— Ух ты, — только и смогла сказать я, посидела,погрустила и добавила с печалью:

— Я видела уже пять трупов. Вы хотите, чтобы я сталашестым?

— Не волнуйтесь, ваша безопасность — это наша забота.

— А чьей заботой была безопасность Регины? —разозлилась я.

— В любом деле возможны накладки, но в вашем случае ихне предвидится, гарантирую. Вы будете под неусыпной охраной наших людей. —Двое мужчин напротив с готовностью кивнули.

Мне стало вовсе нехорошо. Эти типы прохлопали свою операцию,а теперь пытаются спасти положение за мой счет. Разумеется, их совершенно неволнует тот факт, что я не хочу погибнуть смертью героя. Что им до этого?Незначительный человечек в их грандиозной игре. Конечно, я могу послать их кчерту и оказаться в тюрьме. Они выместят на моей шкуре всю свою злость.Начальство поди им шею намылит, а они мне.

— У меня есть выбор? — все-таки поинтересоваласья. Все трое дружно покачали головами. — Я так и думала, — кивнула я ипо-дурацки улыбнулась.

Я бежала к вертолету в сопровождении Аркадия и его людей.Вертолет приземлился на лужайке неподалеку от дома, где мы находились. Нечего иговорить, какое это произвело на меня впечатление, я почувствовала себяДжеймсом Бондом в юбке и даже возгордилась, — как ни крути, а ведь я совершаюподвиг во имя Родины. Только длилось это недолго, я имею в виду гордость, идело тут не в Родине, с ней-то как раз полный порядок, но при виде вертолета итупому становится ясно, как тут все серьезно, а коли серьезно… В общем, хорошо,если о моей безопасности они говорили убежденно, а если сами не уверены? Насмену гордости пришли печальные раздумья и сомнения, но к тому моменту мы ужезагрузились в вертолет, я под руку с Аркадием, один из его ребят (звали егоПавлом) с моим чемоданом, а второй без конца тревожно оглядывался, чем ещебольше вгонял меня в тоску. Вертолет тут же взмыл в небо, а Аркадий, не успелая устроиться поудобнее, сразу же полез с инструкциями. Надо сказать, у меня отних уже мозги пухли, и от инструкций, и от самого Аркадия, оказавшегося страшнойзанудой, оттого отвечала я вяло, чем сразу же вызвала его недовольство.

— Ирина Константиновна, я хотел бы еще раз обратитьваше внимание…

— Да я все помню, честно. Мне просто спать хочется. Уменя память хорошая, я действительно все запомнила, — поспешила утешить я,видя, как перекосилась его физиономия. — Вы, главное, не забудьте о моейбезопасности, очень, знаете ли, не хочется в моем возрасте…

— Вот вам паспорт, — с недовольным видом протянулон мне документ. — На имя Софьи Сергеевны Беляевой. Имя оставили прежним,чтоб вы не путались. Паспорт вашей знакомой, по понятным причинам, больше негодится.

— А у нее не будет неприятностей? — испугаласья. — Я имею в виду свою знакомую?

— У нас у всех будут неприятности, если вы…

— Поняла, — с готовностью кивнула я, еще развыслушивать его нравоучения просто сил не было.

— Вот мобильный, — сделав паузу, протянул он мнетелефон с недовольным видом. — Обычный телефон, в случае крайнейнеобходимости вы должны позвонить. Номер помните? — Я повторила номер, они тогда вроде бы остался недоволен, смотрел с сомнением. — После того, какмы вас высадим…

— Вы третий раз об этом говорите, — не выдержалая.

— Хорошо, — согласился он со вздохом и замолчал.

К тому моменту, когда вертолет набрал высоту, мной владелоодно всепоглощающее желание. Лечь и уснуть, по крайней мере часов на десять, атам хоть трава не расти. То есть потом-то, конечно, другие думы одолеют, нотрудности надо преодолевать по мере их возникновения. Я подумала, раз уж Аркадийзаткнулся, может, удастся немного вздремнуть во время перелета, но перелетзанял совсем мало времени, вертолет — это вам не автобус. Не успела ярасслабиться и смежить веки, как мы пошли на посадку.

Приземлились на аэродроме, вдалеке я видела самолеты сквозьсетку дождя. Я невольно поежилась, потому что была в легком платье, втянулаголову в плечи, чтобы дождевые капли не попали за шиворот, тут над моей головойраскрылся зонтик, я повернулась и увидела Павла с таким выражением лица, точноон сию минуту заслонил меня от вражеских пуль, мне стало по-настоящему тошно,но я все-таки сказала:

— Спасибо. — И мы гуськом направились к машине,которая ждала нас возле летного поля.

Аэропорт покинули очень быстро, дорога вскоре пошла наподъем, а небо очистилось, выглянуло солнце, мир вокруг заискрился, засиял, а яподумала, что совсем не готова его оставить, и вновь покосилась на Павла. Сразувидно, что олух, ну разве такой устережет? А там суперпреступник, если не врут,конечно, и черт-те кто еще. Убийцы, по крайней мере, точно настоящие. Может, япоторопилась? И в тюрьме люди живут…

Ободренная этими мыслями, я взирала за окно, сонливостьисчезла, и как-то чувствовалось, что бессонница мне обеспечена. Резкий поворот,в низине я увидела поселок, он спускался к морю.

— Ну, вот, — вздохнул Аркадий. —Прибыли. — Не удержался и спросил:

— Вы все хорошо запомнили?

— Конечно. Не беспокойтесь, — подбодрила его я,видя, что он в этом очень нуждается.

Машина притормозила на краю поселка, я вышла, Павел досталмой чемодан.

— До свидания, — сказала я, раз сказать что-тонадо, мужчины, в том числе и шофер, кивнули. Я подхватила чемодан и побрела потропинке в сторону моря. Где-то там автобусная остановка. Автобус будет черездвадцать минут. Я оглянулась, успела заметить, как за поворотом исчезла машинаАркадия, и неожиданно почувствовала себя сиротой.

Вид гостиницы нагонял тоску. Серое сооружение, построенноелет двадцать назад и успевшее заметно обветшать. Пляж выглядел тоже как-тоуныло. Среди больших камней на мелкой гальке лежали десятка два отдыхающих.

— Это вам не Канары, — вздохнула я и направилась кступеням центрального входа, украшенного вазонами с бархатцами.