сообщил Джулиан. — Вашим согласием к началу действий однозначно станет перевод вами полной суммы. Вы не будете знать никаких подробностей. Не будете знать сроки исполнения. И, напоминаю, никаких возвратов. Понятно?

Впервые за сегодняшний вечер он повторился в своих высказываниях.

— Да, понятно.

— У вас еще есть время подумать. Если деньги не будут переведены до завтра, до девяти утра, я сделаю вывод, что вы решили отменить заказ.

— А если я не смогу решить все так быстро?

Его пристальный взгляд смягчила легкая ухмылка.

— Вы уже все решили, Марин, иначе не пришли бы сюда. Вопрос только в том, осмелитесь ли вы, образно говоря, спустить курок. — Он улыбнулся шире. — Плохая шутка. Это уже мое дело, не ваше.

Несколько минут они просидели в молчании. Вокруг них шумела закусочная. Бары на Университетской авеню закрылись, и студенты заедали выпитое ими легкое пиво дешевой жирной едой.

Принесли счет, и Джулиан выложил на стол стодолларовую банкноту. Это было слишком много, и Марин сама заплатила бы, но Бетс уже прикарманила деньги, предложив вместо сдачи свою улыбку с коралловым зубным налетом.

— Оставайтесь сколько захотите.

Студентки за соседним столиком завизжали от смеха, а рядом с ними устроилась новая компания, громко отпуская непристойные шуточки о каком-то видеоролике, который они смотрели на телефоне. За следующим столиком один бродяга громогласно рассказывал другому бродяге историю о третьем бродяге. До Марин доносилась едкая смесь их запахов, вонь уличных подворотен и грязной одежды, пропитанной застарелым потом давно немытых тел.

Атмосфера закусочной ничуть не раздражала ее. В любом случае, шум им только на пользу. Никто не слышал их разговор. Никого не могли шокировать ни сказанные ею слова, ни те, что она еще не сказала. Единственный человек, способный судить ее, сидел напротив, и можно было с уверенностью сказать, что отсутствие у него морального компаса делало его мнение о ней весьма спорным.

— Приятно было познакомиться с вами, Марин, — выразительно произнес Джулиан, явно показывая, что встреча окончена. — Желаю добраться домой целой и невредимой.

Его голос прозвучал беспечно и скромно. И Марин невольно подумала о том, что он выглядит совершенно обычным человеком, вполне разумным и привлекательным. Сжимая сумочку, она выскользнула из кабинки и накинула на плечи куртку.

— Как мне связаться с вами?

— Никак. — Он поднял взгляд, но не остановился и не протянул руку для прощального рукопожатия. — С этого момента связь можно поддерживать только через Сэла.

Их прощание стало таким же коротким, как приветствие.

Когда она вышла из закусочной, на улице шел дождь, и Марин помедлила, глядя в черное небо и позволяя дождевым каплям смочить ее лицо, смазать макияж, смыть грехи.

Она не могла поверить, что зашла так далеко.

Офигеть; должно быть, она сошла с ума.

Глава 13

Поначалу Кензи находила свои приключения захватывающими. Все ее романы так начинались. Но сейчас, лежа в кровати отеля и слушая храп Дерека рядом с ней, она осознала, что их путь усыпан увядшими розами.

Женатые мужчины утомительны. Во время свиданий они способны высосать весь окружающий вас кислород. Приходится постоянно подлаживаться к их расписанию, следить за изменениями в местах, датах и часах встреч. Ты можешь пойти с ними только в определенные места, и длительность свиданий строго ограничена необходимостью иных деловых или семейных встреч. Их приоритетом является семья. И ты не имеешь ни малейшего отношения к их семейному миру. Ты — просто побочная статья расхода. Та, кто может заполнить дыры в расписании жизни. У тебя вообще нет права голоса.

Приезд сюда оказался пустой тратой времени. Ей следовало сделать свидания более редкими. Дерек начал привыкать, а когда он перестанет тосковать по ней, их отношения сразу закончатся. В отличие от жены, он не обязан быть с Кензи. Он не обязан хранить ей верность. Они не строили совместную жизнь. Устав от общения, он порвет с ней. Но она пока не готова к такому концу.

Кензи потянулась за телефоном, испытывая искушение написать Джей Ару, узнать, чем он будет занят сегодня. Джей Ар был ее единственным неженатым любовником, но по большому счету и он больше не хотел ее. Они остались друзьями, но изредка еще занимались сексом. Иногда это даже поднимало ей настроение; иногда, однако, ее настроение, наоборот, портилось. Свидания с ним оставались абсолютно непредсказуемыми. Кензи отложила телефон, не желая испытывать судьбу. По крайней мере, с женатыми мужчинами сразу ясно, на что можно рассчитывать.

Когда вчера вечером они пришли в этот номер, Дерек сказал, что ему еще надо поработать, поэтому Кензи в одиночестве смотрела какой-то фильм, пока он общался с кем-то по электронной почте. После окончания фильма она уснула. Позже, очевидно, Дерек тоже лег спать, не захотев будить ее.

Зачем он вообще пригласил ее сюда, если не ради секса?

Выскользнув из кровати и тихо подойдя к окну, Кензи чуть приоткрыла занавески. Солнце уже взошло, озарив живописные окрестности. Мельком глянув на свое отражение в стекле, она огорчилась, заметив, как плохо смотрятся ее высохшие розовые волосы. Придется снова их мыть — и на сей раз нормально высушить. Мысленно выругавшись, Кензи направилась принять душ, по пути сбрасывая одежду.

Она не питала иллюзий по поводу своей внешности. Высокая и стройная, одаренная от природы отличной фигурой и изумительными ногами; а вот ее лицо не блистало красотой. Подкрасившись, она выглядела симпатичной, но редко пользовалась особыми косметическими средствами, не считая туши и легкого блеска для губ. По крайней мере, сейчас, когда ей уже за двадцать, ее кожа наконец-то очистилась. Самое большое преимущество ее лица — в его экзотичности. Отец с Гавайских островов, мать — канадская француженка… В общем, Кензи всегда нравилась мужчинам. Она не настолько красива, чтобы пугать их, но достаточно привлекательна, чтобы за ней стоило приударить. Она понимала свои достоинства. Поняла их давным-давно, еще в семнадцать лет, с Джей Аром. В девятнадцать она увлеклась Шоном. Потом появился Эрик. Потом — Пол, чья жена угрожала убить ее. И теперь вот — Дерек.

Все романы начинались с того, что Кензи называла «вспышкой». А «вспышкой» она называла то, что привлекало внимание мужчин. Если они еще не засматривались на нее с интересом, то нужно было задействовать «вспышку». Иногда хватало кокетливого замечания — дружелюбного, но полного скрытых обещаний, а иногда — тоскующего взгляда. Если женатый мужчина закрыт для интрижки, то ничего не случится и «вспышка» погаснет. Никакого вреда. Если же он открыт для новой связи, то сам сделает следующий шаг.

Соблазнение может продолжаться