– Уповай на Господа, Анна, и в сердце твоем не останется страха. Он защитит рабов своих, неужели у тебя до сих пор остались сомнения? – воскликнул брат Рикарду, но Анна лишь головой покачала в ответ.

К своему стыду, в глубине души он вовсе не был так уж непоколебимо уверен в том, что говорил, и пылкая речь скорее была призвана убедить самого монаха, нежели его спутницу. Тем более брат Рикарду небезосновательно подозревал, что она просто-напросто не понимает добрую часть его наставлений. Зато неуверенность и слабость своего наставника почувствует наверняка – он давно заметил, как часто чутье приходит на помощь туземцам там, где цивилизованные люди внимают доводам рассудка и мудрости, данной образованием.

– Так-то оно так, но осторожность никогда не повредит. Не надо испытывать терпение богов на прочность.

– Бог един, и никаких других богов нет, – отозвался брат Рикарду, скрывая зевоту. – Когда ты наконец оставишь привычку к такому богохульству?

Прервав ее извинения, монах предложил готовиться к отдыху. Долгий и трудный переход, прошлая ночевка в джунглях, казавшихся особенно неуютными и враждебными после долгой жизни в деревне – все это вымотало его. Стоило лишь расположиться на песке возле потрескивающего костра, наесться досыта и выпить горячий отвар из собранных Анной трав, как начало неудержимо клонить в сон.  

Накануне ночью брат Рикарду то и дело просыпался, встревоженный незнакомыми звуками, подолгу вслушивался в темноту, ожидая, пока неведомые ночные твари проявят себя. Потом начинал терзаться сомнениями в правильности принятого решения. Лишь ненадолго удавалось забыться, казалось, до самого рассвета он и глаз не сомкнул. В этот раз он оставил Анну заканчивать ужин в одиночестве и провалился в крепкий сон без видений, едва голова коснулась узла с одеждой, заменявшего ему подушку.

Утром он не сразу осознал, почему вокруг шумят волны, пахнет свежестью и ветер овевает лицо. Только раскрыв глаза вспомнил – он не в деревне, а на пустынном берегу, ночевал под открытым небом. Так и не решив, огорчает его это или радует, брат Рикарду потянулся и сел, с удовольствием отметив, что тело больше не ломит от тяжелого перехода. Он вновь начинал привыкать к жизни в пути.

Анна уже встала и ушла куда-то, разведя перед этим огонь. Над подвешенным котелком поднимался пар. Брат Рикарду подошел ближе и заглянул в котел, желая узнать, ждет ли его похлебка на завтрак или Анна просто решила нагреть воды, как вдруг его внимание привлекло какое-то движение поодаль.

Он остановился, встревоженно глядя в ту сторону, и ничего не различил в пятнах света и тени. Но ведь там точно что-то двигалось, что-то большое. Быть может, просто листья пальм колышутся на ветру? Брат Рикарду почти успокоился, однако едва он хотел вернуться к костру, как в тени зарослей вновь что-то зашевелилось и тут же замерло, сливаясь с пейзажем.

Позади раздались шаги, заставив монаха вздрогнуть, но то была всего лишь Анна. В руках она держала гроздь плодов салака. Заметив растерянный вид своего спутника, она попыталась проследить за его взглядом.

– Там кто-то есть, – тихо сказал брат Рикарду. – Вон под теми деревьями. Что-то большое прячется в тени.

– Да это же ора! – воскликнула зоркая Анна. – И крупная какая! Надо бы оглядеться, нет ли рядом других.

– Они опасны?

– Лучше близко не подходить. Вообще на людей они не охотятся, но при случае могут и напасть.

Поглядывая в сторону, где притаилась неведомая тварь, брат Рикарду поспешно собирал свои пожитки, радуясь, что им нужно идти не в ту сторону. На всякий случай он держал под рукой паранг – за время, проведенное на острове, монах научился владеть этим примитивным оружием едва ли не так же ловко, как аборигены. И когда животное, которое Анна называла ора, лениво выползло на солнце, явив себя во всей красе, он в ужасе выхватил паранг из-за пояса.

– Не направляй на нее нож, она тебе не угрожает, – остановила его Анна, осторожно подхватывая свои вещи и отступая медленно, стараясь не делать резких движений. – Убить ора – дурной знак.

– Очередное суеверие, – пробурчал брат Рикарду, но последовал ее примеру.

Впрочем, тварь не обращала на них никакого внимания: просто неподвижно сидела на песке, словно задумчиво любовалась морем. Но одного ее вида было достаточно, чтобы внушить страх. Огромный ящер с мощным телом и массивной тупой мордой, похожей на крокодилью, но от крокодила его отличали сильные и длинные ноги – решит напасть, убежать точно не получится. Он казался ожившим чудищем из местных легенд.

– Тебе встречались раньше подобные существа? – спросил монах, когда чудище исчезло вдали. – И не опасно ли нам продолжать путь по местам, где они водятся?

– На этой стороне острова они много где есть. А вот в Ларантуке я о них ни разу не слыхала. Год сейчас должен быть сытный, ора не станут преследовать нас. Встретим – пройдем мимо, только старайся их не тревожить. Коли проявим уважение, они пропустят.

– Уважение? К гигантским ящерицам? Что за дикие предрассудки!

– Э, нет, они не простые ящерицы. Ора – потомки принцессы драконов, прекрасной Путри Нага.

Это была еще одна занятная местная легенда, которую брат Рикарду выслушал с интересом, как бы ни огорчало его, что послушница относится к ней непозволительно серьезно. Жители мест, откуда Анна родом, верили, будто жуткого вида гиганты произошли от мифической принцессы. Некоторые из племен считали ее и своей прародительницей.

На священном Острове Драконов жила Путри Нага. Насколько смог понять брат Рикарду, она была кем-то вроде оборотня и могла принимать облик и человека, и дракона или змея. Она взяла в мужья человеческого мужчину и родила от него двоих детей, и если брат был обычным человеком, то сестра по имени Ора имела облик того самого чудовища, которое напугало монаха. Неудивительно, что эту сестру прятали в лесу, где она и росла в тайне ото всех.

И когда брат, ничего не подозревавший о ее существовании, встретил драконицу во время охоты, он принялся отгонять ее и даже намеревался убить, но их общая мать явилась ему и рассказала, что Ора его сестра. С тех пор люди и драконы жили бок о бок, как равные. Куда бы ни отправились потомки Путри Нага, ора следовали за ними. Так люди и драконы расселились на окрестных островах…

– Красивая история, – сказал брат Рикарду, когда Анна закончила. – И эти драконы в самом деле производят сильное впечатление; неудивительно, если с ними связано множество суеверий. Но ты ведь следуешь путем просвещения, изучаешь Закон Божий. Ты не можешь принимать на веру эти сказки.

– Какие же это сказки? Вот они, ора, ты ж сам видел!

Брат Рикарду тяжело вздохнул. Ну что с ней поделаешь? Даже на его родине приходилось сталкиваться с множеством суеверий. Он знал не понаслышке, как глубоко укоренилась эта мерзость в умах темного, необразованного народа, даже Церковь порой была бессильна в борьбе с ней. Что и говорить о туземцах. Но очищение души Анны от скверны язычества для него было особенно важным, личным делом, ведь если она встанет на путь истинный, то этот пример сможет вдохновить и других.