Помогите.

Пожалуйста.

Пожалуйста.

Она шарила пальцами по дну, пока не нашла камень. Выкопав его из грязи, Джемма стала ритмично ударять им о каменную стену с такой силой, что каждый удар вибрацией отдавался в ее запястьях, локтях и зубах.

Но было уже слишком поздно.

Она снова осталась одна.

Джемма рассматривала капельку воды, застрявшую в паутине. Паук с волосатым тельцем и черно-белыми ногами часами кружился между двумя обломками доски, пытаясь восстановить то, что она разрушила при падении. Просто удивительно, какой красивой казалась паутина под дождем в тусклом свете, проникающем в колодец.

Она лежала на земле, вдыхая запах гнилого дерева и прелых листьев, немного удивленная тем, что не чувствует ни страха, ни боли, вообще ничего. Джемма просто смотрела на паука и думала, сколько раз он уже видел свою паутину разорванной и сколько раз просто-напросто начинал все сначала. Десять? Двадцать? Сотню?

Хорошо, что Пит в порядке и вернулся к цивилизации. Хотела бы она знать, поверил ли кто-то в его историю или беднягу отправили к психиатру.

Она не представляла, сколько было времени, но догадывалась, что, с тех пор как голоса исчезли, прошло несколько часов и пока они не возвращались.

В Чапел-Хилле ее одноклассники сейчас, должно быть, поглощают дрянной кофе, второпях заканчивая домашнюю работу, и выскакивают покурить за одним из корпусов.

Нужно было встать. Сильно болел живот. Ей нужно было в туалет. Кроме того, она чувствовала неприятный запах, источником которого была тугая повязка на ее руке.

Нужно выбираться из колодца. Не завтра. Не когда – или если – за ней кто-то придет. Сегодня. Сейчас.

Джемма поворошила ногой гнилушки на дне колодца. Древесные щепки. Ее внимание привлекла банка из-под газировки, довольно свежая. Значит, здесь бывают и другие люди. Возможно, ходят в поход или на пикник. Значит, помощь не так уж далеко. Еще обнаружилась тетрадка по истории. Почерк такой неразборчивый, что невозможно расшифровать ни единого слова. Джемма едва… едва не улыбнулась, листая ее. Однажды они с Эйприл бросили свои тетрадки по биологии на железнодорожные пути, чтобы увидеть, как их переедет поезд. А потом родители в наказание лишили их карманных денег.

Лестницы не было. Ракетницы тоже. Ни сигнального пистолета. Ни заряженного мобильника. Какая жалость.

Кое-где в кладке колодца имелись выступы и углубления, за которые, пожалуй, можно было бы зацепиться. В эту секунду Джемма как никогда жалела о пропущенных уроках физкультуры. Но мама всегда настаивала на освобождении, ссылаясь на ее проблемы с сердцем. Боялась, что дочка может склеить ласты прямо посреди игры в вышибалы. Жаль, что прошлой осенью она не училась скалолазанию вместе с остальными. В любом случае она не смогла бы подняться на одной руке. Девушка было подумала, что четырех здоровых пальцев достаточно, но, когда попробовала перенести вес на вторую руку, боль была такой ошеломляющей, что она едва не задохнулась.

Итак. Она не сможет забраться по стене.

Джемма обдумывала возможность сложить все деревянные обломки в одну кучу, надеясь, что каким-то чудом геометрии это позволит ей добраться до верха колодца, но деревяшки были сплошь трухлявые. К тому же их было слишком мало. Всего на фут, не больше.

Голос к ней все еще не вернулся. Из горла вырывалось лишь сипение, похожее на предсмертное кваканье лягушки.

Встав на носочки, она смогла дотянуться до корня дерева, пробившегося между камнями. Возможно, держась за него и упираясь ногами в стену, она могла бы взобраться на четверть высоты. А четверть все же лучше, чем ничего.

Джемма попыталась исполнить задуманное, но почти сразу упала. Держать свой вес одной рукой было почти невозможно, а ноги скользили. Опершись о стену плечом, она аккуратно опустилась на колени, не забыв в этот раз поберечь больную руку.

Так она и сидела, слишком напуганная, чтобы плакать. Похоже, у нее есть все шансы умереть здесь. На дне дерьмового столетнего колодца. В штате, который ей даже никогда не нравился. Она умрет девственницей, в полном одиночестве.

Как ни странно, в тот момент она думала не о Пите или Эйприл, даже не о маме, а о Лире. Вспоминала, как та выглядела в их последнюю встречу. Хрупкая, но все еще полная жизни. Когда Джемма закрыла глаза, она услышала голос Лиры, тихо зовущий ее по имени.

– Джемма, – звала она. – Джемма.

Сердце в груди подпрыгнуло, и она открыла глаза.

– Джемма, Джемма, – кричал Орион, словно глубокое низкое эхо своей спутницы. – Джемма, Джемма!

Она с трудом поднялась на ноги, не веря своим ушам. Голоса казались такими далекими, что Джемма боялась, они были лишь отзвуком ее воспоминаний. Но нет. Она различала третий голос: незнакомый, мужской. А как она могла вспомнить что-то, чего раньше никогда не слышала?

А значит, они действительно здесь. Рядом.

Мгновенно Джемму пронзил страх: они ее не услышат. Они уйдут, как и полицейские. И тогда уже никто больше не придет ее спасать.

Камень все еще лежал там, где она его оставила после часа бесплотного стука в надежде, что ее услышат. Она подняла его и с силой постучала по скользкой стенке, но получившийся звук скорее напоминал неодобрительное клацанье языком.

Недостаточно громко. Ей это казалось или голоса уже начали отдаляться?

Она стучала снова и снова. Теперь она плакала по-настоящему. От страха и отчаяния. Как же они могли не слышать? Не видеть?

Конечно, она ведь тоже его не видела. Колодец был отделен от домов сотней ярдов и группой деревьев.

Она подумала, что могла бы подбросить что-нибудь в воздух. Есть шанс, что они посмотрят в этом направлении. Но как? Вряд ли она смогла бы подбросить деревяшку больше, чем на десять футов. А пробить столешницу, которой Каллиопа накрыла колодец, и вовсе шансов не было.

В колодце пахло потом и настоящей паникой.

Ей не казалось, голос Лиры действительно удалялся.

Джемму бросало то в жар, то в холод, поэтому она скинула шерстяную жилетку, которую взяла в доме на ферме. Должно быть, она принадлежала тому самому парнишке, который стоял на одной из телег и указывал на нее пальцем. Джемма отбросила куртку в сторону, и из кармана выпали сигареты и зажигалка, о которых она совсем забыла.

На пару мгновений она перестала дышать.

Что, если?..

Всю ночь дождь то переставал, то начинался снова. Дерево было влажным, но не мокрым. Каллиопа сделала ей одолжение, накрыв колодец.

Зажигалка казалась прохладной на ощупь. Джемма высекла огонек и удивилась, каким ярким и живым он показался ей в темноте.