Я. Разве нет законов, запрещающих целоваться с несовершеннолетними?

Джул. Не будь такой ханжой.

Я. Я — ханжа потому, что не хожу на свиданки с учителями?

Джул (начинает реветь). Ты ничего не понимаешь.

Я. Извини меня, Джул.

Джул. Я не знаю, что я делаю. Что я делаю? Я совершила ужасную ошибку и не знаю, как теперь выпутаться.

Я. Хм.

Джул. Мне надо просто-напросто порвать с ним.

Я. Да!

Джул. Но я не могу. А что если он завалит меня на экзамене?

Я. Он этого не сделает. Ты же всегда сможешь пожаловаться. Ты можешь, ну, шантажировать его.

Джул. Я бы никогда так не поступила! Я думаю, он любит меня.

Я (молчу).

Джул. Нет, он меня не любит. Он любит жену, а меня использует.

Я. Очевидно.

Джул. Мне пора. Не могу больше говорить.

Я. А ты болела ветрянкой?

Джул. Нет.

Я. Тогда ладно.

На самом деле я собиралась пригласить ее в гости. Не потому, что хотела видеть. Или соприкоснуться с ее мелодрамой, созданной ею же самой. Просто мне было скучно до такой степени, что я готова была втыкать себе в глаза спички, чтобы хоть как-то развлечься. Или еще лучше: использовать их, чтобы прижечь все эти мерзкие зудящие нарывы на лице и ушах.

Ушах?

Господи, они уже и на ушах!

2. Кики

Кики. Ах ты, бедняжка. Я приду и буду тебя развлекать.

Я. А ты болела ветрянкой?

Кики. Конечно, то есть, думаю, да. Должно быть.

Я. Приходи!

Я люблю Кики. Она — мой самый любимый человек в этом мире. Я даже почти не возмущаюсь, что она такая стройная, хорошенькая и умная.

Ну, разве что чуть-чуть.

3. Брэд

Я (проснувшись): Алло? Брэд. Это Брэд.

Я. Кто?

Брэд. Брэд.

Я. А кто это?

Брэд. Ну, я заразил тебя ветрянкой.

Я. Ox.

Брэд. Ты здесь?

Я. Ненавижу ветрянку.

Брэд. И я. Просто подумал…

Я. Что?

Брэд. Подумал, что мог бы зайти в гости. У нас же у обоих ветрянка, да?

Я. Нет! Не надо!

Брэд. Буду у тебя через час.

Ненавижу Брэда.

Ненавижу ветрянку.

Я вскочила с дивана и помчалась в ванную изучать свою морду. Вокруг рта сформировалась новая кучка прыщей. Я выгляжу, как больная проказой. Да нет, больные проказой и то красивее. Мне только этого и не хватает для полного счастья — чтобы от моего лица отваливались куски.

Но я ничего не могла с этим сделать. Никаким количеством тонального крема это не скрыть.

Так что я приняла душ и привела в порядок волосы. Понимаете, это самое меньшее, что я могла предпринять. От горячего душа волдыри зачесались еще больше, чем раньше, если такое вообще возможно. И стали краснее. Душ был ошибкой.

Потом я вспомнила, что Кики тоже придет. Да, рядом с Кики я буду выглядеть как нечто, что Кот сначала сожрал, а потом отрыгнул. И снова сожрал. И опять срыгнул. Например, как вонючий шарик шерсти.

Брэд влюбится в Кики, и они убегут смотреть на закат, а я останусь чесать свою мерзкую, зудящую, противную, волосатую тушу. Какое счастье, что Брэд мне даже не нравится.

Если я намажусь каламиновым лосьоном, будет совсем уродливо? Да. Красота требует жертв. Если под «красотой» понимать «почти неузнаваемое чудовище».

19:29

Странно себя чувствуешь, когда к тебе приходят друзья, а ты весь покрыт корками и напоминаешь выжившего после чумы. Я постоянно бегала на кухню и приносила им сок и воду.

Брэд выглядел отлично.

Действительно отлично.

На заметку: возможно, это всего лишь глюк, вызванный ветрянкой, которая, может быть, поражает и мозг, вызывает галлюцинации, бред и прочие неконтролируемые расстройства психики.

Совершенно несправедливо, что Брэд меня заразил ветрянкой, но сам, кажется, почти не пострадал от нее. Ну, у него была пара волдырей. Или десяток. И он смущенно почесывался. Чуть-чуть.

Но он выглядел умеренно больным или даже выздоравливающим.

А я, наоборот, казалась тяжело больной.

Вот вам и разница.

Но мне он не нравится, так что плевать.

На самом деле, мне было неловко. Я не знала, что и делать.

— Может, сыграем в игру? — предложила я. — В «Монополию» или еще во что…

Почему-то моя голова в тот момент была совершенно пуста, и я не могла вспомнить ни одного названия игр, кроме «Фермера в долине». Для тех, кто не знаком с этой игрой, поясняю: нужно брать крошечные пластиковые вишенки за хвостик и кидать в малюсенькие корзинки. Очень сложная игра, как мне сейчас кажется, но, вообще-то, она предназначена для трехлетних деток.

— Ладно, — сказала Кики. — А какие игры у тебя есть?

Она говорила со мной, произнося все слова медленно и членораздельно, словно я была инвалидом или старушкой с болезнью Альцгеймера. Я устала, но не до такой же степени.

— Не знаю, пойду проверю ящик с играми. Сейчас вернусь.

— Я с тобой, — вызвался Брэд.

— Нет-нет, — сказала я. — Не нужно.

Он не мог пойти со мной по целому ряду причин. Не только потому, что я ненормальная чудачка. Помимо всего прочего, ящик с играми находился на первом этаже, а мне было строжайше запрещено водить туда своих друзей, чтобы они, не дай бог, не увидели наши «зеленые насаждения». Словно без подобного запрета я водила бы их туда на экскурсии. Хотя мои подруги и так все знают. Были еще какие-то причины, но про них я забыла.

На самом деле, это глупое правило.

— Туда ходить запрещено, — сказала я и загадочно улыбнулась.

К несчастью, ящик с играми находился в комнате для гостей. Чтобы добраться до него, надо перелезть через кровать. Еще ужаснее то, что при ветрянке все время хочется спать. Надо ли говорить, что по пути к ящику с играми я прилегла на кровать буквально на минуточку и заснула.

Крепким сном.

Когда я проснулась, ни Кики, ни Брэда уже не было. А на подушке рядом со мной лежала записка: «Хороших снов!»