Кое-как поднялся и оглянулся назад. Мэри по-прежнему сидит на земле, уткнув подбородок в грудь, Муха все так же суетится рядом, пытаясь ее растормошить. Вздохнув, я плюхнулся на задницу и, подгребая ногами, начал спускаться со склона. Он достаточно пологий для такого способа передвижения. Еще бы острые камни попадались пореже…

– Ну что у вас тут?

Муха поднял на меня запыленную физиономию, на которой, кажется, только одни глаза и остались. До меня донесся его жалостливый позыв и просьба о помощи. Я тронул девицу за плечо.

– Идти можешь?

Она покачала головой и что-то прохрипела под нос. Я выругался. Бросил взгляд наверх, вслед уже добравшимся небось до капсул зэкам. А мне тут с этой девицей возись… Какого, спрашивается?

Отстегнул от пояса флягу с остатками воды и споил всю замарашке.

– Ну все, хватит ныть. Расселась тут… Вставай!

На ногах Мэри едва держалась, так что пришлось придерживать ее за плечи. Муха и тот принялся помогать, зайдя с другого боку. Карабкаться по склону в таком положении было более чем несподручно, так что в конце концов пришлось взвалить девку на плечо и тащить всю дорогу, до самых капсул.

Капсул было пять, приземлились все довольно кучно, что меня, признаться, удивило. Насколько я понял, осужденных стараются разбрасывать по всей территории.

Джамал с Бао уже успели разобрать одну из них – одноместную, современного образца – на составляющие. Из листов обшивки наскоро соорудили навес – небольшой, едва хватило, чтобы мы впятером смогли укрыться в тени.

Я, не особенно церемонясь, сгрузил девицу рядом с Джамалом. Но уродцу, похоже, не до подружки – он, растянувшись прямо на камнях, прикрыл глаза и не то заснул, не то потерял сознание. Тепловой удар? А, плевать. Мы все сейчас примерно в том же состоянии.

Сбросил с плеча рюкзак и, слегка потеснив Джамала, расположился рядом. Здесь, в тени, ничуть не прохладнее, чем снаружи, но, по крайней мере, не пекут лучи Поллукса, а это уже немало. Я и так успел сжечь себе все лицо и шею. Кожа уже начала шелушиться, обнажая розовые внутренние слои, которые страдают от лучей еще сильнее. Эх, поздно я догадался повязать тюрбан так, как у Бао, – чтобы часть ткани свешивалась на спину, прикрывая уши и шею.

Переждать жару. Поесть… Нет, сейчас пока не до еды. Попить бы, но воду лучше экономить. Да и сил нет даже на то, чтобы отыскать в рюкзаке фляжку. Стоило принять горизонтальное положение, как голова стала тяжелой, как гиря, и глаза застлала красная пелена. Еще немного – и я вслед за Джамалом погрузился в забытье. Совсем старался не отключаться – с такими спутниками поневоле станешь параноиком.

Со временем творились просто невообразимые штуки. То чудилось, что мы уже не первый день здесь валяемся и все пропустили. Идти дальше нет смысла, возвращаться – тем более. Осталось только лечь и помирать, чем мы, собственно, и занимаемся. Но стоило подумать о том, что нужно подниматься и идти, как начинало казаться, что и пяти минут не успел отдохнуть. Да и не было сил идти куда-то. Все, выжались досуха. Удивляюсь, как мы вообще умудрились забраться так далеко. До Озерного лагеря, по подсчетам Бао, остается километров пятнадцать, не больше.

Когда Поллукс начал клониться к закату, стало полегче. К тому же и ветерок подул – жаркий, как из топки, но все же лучше, чем ничего. Бао очухался первый. Принялся бродить между капсулами, заглядывать внутрь. Да уж, мародерство у местных в крови.

Я, приоткрыв глаз, машинально наблюдал за Бао. Тот уже успел разжиться каким-то продолговатым свертком – похоже, сухой паек. Пошарив в дальней от нас капсуле, выудил еще два таких же и пару рожков для огнестрела. Свалил все это под навесом в одну кучу.

– Не взяли. Торопились, – мотнул он головой в сторону трофеев.

– Да уж… – пробормотал я, приподнимаясь. Сел, притянул колени к груди. Башка кружится, как у пьяного. Надо бы поесть.

Узкоглазый задумчиво рассматривал какие-то блестящие безделушки, которые достал из свертка.

– Что там у тебя?

Он молча бросил мне одну из них. Я ухватил вещицу на лету, попутно удивившись, что у меня еще хватает реакции на такие штуки. Присмотрелся.

Игральная кость из серебристого металла. Точки на гранях залиты чем-то зеленым, фосфоресцирующим. Вместо шестерки – человеческий череп с горящими глазницами.

Пару минут я был в нокдауне. В глазах потемнело, я зажал проклятый кубик в кулаке, будто хотел раздавить, растереть его в порошок. Тысяча черепогрызов!! Опоздал!

Опомнившись, вскочил, пробежался вокруг капсул, отыскивая еще какие-нибудь следы. Пусто. Когда они приземлились? Судя по всему, еще до бури – капсулы повалило набок, одну и вовсе оттащило в сторону. Где же ребята?! В капсулах они не отсиживались. Значит, выдвинулись к лагерю еще до урагана. Успели добраться или он настиг их в пути? Черт, а вдруг мы и впрямь опоздали?! Что, если Вэйл с ребятами уже отбили девчонку и благополучно вернулись на базу?! Проклятье!!

– Сколько до лагеря?!

Узкоглазый молча мотнул головой на север. Я пригляделся. Знойное марево уже улеглось, и на горизонте можно было разглядеть очертания приземистых строений из серого бетона.

– Надо идти!! – взвыл я.

Бао промолчал, во взгляде его не было ничего, кроме усталого любопытства. Дескать, что это с тобой, человек-гора? Головку напекло?

Я, едва переставляя ноги, заполз под навес и бессильно повалился на землю. Впереди еще три-четыре часа пути, и нам их пока не осилить. К тому же к лагерю нужно подобраться незамеченными. Так что лучше дождаться сумерек. А значит, еще пара часов на отдых у нас есть.

Я зажмурился, прикрыл лицо ладонью. Под веками горячо и влажно. Неужели слезы? Плачущий Грэг Нортон?!

Рядом зашевелился Джамал. Не особо церемонясь, присвоил себе один из свертков, добытых Бао, распечатал сухой паек. Да, мне тоже не мешало бы подкрепиться…

Я поднялся, и мы все вместе принялись за еду. Без особого воодушевления, правда. Мэри и вовсе до сих пор валяется пластом, не подавая признаков жизни.

– Кто-нибудь знает, как устроен этот Озерный лагерь? – спросил я. – Как бы нам туда пробраться, не попадаясь на глаза местным…

– Там два корпуса, – подал голос Джамал, прожевав изрядный кусок пайка. – Длинные, узкие, в три этажа. Между ними огороженная площадка, там хибары всякие, времянки. Но когда опасность какая – все в корпусах прячутся. Там раньше тюремные камеры были. Под землей тоже этажа два-три. Еще и сами местные роют новые ходы, так что сейчас, может, больше…

– Патрули выставляются?

– Раньше выставлялись. У ворот, на вышках. Ворота только одни и почти всегда заперты. Так просто в лагерь не попадешь. Хотя есть у меня одна мыслишка… Не знаю только, получится или нет. Столько лет прошло…