Я – землянин. Она – теллурианка. Генетически между нами не больше общего, чем у лягушки с динозавром. Соответственно, и детей у нас быть не могло. Во всяком случае, заведенных естественным способом. Единственный вариант – прямое клонирование с искусственно внесенным элементом случайности в комбинации генов. Мы однажды говорили об этом…

– Я думала, что потеряла тебя… Поэтому решила, что… В общем, это – Грэг-младший.

Выстрел в сердце. Перехватило дух, и несколько секунд я стоял, зажмурившись и стиснув зубы, чувствуя, как тяжело ворочается в груди то, что я привык считать простым куском мяса, перекачивающим кровь. Мир вокруг меня шатался, будто балансируя на тонком канате.

– Сын… – прохрипел я.

– Да, Грэг… Наш сын…

Мы стояли, обнявшись, пока полыхающий всеми оттенками красного шар безымянного светила не утонул, наконец, в прозрачной зелени океана, напоминая о себе лишь слабым свечением над горизонтом. Потом я бережно поднял Литу вместе с малышом на руки и зашагал по берегу, вдоль мерцающей мелкими бликами воды. Ветер почти совсем утих, и волны шелестели мягко, еле слышно, все так же совсем чуть-чуть не дотягиваясь до следов, оставленных мной на песке. По этим следам я направлялся обратно.

– Куда мы?

– Хочу прогуляться. До того края бухты. А потом полетим на моем граве. Я оставил его там, на стоянке.

– А мой?

– К черту. Завтра заберем.

Она рассмеялась.

– Ты все такой же бесшабашный… А идти далеко?

– Не беспокойся. Я донесу.

– Я знаю, – едва слышно шепнула она, чуть помедлив.

Я молча шагал вперед, время от времени поглядывая на Литу и на задремавшего у нее на руках малыша. Мне просто нужно было хоть немного времени, чтобы привыкнуть к этому новому для себя ощущению. Ощущению, которое я умудрился испытать только сейчас – впервые за всю свою бестолковую жизнь. Хотя ради этого, пожалуй, стоило вытерпеть и альдебаранскую каторгу, и пару месяцев в аду.

Я вернулся домой…