У подножия лестницы, по которой я спускалась, я заметила машину. У нее работал двигатель, и из-за этого она походила на пса, который все время рычит и скалит зубы. За рулем машины сидел Джейк. Я изо всех сил старалась не улыбнуться. Глядя поверх него, я прошла мимо.

— Эй! — крикнул он мне вслед. — Я думал, что ты блефуешь.

Джейк медленно ехал вдоль тротуара, заставляя водителей объезжать его. Они вовсю сигналили и, обгоняя, не скупились на ругательства.

— Ридли, прекращай, — сказал он, когда таким образом мы миновали несколько кварталов. — Твоя взяла.

Больше мне ничего и не требовалось. Я запрыгнула на пассажирское место, и Джейк нажал на газ. Салон автомобиля был выдержан в вишневых тонах. Кожа матово блестела, и все показалось мне безукоризненным. На панели управления все было новеньким, а коробка передач, естественно, сверкала хромированным покрытием. Даже проигрыватель компакт-дисков был самой последней модели. Именно так я и представляла себе машину Джейка: ультрамодная, но при этом выдававшая осторожность хозяина.

Джейк свернул с дороги за квартал до необходимого нам адреса, а потом мы развернулись и подъехали к дому Амелии Миры со стороны парка. Машину скрывали ветви старых деревьев. Джейк вручил мне поношенную бейсбольную кепку и солнцезащитные очки, которые были мне слишком велики, но он все равно заставил меня их нацепить.

— Нам не нужно, чтобы тебя узнали, — сказал он. — Иначе все наши усилия коту под хвост.

Я все еще хранила молчание, но понимала, что его это уже начинает выводить из себя. Так мы просидели несколько минут. Потом Джейк произнес:

— Бог ты мой, ты что, всегда такая упрямая?

— Да, — ответила я. — Такая уж я.

Я взглянула на него и улыбнулась. Он протянул мне руку, и я сжала ее в своей ладони.

— Ридли, я и представить себе не мог, что ты отправишься сюда одна. Я бы ни за что не позволил тебе уйти, если бы знал, что у тебя хватит смелости сделать это.

— Прости меня, — ответила я.

И на этот раз я говорила искренне, потому что только теперь я поняла, насколько он испугался за меня. Джейк заглядывал мне в глаза, и в его взгляде читалось облегчение, но на лице все еще сохранялось выражение беспокойства. Я снова почувствовала себя виноватой.

— Знаешь что, Джейк? Мне кажется, что мной манипулируют. У каждого имеется своя версия того, что происходит в моей жизни, и я не знаю, кому верить. Я не могу оставаться в стороне. Понимаешь?

Он кивнул в знак согласия.

— Конечно.

Какая-то тень мелькнула на его лице, но я не была в этом уверена наверняка.

— Что нам делать теперь? — спросила я.

— Сидеть и следить, — ответил Джейк, оглядываясь вокруг.

Был великолепный осенний вечер. Дети в парке играли в футбол, по аллеям бежали приверженцы здорового образа жизни, а многие жители этого района вышли на прогулку с собаками. Наше с Джейком появление здесь казалось странным, потому что мы со своей слежкой словно нарушали мерный ритм спокойной жизни. По идее, должен был идти дождь, и небо посредине должна раскалывать молния, сопровождаемая пугающими раскатами грома. В парке должны были сновать гангстеры, а не вполне мирные граждане.

— Следить за чем?

— Я надеюсь, что мы поймем, что должно привлечь наше внимание.

Я подумала над тем, что бы это могло означать, и поняла, что впереди у меня долгие часы ожидания. Иногда, добившись своего, ты осознаешь, что это не сулит ничего хорошего. Джейк улыбнулся мне, как будто прочел мои мысли. У меня заурчало в животе, и к тому же я хотела в туалет.

* * *

После того как мы заехали в пиццерию, которую проезжали раньше, мы припарковались напротив знакомого номера 6061 S. Люди выходили и заходили, темные окна озарялись светом, а некоторые, наоборот, гасли, но номер 6061 S оставался неизменно погруженным в черноту.

Мы с Джейком не разговаривали, но тишина нас не угнетала. Каждые полчаса он заводил машину. Я была немного встревожена, так как не знала, на что мы рассчитываем или что мы будем делать, когда найдем то, что ищем. Но я не собиралась доставлять удовольствие Джейку своими жалобами. Через пару часов я пересела на заднее сиденье, где легла на живот и стала выглядывать в окно, ради разнообразия. Мне была видна макушка головы Джейка.

— Что ты хотел рассказать мне о себе, Джейк? Тогда, ночью?

Он ответил не сразу, и я подумала, что он заснул.

— Я не знаю, с чего начать, — произнес он наконец.

Мне вдруг пришло в голову, что те разговоры, которые мы вели в последние дни, на девяносто процентов касались меня. О нем я знала немного. Он художник. Он недавно переехал в наш район, потому что ему здесь больше нравилось. И это все. Мне хотелось заглянуть в его глаза, но что-то подсказало мне, что Джейк предпочел бы вести разговор именно так, не видя моего лица. Я вспомнила о шрамах на его теле, и мои зубы невольно начали отбивать чечетку, потому что, несмотря на близость, Джейк оставался для меня незнакомцем. Я заставила себя поверить, что мое сердце узнало его, что я не нуждаюсь в подробностях его личной жизни.

Я встала, обвила руками сиденье, на котором сидел Джейк, и уткнулась носом в его затылок. Я едва различала его в темноте. До меня доносился запах его одеколона, смешавшийся с запахом кожи в салоне. Я коснулась щетины на его подбородке. Джейк протянул ко мне руки и погладил мои ладони.

— Начни с самого начала, — тихо произнесла я. — Расскажи мне все.

— Я бы тоже этого хотел, но не знаю, смогу ли.

Его голос показался мне напряженным и даже сердитым. Я только хотела спросить его, что он имел в виду, как вдруг мы оба заметили фигуру мужчины. Он шел по тротуару, как и многие другие, но мы сразу решили, что этот мужчина именно тот, кого мы ждали все это время.

Мужчина двигался очень быстро. Он шел ссутулившись, надвинув бейсбольную кепку на глаза. Руки он держал в карманах своей тонкой черной куртки, которая не могла защитить его от холода. Этот мужчина выглядел так же, как миллионы других: среднего роста, около пяти футов десяти дюймов, среднего телосложения, но мы невольно провели его взглядом. Резко оборвав разговор, мы следили, куда он направляется. Мужчина подошел к номеру 6061 S.

— Это и есть тот мужчина, который посылал мне письма? — спросила я.

Я представляла его более крупным и более опасным, ведь он внес столько беспокойства в мою жизнь.

— Возможно.

— Что теперь будем делать?

— Ты остаешься и следишь за входной дверью, а я обойду здание и посмотрю с другой стороны дома.

Еще до того как я успела ответить, Джейк бесшумно выскользнул из машины. В зеркало я заметила, как он пересек Бродвей и направился к противоположной стороне дома, а затем исчез из виду. Мое сердце билось так сильно, что я боялась поддаться панике. Мне показалось, что прошло не меньше часа, и все это время до меня доносился лишь звук моего дыхания. Вокруг царила зловещая тишина. У меня не было с собой часов, и я не могла бы сказать, сколько времени я так провела. Наконец я не выдержала напряжения и проследовала в том направлении, в котором исчез Джейк.