— Нас убили… убили… убили…

— Подло… подло…

— Нас предали… предали… предали…

— Ты последний… последний… последний…

— Отомсти… отомсти… отомсти…

А ещё я… почувствовал?… увидел?… узнал?… наверное, всё сразу… как от меня отделяются ещё несколько линий. Большинство из них оборвались… НЕТ! Были оборваны! Были оборваны почти сразу, но две продолжались в туман будущего. И те, кто стоял вокруг меня требовали:

— Защити…защити… защити…

— Как?! — выкрикнул я в голос. — Что я могу?

— Мы поможем… поможем… поможем…

Проснулся я совсем разбитым и с больной головой. И даже пропустил обычную свою зарядку. Даша, ворвавшаяся ко мне, как целый взвод «Альфы» в штаб-квартиру каких террористов, начала было меня одевать к завтраку, увидев, как я тыкаюсь туда-сюда с полузакрытыми глазами, велела Нате принести кофе. Кофе немного помог. В смысле, помог, но не много.

— Да что с тобой?! — воскликнула весьма раздражённая принцесса.

— Сон плохой видел… — пробормотал я.

— ЧТО?!!! — всполошилась Даша. — Быстро! Давай! Рассказывай!

Я попытался отнекиваться, но меня взяли за грудки, слегка приложили об стенку и я буркнул:

— С мёртвыми разговаривал…

— ЧТО-О-О?! Быстро оделся и пошли к дяде Мише! Бегом!

Девушки в четыре руки запихнули меня в парадное одеяние и чуть не волоком потащили… в столовую.

— ВОТ! — Даша возмущённо выкрикнула прямо от порога. — К нему ночью мертвецы приходили, а он никому ничего не рассказывает! Пришлось клещами из него вытягивать!

Дамы резко напряглись, а вот государь остался царственно спокоен. И даже немного ироничен.

— Спокойнее, дорогая, спокойнее! — произнёс он вставая.

Подойдя ко мне, император возложил, иначе не скажешь, свои руки мне на голову и словно мощный, кристально чистый поток пронёсся сквозь меня, унося боль, усталость, да вообще всё плохое, что осталось во мне после этого сна. Но, в то же время, всё, что передали мне ОНИ, осталось нетронутым. Даже память об этой встрече во сне стала, как будто, более яркой. И я понял, что вряд ли кто другой мог сейчас совершить это чудо. Воистину, в руках Государя особая сила! Эту мысль я и озвучил. На это крёстный только усмехнулся, жестом предложил мне и Даше занять места за столом сам вернулся на своё место.

— Итак, — сказал он, когда все утолили первый голод, — кто к тебе сегодня приходил?

Довольно сбивчиво, с помощью подсказок и наводящих вопросов, я таки смог объяснить, кто были мои гости. Кстати, именно благодаря его наводящим вопросам и пояснениям, я более-менее понял, с кем столкнулся во сне. Её Императорское Величество в ужасе прикрыла рот ладошкой, тётя Лиз сидела, боясь лишний раз вздохнуть, Даша побледнела.

— И что ОНИ от тебя хотят? — всё также небрежно спросил крёстный.

— Мести… — выдавил я. Хотел было добавить: «И защитить моих сестёр.», но прикусил язычок. Тётя Лиз знает о моих сёстрах, император, скорее всего, тоже, но вот даже за Её Величество я не уверен, за Дашу тем более, уверен что знать ей о них не за чем. Поэтому добавил только: — Обещали помогать.

Крёстный, похоже, понял, что я кое-что не договорил и кивнул мне, одними глазами, после чего принялся объяснять. Почти всё, что он рассказывал было для меня внове, хотя кое-что я и сам знал. В 90-е, знаете ли, трудно было не нахвататься всякой оккульной мути, разве что очень-очень хотеть не видеть и не слышать этого. У меня такого желания не было, равно как и желания во всё это погружаться, но всё-же чего-то я нахватался, даже побывал на парочке каких-то семинаров, куда меня затащили добрые друзья. Но разница между тогда и сейчас была в том, что тогда я мог позволить себе смотреть на всю эту шизотерику как на мутные увлечения не слишком здоровых на голову людей, а сейчас я уже столкнулся с магией напрямую и вынужден был принимать магию как часть реальности. Очень важную и необходимую мне часть.

Начал крёстный с того, что уточнил: знаю ли я, что такое эгрегор? Оказалось, что моё знание вполне приемлемо: эгрегор это общность, соборная душа объединения людей, не важно по какому поводу они объединились. Хотя бы и для того, чтобы сообразить на троих после работы. Он коротко, но очень интересно рассказал о влиянии эрегоров на мышление включённых в эти эгрегоры людей, рассказал про то, что эгрегоры неоднородны внутри себя, про живые и мёртвые эгрегоры и особенности взаимодействия с ними. Рассказал и об опасностях, которые они несут.

Лектором государь оказался отменным, мы с Дашей слушали открыв рот.

— Значит, русские… те русские, кого вы называете святым народом, это мёртвый эгрегор… — озвучил я свои выводы.

— Кто-то несомненно считает так, даже в самом нашем эгрегоре, — ответил государь. — Но посмотри сам: генетически мы связаны. Да, основа нынешнего населения России — народы, жившие раньше на окраинах, но остатки Святого Народа растворились в нас и мы связаны с ним и генетически… Хотя, конечно, меньше, чем хотелось бы очень многим. Мы впитали многое из культуры, наш язык — продолжение и развитие святого языка. Так что, Святой Народ, твой народ, жив в нас. Да, многое изменилось. Но ведь мир постоянно меняется.

Вроде бы хорошо и правильно сказал, но вот только что-то от всего этого у меня внутри щемило. Потому и спросил:

— Ну а как же те, которые пришли ко мне?

— В каждом эгрегоре есть разные группировки, — пожал плечами крёстный. Есть более радикальные, есть более дружелюбные. Видимо, к тебе пришли те, кто был больше других обижен прошедшей историей. А отсюда важный момент: как сохранить себя, работая с эгрегором? Ведь эти сущности очень любят полностью подчинить себе человека. Особенно неординарного человека.

Он посмотрел на нас с Дашей с нескрываемой хитрецой в глазах. Я задумался, но тут меня буквально осенило: ведь самое важное, частенько, оказывается и самым простым!

— Прежде всего, должно быть это самое, тот самый я, которого надо сохранить! — выдал я.

Даша посмотрела на меня со сдержанным недоумением, тётя Лиз радостно захлопала в ладоши, а крёстный радостно протянул руку через стол и наградил меня рукопожатием:

— Далеко не каждый