– Он спросил, где находится административная часть, – ответил привратник, – и пошел в ту сторону.

Инспектор поблагодарил его и поспешил в указанном направлении, но репортера и след простыл. Проблуждав полчаса по коридорам, Сэмюэль покинул больницу и переехал на поезде через реку обратно на север. К шести часам вечера он уже был на Кеппел-стрит.

В течение нескольких минут Телман стоял перед задней дверью дома, набираясь смелости, чтобы постучать. Ему не хотелось встречаться с Шарлоттой, поскольку он ничем не смог помочь Питту и был уверен, что она расстроится, услышав неутешительные новости, так что не знал, как ему вести себя. Только мысль о том, с каким презрением будет потом смотреть на него Грейси, удержала инспектора от того, чтобы сбежать. Рано или поздно ему придется столкнуться с нею, и, если отложить эту встречу, она будет только мучительнее. Телман сделал глубокий вдох, а затем медленно выдохнул, но все же никак не мог заставить себя постучать в дверь. Может быть, следует узнать кое-что еще, прежде чем увидеться с Грейси? В конце концов, он еще мало что знал. У него не имелось ни малейшего представления, зачем Римусу понадобилось идти в больницу Гая.

Неожиданно дверь распахнулась, и горничная Питтов испустила крик, едва не налетев на полицейского. Выскользнувшая из ее рук кастрюля с глухим стуком ударилась о ступеньку.

– Вот дубина! – со злостью воскликнула девушка. – Какого черта вы торчите здеся с постным лицом?! Шо случилось?

Телман наклонился, поднял кастрюлю и протянул ее служанке.

– Я пришел рассказать вам, что мне удалось выяснить, – сухо сказал он. – Не следует вот так бросать хорошие кастрюли, иначе они уже не будут хорошими.

– Я не уронила бы ее, если б вы не напугали меня до полусмерти, – сказала Фиппс, все еще сердясь. – Чего ж вы не постучали, как делают все нормальные люди?

– Я собирался, – сказал инспектор.

Это не было ложью. В конце концов он обязательно постучал бы. Служанка смерила его взглядом.

– Входите. Не на ступеньках же мы с вами будем разговаривать!

Она повернулась, прошелестев юбкой, и вошла обратно в дом. Сэмюэль прошел за ней через судомойню в кухню, закрыв за собой обе двери. Если Шарлотта и находилась дома, ее не было видно.

– И говорите тише, – предупредила Грейси, словно прочитав его мысли. – Миссис Питт наверху читает книгу Дэниелу и Джемайме.

– Джемайма ведь сама умеет читать! – удивился Телман.

– Уж понятно, умеет, – сказала горничная, сдерживая раздражение. – Но ее отца нет дома, и нам ничего не известно о нем. Никто не знает, каково ему приходится и шо с ним будет. Чтение отвлекает от этих мыслей. – Она шмыгнула носом и отвернулась, не желая, чтобы гость видел слезы на ее лице. – Так шо вы разузнали? Наверное, хотите чашку чая? И кусочек пирога?

– Да, пожалуйста.

Полицейский сел на стул, а Грейси, повернувшись к нему спиной, поставила на каминную полку чайник с водой и достала заварочный чайник, две чашки и несколько кусков черничного пирога. Сэмюэль наблюдал за ее быстрыми движениями, рассматривал ее худенькие плечи, хлопчатобумажное платье, тонкую талию… Ему очень хотелось утешить ее, но она была слишком горда, чтобы позволить ему это. Да и что он мог бы сказать ей? Горничная все равно не поверила бы, если б он стал лгать, что все будет хорошо. За двадцать один год жизни она видела немало настоящих трагедий. Иногда справедливость торжествовала, но далеко не всегда.

И все же инспектор должен был что-то сказать. Висевшие на стене часы тикали, отсчитывая минуты. Начинал посвистывать чайник. Как всегда, в кухне было тепло, уютно и стоял сладостный аромат. Здесь, как нигде, он чувствовал себя на удивление счастливым.

Грейси со стуком поставила на стол заварочный чайник, едва не разбив его.

– Так вы будете говорить аль нет? – спросила она довольно резким тоном.

– Да… буду, – так же резко ответил Сэмюэль, злясь на себя за то, что хотел прикоснуться к ней, утешить ее, заключить в объятия и прижать к себе. Он откашлялся и едва не поперхнулся. – Эдинетт приезжал на Кливленд-стрит, в районе Майл-Энд-роуд, по меньшей мере трижды. И в последний раз был чем-то взволнован. Оттуда он отправился прямо к Торольду Дисмору, владельцу газеты, журналисты которой постоянно обрушиваются с нападками на королеву и пишут, что принц Уэльский тратит слишком много денег.

Служанка замерла на месте, насупив брови. Ее глаза выражали смятение.

– Шо жельтмену вроде мистера Эдинетта делать на Майл-Энд-роуд? Ежели он искал шлюху, их можно найти сколь угодно гораздо ближе, и куда более чистых.

– Я знаю. Но он посещал там не бордель, а лавку табачных и кондитерских изделий.

– Он ездил на Майл-Энд-роуд за табаком? – недоверчиво спросила девушка.

– Нет. Он посещал лавку с какой-то другой целью, пока не знаю, с какой именно. Но когда я сегодня сам пришел в эту лавку, туда явился не кто иной, как Линдон Римус, журналист, который пытался раскопать всевозможную грязь, когда мистер Питт занимался расследованием убийства на Бедфорд-сквер.

Телман вдруг подался вперед и поставил локти на чисто вымытую деревянную крышку стола.

– Пока я находился в лавке, он не сказал ни слова, но оставался там еще двадцать минут после моего ухода. Мне об этом известно, потому что я ждал его. И когда он оттуда вышел, я обратился к нему.

Грейси смотрела на него во все глаза, и в реальность ее вернул лишь оглушительный свист чайника. Она сняла его с каминной полки и тут же забыла о нем.

– И шо? – спросила она. – Шо ему спонадобилось в энтой лавке?

– Еще не знаю, – ответил ее гость. – Но его интересует скандал, и он считает, что кое-что разузнал. Он разволновался, увидев меня в лавке, и попытался выяснить, что я там делаю. Встреча со мной, по его мнению, является доказательством того, что он на верном пути. Римус признался, что это дело связано с Эдинеттом.

Грейси села за стол напротив полицейского.

– Продолжайте.

– После того как он попрощался со мной, я последовал за ним. Римус пытался оторваться от меня, но я не отставал.

– И куда он направился?

Горничная не сводила с рассказчика глаз.

– На южный берег реки, в больницу Гая… Но там я его потерял, – признался он.

– Больница Гая… – медленно повторила Грейси.

Затем наконец она встала, заварила чай в чайнике и поставила его на стол настаиваться.

– А почему он хотел оторваться от вас?

– Потому что это имеет какое-то отношение к Эдинетту, – ответил Телман. – Но мне пока ничего не известно.

– Вам нужно обязательно все выяснить, – решительно сказала Грейси. – Потому как мы должны доказать, шо мистер Питт правильно обвинил Эдинетта в убивстве из злого умысла… Хочете кусочек пирога?