благодаря всему человечеству, сплотившемуся перед лицом всемирной угрозы. Прошу Вас, не принижайте значение этих важных для всех нас уроков истории своими загадочными рассказами.

Аён было неприятно такое читать, но, похоже, в ее истории действительно мало доказательств. Конечно, рассказ Наоми был не только о мосване, но и о том, как илимцы смогли спасти миллионы жизней, распространив это растение, выведенное в оранжерее, по всему миру. Эта версия событий, конечно, полностью противоречила тому, во что человечество привыкло верить. Возможно, именно поэтому к рассказу Наоми долго относились скептически. В сознании Аён из всех этих кусочков мозаики – синее свечение над мосваной в Хэволе и рассказ об Илиме – складывалась правдоподобная картина, но, чтобы убедить окружающих, требовалось что-то более научное.

Именно поэтому Аён взяла отпуск на четыре дня, чтобы съездить в Онню и отыскать недостающие доказательства. Она надеялась выйти на след загадочной Чису – бывшей главы общины и великолепного механика. Чем больше она думала про рассказ Наоми, тем больше ей казалось, что с кем-то из его героев она уже встречалась. И этим кем-то была Ли Хису, старушка, которая чинила технику и недолюбливала так называемых ветеранов, героев из купола. Старушка пережила пыль, но продолжала скитаться в поисках чего-то неведомого. Сейчас Аён сожалела о том, что не удержала в памяти облик тех растений из сада старушки, забыла подробности ее невероятных историй о жизни вне купола и не смогла бы описать ни одного удивительного прибора из ее сарая, куда так любили приходить дети со всей округи. То, что Ли Хису и Чису – один и тот же человек, подумала даже Наоми, когда услышала историю Аён о старушке из ее детства.

– Теперь я понимаю, зачем вы меня нашли и почему нам суждено было встретиться. В это сложно поверить, но нас свели поиски одного и того же человека. Мы с вами связаны тем синим свечением и той старушкой. Дайте мне, пожалуйста, знать, если что-то о ней узнаете.

Однако, приехав в Онню, Аён поняла, что отыскать Ли Хису практически невозможно. Может, Юнчжэ права и стоит обратиться к частному детективу? Но прилично ли выслеживать мирного человека? Как бы отнеслась к этому Ли Хису? Может, опубликованный рассказ дойдет и до нее? А может, как осторожно предположила Наоми, уже и не до кого доходить…

Аён тяжело вздохнула и некоторое время задумчиво сидела и смотрела перед собой. Потом по привычке открыла сайт «Странных историй». Там стали появляться короткие заметки о деревне Илим – кто-то о ней слышал, а кто-то якобы жил. Аён решила, что большинство из них просто-напросто придуманные, так как, прочитав парочку, обнаружила много расхождений с тем, что ей поведала Наоми.

И все же одна заметка ей запомнилась. Это была не самостоятельная публикация, а комментарий под анонимным постом Аён.

Привет, безымянный ботаник, изучающий дьявольские лианы. Это ведь ты опубликовала рассказ Наоми? Я не занимаюсь наукой, и мы вряд ли знакомы. Но мне на глаза как-то попалась заметка под названием «Сад старушки, заросший мосваной». Прочитав ее несколько раз, я поняла, что тоже это видела.

Прикладываю фотографию. Детскую. Тебя вряд ли интересует моя семья, поэтому нас я замазала, но обрати внимание на забор с лианами позади бабушки, которая держит меня на руках.

Я плохо помню то время. Слишком уж маленькая была. Даже лицо бабушки кажется незнакомым. Мама рассказала, что все жаловались на бабушку из-за того, что она совсем не следила за своими растениями. Так себе садовод. Эти лианы через забор перебрались и на соседские участки.

В итоге моей тете все это вконец надоело, и она позвала какого-то рабочего выкопать сорняки. Бабушка тогда жутко разозлилась. Но совсем скоро лианы снова заполонили весь сад. Иногда наша бабушка сидела там в кресле, и было непонятно, то ли она смеется, то ли плачет. Однажды ночью мама вышла увести ее в дом, но, чего-то испугавшись, бегом вернулась обратно. Будто призрака увидела. Говорила, что в воздухе витала странная пыль. В общем, все считали нашу бабушку чудаковатой.

На ее похоронах мы украсили зал этими лианами. Подумали, ей бы этого хотелось.

Почему мы не знали, что это за растения?

Наша бабушка объездила весь мир, пока наконец не обосновалась в Германии. Мы часто спрашивали ее, какой была жизнь под куполом, но в ответ она лишь улыбалась.

Я думаю, теперь ты понимаешь. Как минимум двое чудаков из той деревни продолжили сажать мосвану в своих садах.

Спасибо, что дочитала до конца.

Кстати, я дала прочитать это письмо маме, и она теперь отчего-то каждый день плачет.

Обычно ученые выдвигают гипотезу, проводят эксперименты и на основании результатов делают заключение. Происходит накопление данных, и формулируется теория. Так работает хорошо всем известный индуктивный метод. Но может ли считаться научным такой подход, когда, став свидетелем какого-то невероятного феномена, ты всеми силами стараешься найти ему рациональное объяснение? Конечно, такие изыскания в большинстве случаев окажутся неудачными, и все же Аён считала, что если не попытаться, то можно упустить важную истину.

Оставался еще один день. Задобрив стариков продуктами из супермаркета – из отдела здорового питания, – Аён наконец удалось кое-что узнать. Оказывается, около семи лет тому назад Ли Хису приезжала в город, чтобы поддержать очередную демонстрацию против жителей пансионата. Тогда она страшно поругалась со всеми и, продав дом, поспешила покинуть Онню. Вот только куда она могла направиться, никто не знал.

Чтобы как-то скоротать очередной тоскливый вечер, Аён открыла планшет. На почту пришло длинное письмо от Юнчжэ. В копии стояли все члены группы изучения растений их НИИ.

РЕЗУЛЬТАТЫ ПОЛНОГО СЕКВЕНИРОВАНИЯ ГЕНОМА ОБРАЗЦОВ МОСВАНЫ ИЗ ХЭВОЛЯ

Результаты исследования и таблицы с данными представлены ниже.

Изначально мы предполагали, что мосвана существовала еще до появления пыли. Но оказалось, мы ошибались. По результатам перекрестного анализа, выполненного в нескольких лабораториях, удалось выяснить, что в клетках лианы присутствует генетический материал растений, произрастающих в Малайзии. Это означает, что исследуемый нами вид был выведен человеком искусственно. Предположительно, за основу были взяты два диких малазийских растения – темнолистый смилакс и лиана крючковатая, а также вечнозеленый плющ рода хедера и ряд других растений, принадлежащих к роду хмель (Humulus). В 2050-е годы химерический метод обычно применялся только в отношении сельскохозяйственных культур, но никак не сорняков. Огромное количество таксономических данных и сортов были утеряны в эпоху Пыли, поэтому я бы не стала на этом останавливаться.

Есть еще кое-что. На последнем совещании я сообщила, что геном мосваны, обнаруженной в Хэволе, разительно отличается от генома ее дикой разновидности. И причина этому – не генетическое редактирование дикой разновидности. Все наоборот. Искусственная мосвана появилась раньше. Таким образом, мосвана, обнаруженная в Хэволе, – это не мосвана двадцать