомый и родной, успокоил её в одну секунду, заставив перестать сопротивляться.

- Лея!

Она машинально повернула голову, чтобы встретиться с принцем взглядом. Айсен поднимался к ней вприпрыжку, торопливо и обеспокоенно, но девушка уже и не убегала, ожидая его.

Боги, каким же красивым был её Айсен! В белом торжественном наряде, расшитом золотом мундире и облегающих брюках, высоких чёрных сапогах и весь такой аккуратный и причёсанный, словно модель из прошлого века в её настоящем мире!

И как тут поверить, что она – простая девушка из другого мира, его невеста? Невеста ледяного принца Снегории…

Но красивее всего была его счастливая улыбка. Он улыбался так широко, так искренне, и протягивал ей свою руку в белой перчатке, что Лее вообще расхотелось куда-то уходить. Она всецело всем хотела сейчас быть рядом со своим женихом, на этой липовой свадьбе, которая сейчас такой совсем не казалась, и не думать больше ни о чём.

И вот самая красивая пара на земле показалась перед гостями, и зал замер. Даже музыка перестала играть, столь красивым было это зрелище: молодой принц с будущей женой, облачённые в свадебные наряды, держась за руки, дали в полной мере собой налюбоваться.

А после раздались бурные аплодисменты, музыканты вернулись к своей работе, и Лея с Айсеном, переглянувшись и ещё раз улыбнувшись друг другу, помахали залу руками. И будущая принцесса, наконец, успокоилась.

Она даже стала всматриваться в лица гостей, и очень скоро обнаружила среди них нахмуренного Бастиана. Он, подобно Айсену, был неузнаваем в роскошной одежде и с гладко зачёсанными обычно непослушными волосами, и не отрывал взгляда от неё, сверкая углями-глазами, от которых мурашки шли по коже. Но сегодня был не его день, ведь Лея, кроме как об Айсене, и помышлять ни о ком не могла. И она поспешно отвела свои глаза от греха подальше.

В самом дальнем углу  девушка обнаружила Его Величество Кая – он как всегда был отрешён и даже не пытался изобразить радость или веселье на своём лице. Интересно, что же всё-таки за таблетки подсовывает ему Герда, чтобы он всегда был в состоянии «полузомби»? С этим тоже нужно будет разобраться, сразу после свадьбы.

В зал ввалилась толпа размалёванных девиц – пожаловали разбойницы! Айс и Лея, переглянувшись, захихикали как самые настоящие заговорщики – маленькая пакость удалась. Охрана сопротивлялась, но девушки махали перед их носом неподдельными приглашениями и развязано, сдабривая речь нецензурной бранью, рвались внутрь, ближе к молодым.