Юля закончила осмотр, остановив луч света на пакете, что до того держала в руках. Теперь он лежал на полу рядом с ней. Это был фирменный пакет одного из магазинов одежды, что расположился в новом торговом центре. Сообразив это, Юля поняла и кое-что еще: она чувствует на губах привкус кофе и чего-то сладкого. Карамели, скорее всего. То ли в кофе был сироп, то ли к нему прилагалось пирожное.

– Бред какой-то, – пробормотала она, заглядывая в пакет. Там лежала одежда. Судя по торчащим биркам, новая.

Происходящее никак не укладывалось в единую картину, а холод пола ощущался все настойчивее. Этой ночью начиналась оттепель, но все равно на дворе совсем не лето, поэтому Юля поторопилась встать и двинуться к выходу. О происходящем можно подумать и в теплой безопасной квартирке.

Прежде, чем выйти в коридор, она все же посветила в него фонариком, чтобы убедиться в отсутствии потенциальной опасности. Впрочем, если в здании есть кто-то с дурными намерениями, свет все равно давно выдал ее, а спрятаться здесь негде.

К счастью, коридор оказался пуст и тих, Юля выскользнула в него, стараясь ступать как можно тише, и осторожно зашагала к лестнице. Даже если здесь ни одной живой души, кроме нее, шуметь не хотелось. Дабы не тревожить души мертвые.

Шорох позади заставил сердце, вернувшееся было из пяток на место, снова куда-то провалиться и застучать быстро-быстро. Судя по ощущениям, в этот раз оно остановилось в животе, который вновь скрутило и пронзило резкой болью. Юля торопливо обернулась, направляя луч в сторону источника звука, и ей показалось, что какая-то тень метнулась в сторону, прячась в одной из бетонных коробок.

Может быть, это была просто игра воображения, галлюцинация, порожденная страхом, но проверять не хотелось. Забыв об осторожности и «режиме тишины», Юля побежала вперед, выскочила на лестницу и, прижимаясь к стене, чтобы не свалиться с неогороженного края, понеслась вниз.

Она переставляла ноги так быстро, что иногда они заплетались и за что-то цеплялись, но ей удалось так ни разу и не упасть. Иногда она слышала человека, спускающегося вслед за ней, но это могло быть и эхо ее собственных шагов.

Так или иначе, а никто ее не догнал и не остановил. Юля выбежала из здания, выбралась с огороженной территории стройки через уже известную ей дыру в заборе и, только оказавшись на улице с припаркованными по краю машинами, почувствовала себя в безопасности.

Идти сейчас к Владу было выше ее сил, она просто не знала, что ему сказать. Поэтому, поднявшись на свой этаж, Юля предпочла спрятаться за дверью родной квартиры, где ее сразу окутали знакомые запахи и звуки. Мама с братом уже поужинали, для Семки и вовсе настало время готовиться ко сну, но он, конечно, еще носился по квартире, изображая погоню и перестрелку двух роботов-трансформеров. Мама пила на кухне чай, посматривая какой-то сериал и одновременно что-то листая в смартфоне.

Юля тихонько разделась и постаралась незаметно проскользнуть к себе, но, конечно, у нее не вышло: мама заметила и даже успела продемонстрировать удивление, но от расспросов Юля все же укрылась в комнате.

Здесь она бросила сумку под письменный стол, вытряхнула обновку из пакета на диван, потом взяла в руки, чтобы рассмотреть. Это оказалось платье – длинное, весьма симпатичное, но абсолютно непрактичное. Сложно было представить, куда Юля смогла бы в таком пойти. Поэтому она никогда себе такое не купила бы. Так откуда оно взялось? В пакете лежал чек, и, сверив количество оставшихся в кошельке денег с ценою покупки, Юля убедилась, что за платье все же заплатила сама.

Но как она может этого не помнить? И, очевидно, не помнить еще и того, что пила кофе, хотя обычно не делала этого вечером, опасаясь проблем со сном.

Смысла в происходящем по-прежнему не наблюдалось, и Юля смогла лишь устало плюхнуться на диван, сложив бессмысленную обновку на коленях. Все еще размышляя о последних двух часах своей жизни, обвела взглядом хорошо знакомую, но сейчас отчего-то показавшуюся чужой комнату.

Инцидент в ресторане, «пробуждение» в Портале и очередной провал в памяти внезапно померкли на фоне накатившей вдруг тоски. Юлин взгляд скользил по шкафам, полкам с книгами за стеклами дверей, по сохранившимся с детства мягким игрушкам, стенам с хорошо известными изъянами. Например, в дальнем углу под потолком обои немного отстали от стены. Давно пора было добраться до этого места и подклеить их, но мешал платяной шкаф, поэтому руки никак не доходили. Хорошо знакомые занавески, письменный стол, на поверхности которого всегда царил легкий беспорядок.

Она провела в этой комнате большую часть жизни, привыкла к ней, сроднилась, но в последние пару месяцев бывала здесь все реже, поэтому, наверное, сейчас она и показалась на миг чужой. А ведь совсем скоро Юля уедет отсюда на несколько месяцев… Не будет здесь ни засыпать, ни просыпаться. А когда вернется, комнаты этой, скорее всего, не станет вовсе: вполне логично переселить сюда Семку и все переделать под него. Не жить же им с мамой в одной, когда вторая пустует.

У нее больше не будет своего места в этой квартире. В этом, конечно, нет никакой трагедии, вполне закономерный этап: она выросла и готова покинуть родной дом («отчим» она его назвать не могла, ведь отца в нем никогда не было), и после стажировки логично будет обзавестись своим. Может быть, окончательно перебраться к Владу… Или поселиться отдельно, если после подставы Роба Влад больше не захочет ее видеть.

От этих мыслей стало очень грустно, даже взгляд слегка затуманился, а горло снова сдавило. Юля не знала наверняка, из-за чего сейчас готова расплакаться: из-за окончательно уходящего детства или возможного расставания с Владом.

В дверь тихонько постучали, и она быстро-быстро заморгала, прогоняя подступившие к глазам слезы. Не дожидаясь ответа, мама повернула ручку и приоткрыла дверь.

– Можно?

– Конечно, – Юля выдавила из себя улыбку, торопливо складывая платье и засовывая его в пакет.

– Ты голодна или уже ужинала?

– Мы поужинали.

Нотки горечи в голосе не удалось скрыть, и мама наверняка их уловила, потому что открыла дверь шире и прошла к дивану, на ходу интересуясь:

– Что-то случилось? Вы поссорились?

Юля лишь пожала плечами, вдруг ужасно заинтересовавшись состоянием своих ногтей. А состояние это, к слову, было так себе: они давно просили свежего маникюра. Ей никогда не удавалось уследить за этим.

Мама села на диван, явно не собираясь позволять ей соскочить с темы, поэтому Юля тихо призналась, не поворачивая головы:

– Мы не успели поссориться.

– Он тебя чем-то обидел?

Юля выразительно помотала головой.

– Наоборот. Я очень нехорошо поступила. А когда все выяснилось, просто сбежала, даже не потрудившись как-то объяснить, сгладить… Хотя почему-то не помню, как ушла. Не понимаю, что происходит.

– Такое бывает в стрессовых ситуациях, – мягко заметила мама. – А у тебя в последнее время сплошной стресс. Практика, занятия, досрочное завершение колледжа, поездка на горизонте маячит. А еще эти убийства…