Я судорожно сжал шлем.

— Не-ет, просто привыкаю...

Оказывается, настоящая игра отличается от тренировки. Такая ответственность! Поверить не могу, неужели я отдал голевой пас?

— Надеюсь, он был не последним!

По коже пробежал мороз.

* * *

Странный матч, иначе и не скажешь. Получалось все: неожиданные комбинации, заслоны, блоки, перехваты. За пять минут до конца игры мы вели тридцать пять — ноль.

— Дайте им размочить счет, — велел тренер, прохаживаясь мимо скамейки, на которой отдыхали защитники. — Пропустите разок в конечную зону, смотрите только, чтобы не зарывались.

Мы с Джо удивленно переглянулись.

— Но... — начал кто-то из лайнбекеров.

— Никаких «но»! — перебил Хейз. — Делайте, как говорю! Не надо расстраивать гостей. Пусть думают, что у них был шанс.

Спорить никто не решился, хотя лайнбекеры выглядели крайне обескураженными.

— И смотрите, чтобы все естественно! — прикрикнул тренер.

Сбавив обороты, мы позволили Ковингтону отыграть пару очков.

* * *

После матча прямо в спортзале по традиции устраивались танцы. В тот вечер мы с Джо стали настоящими героями: все подходили пожать руку и поздравить с удачным дебютом. Даже Ребекка Хендерсон согласилась со мной потанцевать. Однако вокруг нее крутилась стайка смешливых подружек, значит, домой она поедет с ними.

— Может, в другой раз, — сказала Ребекка.

Хотите верьте — хотите нет, но я не особо расстроился. Мысли были совершенно о другом, я даже не пригласил ее в субботу в кино. Больше всего хотелось потолковать с Джо. Наедине.

Вскоре после полуночи мы отправились домой. Ночь теплая, тихая, воздух уже пахнет осенью. Сунув руки в карманы спортивной куртки, я наконец решился:

— Помнишь первый период, когда я дал тебе пас, а ты пронес мяч в конечную зону?

Джо молчит. Странно, неужели не слышал?

— Да, а что? — чуть слышно переспросил он.

Пришлось объяснять.

— Говорил же Хейз, что мы мыслим одинаково. Понимаем друг друга с полужеста, ловим мысли на лету — все, как он хотел. Ты интуитивно почувствовал, куда я побегу.

— Наверное, — неуверенно кивнул я. — Но сам матч... Мы так легко выиграли...

— Легко?! У меня все колени...

— Я не о том, что мы не старались, а о везении. Получалось все, за что бы мы ни брались!

— А ты думал, мы зря горбатились? Каждый выложился на полную, так что нечего удивляться.

— Да, как роботы! Пас, передача, блок, проход — прямо роботы, а не живые люди.

— И что тебя тревожит? Ты видел меня в одном месте, а я оказался совершенно в другом? Думаешь, ты один удивлялся? В самом начале игры я заметил, что ты перехватил мяч и собираешься нести его в пустой квадрат. Ну, я избавляюсь от ковингтонского защитника и бегу со всех ног. Прибежал, остановился и что вижу? Ты еще и шагу не сделал и только поворачиваешься к пустому квадрату. Выходит, я предвидел твои действия на несколько ходов вперед!

По коже побежал легкий мороз.

— Дружище, это все интуиция! Тем более Хейз накрутил нас так, что мало не покажется! Да я в лепешку был готов расшибиться, только бы доказать, что он не прав.

Я неуверенно кивнул:

— Пожалуй... Просто я не ожидал такого шумного успеха.

— Думаешь, я ожидал? — отозвался Джо, и его глаза по-кошачьи сверкнули в темноте.

* * *

— Безусловно, есть над чем поработать, — заявил на следующий день Хейз. — Пропущено несколько передач, захваты недостаточно быстрые и мощные.

О чем это он? Разве счет сорок — три в нашу пользу не лучшее свидетельство безупречной игры? По-моему, надо радоваться.

Ничего подобного! Теперь тренировки проводились не только в будни, но и по выходным.

— Легкая победа — еще не повод расслабляться, — наставлял тренер. — Сбавим обороты, и этот успех может оказаться последним.

Приходилось держать жуткую диету. Дошло до того, что по ночам мне снились вишневая кола и картофель с кетчупом. А еще уроки! В конце каждой недели Хейз обходил учителей, расспрашивая о наших успехах.

— Первый в спорте — первый в учебе! Увижу тройку — мигом от занятий отстраню...

Менее чем через неделю, в пятницу, мы поехали на матч с командой школы Вест-хай. Почему-то нам выделили женскую раздевалку, и, пока мы готовились, тренер ругал нас на чем свет стоит. Как только не оскорблял! Затем вынес на середину раздевалки деревянный ящичек и достал мумбо-юмбо. Карлик казался еще уродливее, толстые негроидные губы изогнулись будто в издевательской усмешке.

Как и в прошлый раз, мы дважды обошли вокруг статуэтки и прикоснулись к шероховатой голове. А затем... Затем мы вышли на поле и выиграли со счетом сорок два — семь. Причем все семь очков пропустили по настоянию Хейза. И снова случилось нечто необъяснимое! Тренер выставил меня во втором периоде. Получив пас, я понес мяч в прорыв. Джо у двадцативосьмиярдовой линии, готов принять мяч. Так, а это что? На поле еще один Джо ярдах в двадцати от меня пытается отбиться от линейных защитников Вест-хай.

Я остановился как вкопанный, сжимающие мяч пальцы побелели, стало трудно дышать. А в следующую секунду, будто повинуясь чьей-то команде, я делаю пас.

Джо в тылу противника бежит к Джо у двадцативосьмиярдовой линии. Два Джо сливаются воедино и без труда ловят мяч.

Трибуны взрываются аплодисментами.

Мой приятель вносит мяч в конечную зону соперника и победно вскидывает руки. Чуть ли не с середины поля я слышу его радостные вопли. Ликует вся команда, каждому хочется пожать руку мне и Джо. Я растягиваю губы в улыбке — не до веселья — и бессильно падаю на скамейку.

— Отличный пас! — хвалит тренер. Долю секунды мы пристально смотрим друг на друга. А он, часом, о моих страхах не догадывается?

— Это все Джо! Он поймал мяч — он и герой.

— Нет, Дэнни, вы все у меня герои, а пас был отличный.

В тренерской ложе деревянный ящик с навесным замком. Нетрудно догадаться, что там спрятано.

В осенне-зимнем сезоне мы сыграли восемь матчей. Почти каждую ночь после игры меня мучили кошмары: два Джо, два Пита, вот они сливаются воедино. Все отрезки матча я видел трижды: сначала в виде предчувствия, потом в реальности, потом во сне.

Невероятно! Кошмары не кончались, а однажды ночью я кричал так, что перебудил не только родителей, но и соседей. Откровенничать не стоит ни с кем, даже с Джо. Особенно с ним, ведь он не хочет слушать.

— Мы выиграли, Дэнни! Выиграли! Какие могут быть вопросы?!

Счет всегда был разгромным, естественно, в нашу пользу. Причем от «баранки» соперники спасались только стараниями Хейза.