Лопес, у которого неожиданно развязался язык, ответил:

– Да. Он сказал – тысяча долларов. Сказал, что меня посадят в тюрьму.

Адвокат шагнул Марку навстречу, их носы оказались в футе друг от друга. Марк хотел было уже оттолкнуть мужчину, но быстро сообразил, что потасовка между адвокатами в коридоре перед залом суда не поможет исправить ситуацию.

– Отвали, Апшо, – прошипел адвокат.

Марк попытался улыбнуться:

– Эй, расслабьтесь, приятель. Я ищу своего клиента, Фредди Гарсию. Просто я ошибся, понятно?

Адвокат ухмыльнулся:

– Если бы вы умели читать, то заметили бы, что повестка выписана на имя мистера Хуана Лопеса, моего клиента. Уверен, что никакого Фредди Гарсии вообще нет в списках, более того, бьюсь об заклад, что вы просто пытаетесь перехватить чужой бизнес.

– Расслабьтесь, – повторил Марк.

– Я уже расслабился, а теперь проваливайте отсюда.

Марку хотелось дать деру, но он сумел сдержаться и спокойно отступил назад.

– Твоя взяла, козел.

– Иди-иди, приставай к кому-нибудь другому.

Марк обернулся, страшась встретиться взглядом с Тоддом и Золой.

Но те уже ушли.

Марк нашел их за углом, и вместе они поспешно вошли в кофейню, располагавшуюся там же, на первом этаже. Только когда все уселись за маленьким столиком, Марк осознал, что Тодд и Зола хохочут так, что не могут выговорить ни слова. Поначалу его это обидело, но спустя несколько секунд он уже смеялся вместе с ними. Наконец Тодд перевел дыхание и произнес:

– Отличная работа, Даррелл.

Зола тыльной стороной ладони вытерла слезы, катившиеся по щекам, и, давясь смехом, подхватила:

– Фредди Гарсия…

Тодд снова разразился хохотом.

– Ну ладно, хватит, – посмеиваясь, призвал Марк.

– Прости, – отозвался Тодд, держась за бока.

Они еще долго смеялись, но наконец Марк взял себя в руки и спросил:

– Кто хочет кофе?

Он пошел к стойке и с тремя чашками вернулся к столу, где остальные «сотрудники фирмы» к тому времени кое-как пришли в себя.

– Мы видели, как этот парень появился и, поняв, что ты делаешь, ринулся в атаку.

– Я думала, он собирается тебя ударить, – вставила Зола.

– Я тоже, – признался Марк.

Они принялись за кофе, готовые в любой момент снова взорваться смехом.

Наконец Марк сказал:

– Ладно, теперь самое главное. Сцена произошла отвратительная, согласен, но ведь никому и в голову не пришло усомниться, что я действительно адвокат. Так что все будет просто.

– Просто?! – воскликнул Тодд. – Тебя чуть не побили из-за первого же клиента.

– Ты видел выражение лица этого Хуана, когда вы сцепились? Он, наверное, решил, что все адвокаты с приветом, – сказала Зола и снова захохотала.

– Запишем это в счет полезного опыта, – подыграл ей Марк. – Теперь нам нельзя отступать.

– Нет, ты не Даррелл Кромли, – заметил Тодд.

– Заткнись. Пошли отсюда.

Перед следующим прыжком в пропасть они решили сменить стратегию. Возле зала достопочтенного судьи Леона Хэндлфорда из десятого подразделения уголовного суда собралась весьма пестрая толпа. Тодд появился первым и притворился страшно взволнованным. Он оглядел присутствующих и сосредоточился на чернокожем мужчине, которого сопровождала пожилая женщина – вероятно, мать. Тодд небрежно подошел к ним, улыбнулся и завязал разговор:

– Фиговый способ провести день, а?

– Вы правы, – отозвался молодой мужчина, а его мать в отчаянии закатила глаза.

– Это ведь суд по делам о вождении в нетрезвом виде? – уточнил Тодд.

– О нарушении правил дорожного движения, – поправил молодой человек, а его мать добавила:

– Его засекли на скорости восемьдесят пять миль на участке, где разрешено только сорок. Второй штраф за этот год. Страховка вылетает в трубу.

– Восемьдесят пять, – повторил Тодд. – Это круто.

– Так я же спешил.

– Полицейский сказал, что его посадят в тюрьму! – в полном отчаянии воскликнула мать.

– У вас есть адвокат? – спросил Тодд.

– Еще нет, – отозвался молодой человек. – Послушайте, мне никак нельзя лишиться прав. Потеряю права – потеряю работу.

Марк появился в этот самый момент, вид у него был целеустремленный, телефон прижат к уху. Он обменялся взглядом с Тоддом, поспешно подошел к нему и убрал телефон от уха. Игнорируя чернокожего парня и его мать, он обратился к Тодду:

– Только что говорил с прокурором, ну, с тем пижоном, которого я отлично знаю. Удалось исключить тюремный срок, а штраф скостили вдвое. Придется еще поторговаться насчет отсрочки, но это уже прогресс. Ты получил вторую половину моего гонорара?

– Конечно, – быстро ответил Тодд, доставая из кармана деньги. У всех на виду он отсчитал пять сотенных бумажек и передал Марку. Как только тот забрал деньги, Тодд указал на своего нового знакомого: – Послушай, этого парня застукали на скорости восемьдесят пять миль в зоне, где разрешено сорок. Что его ждет?

Марк понятия не имел, но сейчас он был Дарреллом Кромли, ветераном уличной адвокатуры, поэтому ни один вопрос не мог остаться без ответа.

– Восемьдесят пять?! – с ужасом повторил он. – Вас привлекали за управление автомобилем в состоянии опьянения или наркотической интоксикации? – обратился он к парню.

– Нет, – ответил тот.

– Он был совершенно трезв, – добавила его мать. – Может, было бы лучше, если бы был пьян, но он прекрасно понимал, что делает.

– Ну ладно тебе, мама.

– Все, что свыше восьмидесяти миль, карается тюремным заключением, – заявил Марк.

– А вы занимаетесь делами о превышении скорости? – спросила мать.

Марк снисходительно улыбнулся ей, давая понять, что может разрулить любое дело, и сообщил:

– Это мой конек, мэм, – транспортный суд. Я знаю всех судей и все тонкости дела.

– Мне обязательно нужно сохранить права, – вставил молодой человек.

– Вы где работаете? – поинтересовался Марк, взглянув на часы.

– В службе доставки. Это хорошая работа, я не могу ее потерять.

Хорошая работа. Золотая жила. Штраф за вождение в нетрезвом виде составлял тысячу долларов. Марк подумал, что за превышение скорости он может быть немного ниже, но мысль о работе парня, приносящей хороший доход, поднимала ставки. Бизнес есть бизнес, сказал себе Марк.

– Слушайте, мой гонорар составляет тысячу долларов, за них я сведу обвинение к простому превышению скорости и избавлю вас от тюрьмы. – Он снова взглянул на часы, как будто торопился по каким-то важным делам.