Это в городе легче бороться с огнем. Горожане живут по цеховым правилам. А они очень строги. Хочешь-не хочешь, а обязан бросаться в огонь соседа. Ведь квартал принадлежит цеху, а значит, горит его имущество. Не спас имущество цеха – можешь подвергнуться огромному штрафу, а затем еще и исключению из состава мастеров. А это жизнь на собственное усмотрение и на собственный риск. Опасна жизнь одиночки, за которого некому заступиться. Так что, кем бы ты ни был – кузнец, бондарь, седельщик, пекарь, или ювелир, бросай свою работу и туши пожар соседа. Хотя пожары в городе дело частое, а бывает и такое, что за час-два выгорает весь город. Но горожане на пожаре все ж дружнее. А что не так, быстро разберутся. Может поджог и с умыслом. Решил сосед соседа наказать. То ли за украденную вещь, то ли по торговым делам, то ли жену приревновал. Вот и случился пожар. Такого быстро найдут, забьют в промасленную бочку и подожгут на удовлетворение всем погорельцам. В городе есть порядок.

Это селяне еще ковыряются в носу, а вдруг ветер не понесет на их сторону пламя… А может, выгорит у соседа, да я у него по дешевке землицу выкуплю… Вот теперь соседушка не будет таким строптивым. Придет на сеновал за краюхой хлеба…

Именно поэтому в семьях селян с первых дней жизни приучают бросаться телом на любой язык, не предусмотренного в хозяйстве, пламени. Только ты спасешь свой дом, свою семью и собственную жизнь. Это в крови селянина и селянки, как и крестное знамение при ударе колокола.

– Дьявольщина! Да что же это такое! – громогласно заревел Джованни Санудо.

Да и было от чего. На платье этой селянки прыгнул язычок пламени. Еще мгновение и одежда превратится в костер. Дорогая одежда. Очень дорогая. А еще на девчонке множество всяких безделушек. И так же в немалую стоимость.

Герцог в растерянности завертел головой. Он растерялся еще больше, когда к пожарищу устремилась вторая девчонка. А вслед за ней…

А вслед за ней на битву с красным драконом бросились оба рыцаря-«каталонца» и их люди. И совсем уже невероятно то, что с лошадей слезли и взялись лопатами присыпать ползущий по земле огонь воины-сербы во главе с самим владельцем градским Стешко.

Напоследок всем удивлениям из леса показалось множество народа. В основном это были женщины и дети, но их действенное участие очень скоро ограничило пожар, а затем и уничтожило его.

– Впечатляющее зрелище, – раздалось за спиной герцога.

Джованни Санудо в раздражении скосил голову направо. Там, неизменно в этот день, находился Юлиан Корнелиус. Получалось, что ученая степень лекаря, священный сан служителя бога афинских «каталонцев», забота о младенце и высокий титул великого герцога – только они не участвовали в спасении этого горного селения. Но если даже рыцари не погнушались этой неблагородной работенки, то уж лекарь все же мог бы взять ведро воды в руки. Не велика птица ученая.

Да, рыцари проявили себя с лучшей стороны. Их даже можно назвать благородными. Несмотря на то, что они «каталонцы». Особенно того, что первым бросился тушить пламя на одежде глупой девчонки. Тушил руками и, кажется, немного пострадал. Но ничего, на войне и не такое бывает. К тому же, в свите герцога наксосского есть лекарь. В свите великого правителя всегда должен быть лекарь. А то зачем бы Джованни Санудо кормил ненужное чрево? Пусть пока побудет справа.

И все же чувство раздражения по отношению к ученому лекарю продолжало расти.

* * *

Она уже успела умыть лицо и руки от грязи и копоти. Смущенное, виноватое, но такое милое и притягательное личико. Нужно было бы наорать, а то еще чего посерьезнее, но эта чертовка, заботливо завернутая в рыцарский плащ, невольно вызывала даже у Джованни Санудо добрые чувства и даже немного уважения. Вот только нужно было посмотреть, насколько пострадала одежда и женские побрякушки на поясе. Но и так видно – в правом ухе недостает серьги с жемчужиной.

Да и как тут покричишь, когда по обеим сторонам от девушки возвышаются рыцари. А они народ странный. Что им в голову сбредет. Могут неправильно понять герцога. Им в поединке Джованни Санудо отказать не сможет. Это позор и гибель всего задуманного. А драться с кем-нибудь из них – задача сложная. Воинская сила и храбрость «каталонцев» известна во многих землях. Вот Арес и Марс могли бы их успешно порубить. Но впереди много дел и ссориться с теми, кто держит земли Аттики[62]– непростительная глупость.

«Нужно что-то сказать. Мое молчание не в мою пользу. Эти рыцари ждут моего слова», – подумал герцог наксосский и без особой надобности поправил широкополую шляпу.

– Что там, Стешко? – обрадовался возможности оттянуть «слово» Джованни Санудо.

– Да вот, говорю со старостой этого селения. Выясняю что и чего.

– Так что и чего?

– Я же говорил – мой друг, властелич Вайка здесь проходил.

– Так это он устроил пожар? – зевнул во весь рот герцог.

– Нет. Он только сжег того глупца. А ветер уже разнес искры. Ему не было времени за всем приглядеть. Уже завтра ему нужно быть в Арте.

– А что это за глупец? – еще раз широко зевнул Джованни Санудо.

– Знакомый мне человек, – чуть улыбнулся Стешко. – Ювелир из Дубровника[63]. Я ему говорил… А эти из Дубровника… Гордецы! Ни до конца выслушать, ни золотого за умные слова дать. Посмеялся. Говорит, спешу в Арту. Там ваш король большой праздник затевает. А какой праздник без ювелира? Кому браслет, кому кольцо или цепь. А может, кому чего из драгоценностей и починить нужно. Вот и починил.

– Так это твой друг Вайка его сжег? – прищурив глаз, усмехнулся герцог.

Стешко кисло посмотрел на лица повернувшихся к нему рыцарей и замахал рукой.

– Нет. Нет. Даже не подумайте. Ни один сербский властелич не позарится на добро прохожих. Мы не разбойники какие-то. Тут дело великое, государево! А оно требует во всем следовать слову круля нашего Стефана Душана. Его мудрость и советы многих властелей[64]создали великий закон, что записан в книгу «Законник[65]». Ему мы властеличи и следуем строго. А сказано в «Законнике»: Если в каком-либо селении, – вне городов и торгов, будет обнаружен золотых дел мастер, пусть это селение будет разграблено, а сам мастер сожжен.

– Значит, этому селению… Как его – Айхо? (Стешко кивнул головой) не повезло. Именно здесь нагнал ювелира твой друг, а заодно и разорил селение. А это значит, что даже за перперы[66]мы не вкусим свежей баранины и сыра, – вздохнул Джованни Санудо.