Подходит скучающий официант, я заказываю кофе, а Макс только бросает на него мрачный взгляд.

– Как ты? – тихо спрашивает Макс, когда официант забирает меню и отчаливает.

– Лучше всех, – холодно отвечаю я. – Итак, что за срочность?

– Приятно, что и ты скучала… – Макс откидывается на спинку стула, сдувает челку и, не меняя безмятежного выражения лица, продолжает напряженно меня разглядывать. – Вообще-то у меня хорошие новости! Ваня получил вызов из клиники – при удачных раскладах они с мамой улетят на лечение уже в конце этой недели. А завтра Славка приезжает. Помнится, Даня, коекто мечтал с ним познакомиться…

– Отлично, – скучающим тоном произносит мой рот, хотя в душе бушует буря чувств.

– Грядет воссоединение нашей в будущем культовой группы! – усмехается Макс. – Когда ты пообщаешься со Славкой, ты поймешь, что этот чувак рожден для того, чтобы стать звездой… и нас всех вывести в люди.

«Каждый из вас рожден для того, чтобы стать звездой. Особенно ты, братец Кома. Особенно ты…» – убивает меня моя собственная навязчивая мысль, и глаза незаметно краснеют под стеклами очков.

– Вчера у нас было много-много времени для того, чтобы подумать о дальнейших планах. Мы решили по вечерам играть в переходе, а еще выступать на свободном микрофоне в паре клубов… – вдохновенно продолжает Макс. – Не хватает только тебя.

– Я как-нибудь загляну туда вас послушать. Возможно… – выдает блондинистая стерва, сидящая на моем месте, мило скалится и кивает подошедшему официанту, забирая у него свой кофе.

По инерции Макс продолжает улыбаться, но я замечаю, как напряжение меняет его лицо – на миг черты становятся резкими.

– Кстати, не поверишь, но, как только ты уехала, нас с парнями в очередной раз приняли менты. Предвосхищая твой вопрос – ничего серьезного, нас отпустили, как видишь. Но я не смог вовремя поздравить тебя с днем рождения. Прости… – Макс наклоняется к висящему на спинке стула рюкзаку, достает что-то из бокового кармана и кладет возле моего бумажного стаканчика. – Вот.

– Спасибо. – Я смотрю на небольшое овальное зеркальце в белом пластиковом ободке.

– Знаю, что это не дарят на день рождения – примета плохая, поэтому пусть это будет просто подгон от меня. На память. Я хотел отдать его тебе еще в день твоего приезда: нашел в ванной, взглянул на отражение и меня выморозило… – Макс снова чудовищно много говорит, но теперь я знаю – его пробивает на такое, когда он нервничает. – Парни передавали тебе привет – поздравят позже, сейчас они нуждаются в психологической разгрузке и все такое… Короче, эти мудаки просто спят.

Мои герои – утонченный красавчик, надежный добряк и неугомонный позитивный псих – три человека из всего человечества, которые не забыли про мой день рождения. И я с грустью верчу в руках теплое зеркальце, ловлю в нем отражение черных стекол и глаз, так похожих на мои, но чистых…

– Я больше не приеду и не отвечу на твои звонки, – я решаюсь и перебиваю Макса.

– Чего? – непонимающе моргает он. – Почему?

Из глубин памяти серой мутью всплывают все слова, которыми многочисленные доброжелатели характеризовали наши отношения: «извращение», «пресыщенность», «избалованность»…

– Мы заигрались, Макс, вот почему. Ты – мой брат, у тебя есть право в будущем быть счастливым. Найти нормальную девушку, создать семью… – Осознав, что заработала ожог, я отдергиваю ладонь, сжимающую стаканчик с кофе, всхлипываю и шепчу: – Посмотри на меня – я твоя сестра, это становится очевидным, стоит только взглянуть вот в эту штуку.

– Может, уже хватит, а?.. – Макс щелкает пальцами перед моим носом. – Ты бредишь.

– Мы не должны… Мы не можем! – растолковываю с упорством маньяка, хотя онемевшие губы и не слушаются. – Я уезжаю учиться в Москву, Макс. Я не вернусь, так что… Когда-нибудь увидимся – я приеду на твою свадьбу. Или ты приедешь на мою. Передавай привет ребятам – я буду по ним скучать…

По родному лицу скользит горькая усмешка.

– Заткнись! – перебивает Макс. – А теперь сними очки, посмотри на меня и повтори всю эту хрень еще раз, но глядя мне в глаза!..

Внутри солнечного луча, проникающего в помещение кафе с улицы, в звенящей тишине кружатся золотистые пылинки. Я смотрю на Макса, он сверлит меня взглядом, и от напряжения вокруг вот-вот расплавятся предметы. Облокотившись на стол, он подается вперед, и мне хочется протянуть руку и погладить его по щеке, но я лишь крепче сжимаю нестерпимо горячий картон своего стаканчика.

Если сниму очки, повторить сказанное я не смогу.

Отречься от самого дорогого, что у меня есть, ради того, чтобы мой папочка-изверг не тронул никого из тех, кто занимался сбором денег для Вани, и тем более самого мальчика и его маму – это ли не истинное искупление всех моих прежних неприглядных поступков?..

– Повторить? До тебя не дошло?! – нарушаю тишину я. Кофе через стенки стаканчика снова обжигает ладони, я терплю до последнего, и на глазах выступают слезы. – Мне надоело… Надоело, что все смотрят на нас, как на больных, что все показывают на нас пальцами!

– Даня, не сдавайся, потому что упертость – это единственный способ в чем-то преуспеть. – В каждом слове Макса сквозит спокойная уверенность. – Окружающие с их дурацким мнением пусть идут куда подальше. Пока ты думаешь своей головой, у тебя будет и своя дорога, у них не будет шансов тебя на ней остановить!

Он секунду хмурится, снова откидывается на спинку стула и продолжает изучать мое лицо. Мне ли тягаться с такой цельностью и магнетизмом, из-за которых люди идут за Максом и тянутся к нему, как к солнцу?..

Допиваю кофе и комкаю стакан:

– Макс, меня достало соответствовать вашим пафосным идеям. Может, ты и готов всю жизнь растратить на других, но я – нет. Лично я всегда хотела жить только для себя.

Макс ударяет по столу ладонью и на миг закрывает глаза.

– Ты под кайфом? – заводится он. – Или у тебя поехала крыша? Ты же сама не веришь в дичь, которую сейчас порешь!

– Иди в задницу со своей проницательностью! – взвиваюсь я.

Мне надо срочно придумать причину, и чем она будет нелепее, тем вернее прокатит. Мне нужно оставить в его сердце вместо себя только выжженную пустоту, иначе я провалю свою вынужденную миссию. Единственное, что приходит на ум – Макса всегда выбивало из колеи деление мира на богатых и бедных, и этим я собираюсь воспользоваться.

– Ладно, сам напросился. Слушай! – Опускаю глаза, не в силах даже через черные стекла выдержать его взгляд, и скрещиваю на груди руки. – Я живу в другом мире. У нас разный социальный статус. Твое будущее – работа в офисе, а я уезжаю в столицу, где через год поступлю в МГУ. Это тебе плевать на общество, а мне будет попросту стыдно представить тебя своим знакомым! Доволен?! Мне было скучно дома, захотелось летних приключений, и ты, Кома, мне их дал… а теперь просто отвали. Ты же сам говорил Ли, что сделаешь это, если я попрошу. И я прошу: пожалуйста, возвращайся в свой нищий мир к своим нищим друзьям и оставь меня в покое!