Неуверенно улыбнулась.

– Спасибо. Холодает. Думаю, можно возвращаться, – предлагаю. – Да и дождь, похоже, собирается, – запрокидываю голову, смотря на небо, которое заволакивают серые тучи.

Странное волшебное ощущение, что накрыло меня, тут же отступает.

– Нужно поторопиться, – отвечает Тимур. – А то рискуем попасть под дождь, – берет за руку Тимошу и мы быстрым шагом направляемся в сторону дома. 

Но буквально за пару метров до подъезда небо решает пролиться на наши головы сильным ливнем. Миг. Пара капель и тут же сильный поток воды.

– Ай, – взвизгнула.

Когда добрались до подъезда, мы промокли практически насквозь.

– Вот это да, – выдохнул Тимошка.

Его кудряшки намокли и повисли сосульками, с которых стекала вода. Тимур тоже промок весь насквозь, о чем говорила просвечивающая футболка. Меня же от его веселого взгляда скрывала промокшая рубашка.

– Домой, греться, быстро! – скомандовал Тимур.

В квартире оказываемся достаточно быстро.

Я принимаюсь раздевать мальчишку, Тимур тут же включил чайник и рванул в спальню. Затем мимо проносится, натягивая на влажное тело сухую футболку.

– Тим, бегом в душ, – снова звучит команда.

Я успеваю только поднять его мокрые вещи с пола, как мужчины закрываются в ванной, из-за двери которой звучит детский смех, которому вторит мужской.

Скидываю мокрую рубашку Тимура, кладу ее на такие же мокрые вещи ребенка, на плечи накидываю покрывало. Переодеваться нет смысла, потому что надо бы тоже в душ. А пока мужчины греются, я решаю налить чай. Спустя пару минут Тимур с сыном выходят. Я подхватываю их мокрые вещи, беру свою пижаму и, улыбнувшись мальчишке, скрываюсь в ванной.

Вещи кидаю в стиральную машину. Заостряю внимание на своем отражении в зеркале. М-да! Тот еще видок. Волосы всклочены, мокрые, платье также мокрое. Усмехаюсь и принимаюсь его снимать.

Под струями теплой воды согреваюсь. А после натягиваю свою синюю пижаму, полотенцем сушу волосы и выхожу.

Мужчины уже пьют чай.

– Стеша, – зовет меня Тимоша. – Классно погуляли, – подводит итог мальчик.

– Ага, так классно, что теперь не заболеть бы, – отвечаю и сажусь рядом. – Ой, у вас и варенье, – удивляюсь и ложечкой ныряю в пиалу. – Малиновое, м-м-м.

– Бабушка варила, – говорит Тимур.

Вот так и сидим, каждый думая о своем. Пока Тимоша не восклицает:

– Так, а мы же хотели посмотлеть валианты лемонта, – картавит мальчишка.

– Точно, – вспоминаю я. А ведь полдня думала, что что-то да забыла сделать.

– Да это и не срочно же, – нехотя говорит Тимур.

– Нет, пап, слочно. У Стеши завтла же еще выходной и мы хотели еще посмотлеть в стлоительных магазинах все то, что нам может понадобиться, – не сдается Тимоша.

– Раз уж мы тут собрались и пока сидим за столом, я сейчас, – вскакиваю со стула и иду за своим стареньким ноутбуком.

Кстати, это еще одна вещь, которую мне нужно будет поменять. Потому что активную учебу и специальные программы он не потянет. Но ничего. Работа у меня почти в кармане, а значит, я смогу взять новенький ноутбук в кредит.

Возвращаюсь к столу и ставлю ноут. Загружаю браузер и ввожу в поисковике нужные мне сайты, а дальше открываю окна с различными интерьерами. Вскоре, пока мальчики изучают варианты обстановки, я делаю небольшой набросок на бумаге. 

– Для начала стоит определиться, что вы хотите, – отрываю взгляд от бумаги. – Цвета, формы…

– Я хочу желтый, – безапелляционно заявляет Тим-Тим.

– Отлично, – улыбаюсь. – Здесь хорошо будет смотреться этот цвет. Но не ярко-ядовитый, а теплый. Можно одну стену в цвет, другую в цвет-компаньон.

– Стоп, – возмутился Тимур. – Желтый? Серьезно?

– Да, – одновременно говорим с мальчиком.

– А что такого? – пожимает Тим плечами. – Мне нлавится.

– Еще и шторы можно в тон, – поддакиваю.

– Погодите-ка, – встает со стула, проходится по гостиной. – Вот это, – разводит руками, – и желтый?

Да, интерьер Тимура выдержан в серых оттенках. Мрачновато, я, кажется, уже думала об этом. А вот солнечно-желтый или золотистый, этот цвет по-разному называют, подошел бы идеально. 

– Да, а еще шторы на тон или два темнее стены. А вот эта стена в кремовый или беж. Вообще будет гармонично смотреться. Ну и пол, да, придется перестелить. Темный тут никак не впишется, – заканчиваю я.

– Так это и мебель надо будет менять? – спрашивает Тимур.

– Да. Хотя вот этот диван прекрасного песочного цвета подойдет. Мы просто накидаем на него подушек в цвет стен и штор. Кое-что из мебели да добавить нужно будет кое-что из стеллажей. Есть один прекрасный вариант, там даже столешница откидывается и получается письменный столик, как раз для Тимоши.

Я вижу, как поникли плечи Тимура, и мне искренне стало его жаль.

– Пап, ну если ты не хочешь, то не будем толопиться. Но мне хотелось бы, чтобы у тебя было ялко и весело. Тебе же, навелное, самому глустно от такого взлослого интельела, – проговорил Тим-Тим.

Боже, это не сынок, это мечта. Хорошо его Оля воспитала. 

– Ладно, – сдается Тимур. – Надо с этой мыслью переспать, – проговорил. – Я пойду поработаю, а вы тут планируйте, – усмехнулся одним уголком губ, мимолетом посмотрев на меня, и скрылся в глубине квартиры.

– Ну что? Будем планиловать? – тут же оживляется Тимоша, потирая ладошки и хитро улыбаясь.

Тимур

Скрываюсь в своем кабинете. Запускаю ноутбук и утыкаюсь в него с умным видом. Даже открываю документы. Какие-то. И ни черта не вижу. Только ее. С мокрыми волосами, каплями дождя, стекающими по щекам. И взгляд ее. 

А еще предстоит ремонт! Ненавижу ремонты и все, что с ними связано. И эта мысль, слава богу, отрезвляет. Милое лицо девушки отходит на задний план и мысли начинают крутиться уже в совсем другом направлении.

Переделка. Кто сказал, что мои неприятности закончились с появлением мальчишки? Нет, я уже принял его. Тимоха классный. И мне теперь нужно перестроить под него большую часть жизни. И, как выяснилось, квартиру тоже. 

Кое-как переключаюсь на работу, мне все-таки удается закончить с делами и ближе к полуночи я выбираюсь из кабинета.

Выглядываю из коридора в гостиную. Сынишка спит. 

– А ты чего не спишь? – смотрю на девушку, которая из рук не выпускает телефон.

– Присмотрели с Тимохой пару вариантов. Скину тебе на телефон? – ее губы трогает легкая улыбка. На глаза спадает непослушная прядь волос.