– Да, конечно, – усмехается. – Глупцы, – разворачивается и шлепает от меня.

Дожились. Будут еще шмакодявки учить взрослых уму разуму.

Качаю головой, прячу руки в карманы джинсов и иду за мальчишкой, прекрасно понимая, с кем я сейчас его найду.

Стоит ли рассказывать, что вернулись мы домой в полной тишине. В машине издавало звуки только радио. Леха высадил нас у дома и быстро срулил. И в квартиру мы также подняли молча.

Шикарный вечер. Мечта просто.

Тимоха сразу же рванул к дивану, включил телек с мультиком и залип на нем. Стеша села рядом со своим ноутбуком. А я так и остался стоять посреди гостиной в ступоре.

И почему еще ко всему этому я чувствую себя полным идиотом?

В итоге я закрылся у себя в кабинете.

А вышел спустя пару часов на ароматы, разносящиеся по всей квартире. Не усидел за закрытой дверью. Да и как это сделать, когда я не смог себя ничем занять. Ни работой, ни клюшкой.

– А я уже думала, ты до завтра не покажешься, – слышу сразу, как только показываю свой нос.

– Не смог, – усмехнулся, прошлепал босыми ногами до стола, уселся.

– Есть будешь? – не обернувшись, спрашивает.

– Буду, – киваю, будто она увидит.

Тут же передо мной появляется тарелка.

– Что было в холодильнике, из того и приготовила, – пожимает плечами и садится напротив, подперев голову руками.

Картошечка с котлетками. Я сто лет не ел домашней еды, за исключением тех дней, когда ко мне приезжала бабуля. И вот сейчас я с великим аппетитом уминаю эту пищу богов за обе щеки, а Стеша просто сидит и смотрит на меня.

Когда я это понимаю, проглатываю еду, которая чуть комом не встала в горле. Поперхнулся, закашлялся. Меня долбанули по хребтине так, что я ошалел.

– Ты чего дерешься?

– Так положено, – усмехается она. – Похлопать по спине, когда кто-то давится. Еда не в то горло попала, еще говорят. Вот, – пожимает плечами.

А у меня аж слезы выступили на глазах.

– Только давай без слез, ладно? – говорит с усмешкой и подает стакан с водой.

Она надо мной ржет. Нет, вы видите это? Я тут чуть не умер, подавившись от ее взгляда,  так она же меня чуть и не прибила.

– Рука у тебя тяжелая, – сделав глоток воды, отставляю стакан на стол, от греха подальше.

– Это у меня в папу, – улыбнулась. – Ты ешь, а я пойду посмотрю кино, – готовится уйти, но я ее останавливаю.

– Знаешь, я тут подумал.

– Да?

– Я предоставляю тебе право выбора. Все, что посчитаешь нужным сделать в моей квартире. Готов помогать. Но в выбор материала я не полезу. Хочешь желтый – пусть будет он. Нет? Все, что угодно, на твое усмотрение, – говорю я.

– Квартиру? – звучит удивленно. – Прям целую квартиру?

– Да хоть всю, правда. Главное, чтобы Тим был доволен. И прости за то, что сегодня было в магазине. Я повел себя как дурак. Сам не пойму, что на меня нашло.

– Хорошо, извинения принимаются. Только мне не нужна квартира, Тимур. Вроде хотели гостиную немного преобразить. И этого вполне достаточно. Я больше ни к чему не прикоснусь. Вообще, я уже жалею, что затронули эту тему. Ваша бабуля подкинула проблем, – говорит она, присев на край стула.

– Бабуля любит привнести хаос и быстренько смыться. Да, это в ее репертуаре, – хмыкаю. – Тогда что, по рукам?

– По рукам, – кивает Стеша.

– Тогда с утра и начнем? – продолжаю я.

– Мне завтра на работу, – смущенно улыбается.

Черт, совсем забыл, что она работает. 

– Хорошо, тогда до следующего твоего выходного, – делать нечего. – Только ты адрес своей работы напиши, а то если не придешь, хоть знать буду, где тебя искать.

Похоже, с ее графиком работы моя эпопея растянется надолго. И это не есть хорошо.

Перекинувшись еще парой дежурных фраз, расходимся. Тимошка уже давно видит десятый сон, забавно морщась во сне.

Как только Стеша выходит из ванной, я ретируюсь на свою территорию. 

Стеша

Утро, будильник и быстрые сборы на работу. Тимошка лениво потягивается в постели и наблюдает за моими метаниями по гостиной-кухне.

– Зачем она тебе нужна, эта лабота? – задает вопрос, потирая глаза.

– Мне нужны деньги, – отвечаю предельно честно.

– Ты же учиться вот-вот пойдешь, – смотрит на меня. – Когда все успеешь?

– Успею, – останавливаюсь я, оглядываясь.

Сумка! Где эта чертова сумка?

– Не ее ищешь? – словно поняв причину моих перебежек, спрашивает Тим, показывая пальцем на мою вещицу.

– О, Тим-Тим, что бы я без тебя делала? – улыбаюсь, подхватываю сумку.

– А завтлак? – наблюдает, как я в прихожей обуваюсь.

– У тебя есть папа для этого, – усмехаюсь, поймав во взгляде недоумение.

– Ну ты же знаешь, какой он спец, – заявляет. – Я сегодня буду голодным, судя по всему.

– Не стоит так переживать. Думаю, он справится. В крайнем случае закажет доставку. 

– Мне нлавится как ты готовишь. Вот если бы ты жила с папой, то я бы был увелен, что плиехав к нему в гости, буду вкусно наколмлен, – недвусмысленно намекает мальчишка.

А я выпрямляюсь и замираю от такой конкретики.

– И что ты предлагаешь?

– А то и пледлагаю, лаз вы сами не можете лазоблаться, – заявляет по-взрослому.

– Тим, мне кажется, ты что-то не понимаешь. Да и маловат, чтобы понимать, – закидываю на плечо сумку.

– Все, – отмахивается от меня так, будто я совсем пропащая. – Иди, ты опаздываешь, – будто выгоняет.

Пожимаю плечами и покидаю квартиру. 

Я еще какое-то время кручу разговор с мальчиком в голове, но стоит только попасть в поток людей, как и это пропадает из мыслей.

День в целом спокойный и приятный. Воскресенье и благодаря этому в приоритете не бизнес-ланчи для офисных трудоголиков, а приятные посиделки за ароматным кофе с пирожными. В какой-то момент появилось время на передышку. И я этому была безумно рада. Но стоило только чуть расслабиться, как тут же полезли мысли о Тимуре с Тимошей. И как они там проводят свой день. Поглядываю на телефон, надеясь… да, все-таки надеясь, что Тимошка настрочит сообщение, ведь телефон у проказника имеется. Но нет. Ничего такого не происходило. Поэтому я, как только пришли первые посетители спустя минут сорок, тут же подскочила работать. Больше дела, меньше ненужных мыслей.

Вечер все же оказался неспокойным. Ровно в тот момент, как пришла шумная компания, я сразу поняла: без скандала эта смена не закончится. Прям напасть какая то. И столик, как назло, оказался моим. А все началось с того, что четверо молодых людей не могли определиться с выбором блюд.