форму, смотрелся здесь очень гармонично. Он тоже жил в моменте. Со своим пакетиком земляники он незатейливо радовался солнцу и теплому летнему деньку.

— Грибов нет, — торжественно объявил он, — сезон прошел. Да и сухо в лесу. Вот ягод насобирал немного. Будешь?

— Нет, спасибо, — ответил Максим, забираясь в машину.

Всю обратную дорогу Медяный рассказывал невероятные истории о своих лесных похождениях за грибами и ягодами. Центральным местом в них был рассказ о том, как он однажды встретил в лесу мужика с бутылкой коньяка, искавшего, с кем бы выпить. В пяти километрах от ближайшего населенного пункта. Максим не оценил богатый грибной опыт своего собеседника. Грибничество его привлекало очень слабо. К случаю. И такой случай за последние лет семь выпал всего единожды. В прошедший понедельник, когда он насобирал немного лисичек. Они, кстати, оказались очень вкусными с жареной картошкой.

В отделе Максим сразу направился к Лупанову. Эксперт здорово постарался, отрабатывая банку дорогого кофе и всего, что к ней прилагалось, включая шоколадку, которую решено было употребить в понедельник в кабинете капитана полиции Евсеевой.

Оба заключения были готовы. Результат их также соответствовал ожиданиям Максима и также не очень его порадовал. Текст был выполнен пропавшей без вести Комаровой Лидией Ивановной. А обнаруженные на листе объяснения отпечатки пальцев рук принадлежали тому же человеку, чьи отпечатки были обнаружены в квартире Гамовой и на найденном в лесу телефоне. То есть Комаровой Лидии Ивановне.

— Я по аналогии с предыдущими экспертизами сделал, — пояснил эксперт, — поэтому так быстро вышло. Там уже все признаки описаны. Я только сопоставил.

Итого три факта, подтверждающие истинность рассказа Лидии Ивановны. Не говоря уже о множестве косвенных обстоятельств, так или иначе указывающих на ее правоту. Но для Максима этого все равно почему-то казалось маловато. Ему нужно было железобетонное доказательство. И он знал, где сможет его раздобыть.

Когда Тяргон стал мужчиной, ему разрешили одному ходить в Кыусото. Вирь-Нешке оценил его умение бесшумно двигаться и прятаться в лесу. «Не зря мы дали тебе такое имя», — говорил Шаман, добродушно кивая. Его обветренное морщинистое лицо казалось маленьким под высокой берестяной шапкой, которая была сплюснута у самого верха, напоминая клюв утки. Он и сам становился похож на утку, когда наклонялся во время камлания и плясал, согнувшись у костра. Но глаза его были ястребиные. Они цеплялись и карябали. Они видели насквозь. «Берегись, птичка, — говорил он Тяргону, — не долго тебе осталось летать».

Тяргону поручили во время долгого дня охранять священную рощу от чужаков. Хотя народ, живущий вдоль реки, не ходил в сторону Кыусото. У кривов были свои священные деревья. Дубы. Они росли в речной долине. И даже если кто-то из этого народа, заблудившись в лесу, случайно оказывался поблизости от Кыусото, то, заметив развешенные на ветках деревьев зимние шкурки ласок, старался уйти подальше от этого зачарованного леса, где росли только березы и осины. И лишь изредка ели.

Вот уже три лета Тяргон сопровождал Вирь-Нешке к озерам во время молений. Перед обрядом Тяргон должен был отыскать все священные озера в Кыусото и показать их Вирь-Нешке. А тот выбирал нужное для молитвы. Для каждого дня — свое. Он лил в озера мёд и кидал в них ракушки и бронзовые колокольчики. А когда утром без сил уходил в деревню, Тяргон оставался на своем посту. Он подолгу вглядывался в черную воду этих озер. Иногда где-то в глубине переливались потоки фиолетового света. А однажды из озера показался дух. Молчаливый и растерянный. Он смотрел на него долгим мертвым взглядом и, казалось, хотел что-то сказать. Тяргон спросил, как его зовут, но дух ничего не ответил. Тяргон хотел узнать у него ответы на скопившиеся вопросы. О своей судьбе, об этом мире. Но дух исчез. На следующий день шаман лил в это озеро кроме меда еще и брагу.

Тяргон молился в священной роще, чтобы боги дали ему жену, которую бы он полюбил. Все его ровесники уже были женаты. А ему никто не был мил. И вот однажды, когда долгие дни уже заканчивались, он услышал кашель. Со стороны священного озера. Спрятавшись, он увидел, как из воды на берег кто-то вылезает. Девушка. Не иначе Верья-Потай. Он следил за ней несколько дней. Она бродила по священной роще и пыталась вернуться в свой мир, ныряя в озера. Но у нее ничего не получилось. В конце концов, она выдохлась. Она лежала и плакала. Мир людей был не для неё. Тогда он вышел к ней. И отвел ее в свою деревню. Она назвалась Ириной. Ирина-Верья, подумал он, а Вирь-Нешке сказал: «Вот ты и долетался, птичка».

Глава 11

Баглачева волость

Вот уже второй день он шел на запад. Паника от осознания того, что он совершил ошибку и, возможно, никогда не вернется домой прошла. И теперь на первом месте был вопрос выживания. Ему нужно добраться до людей. Или хотя бы до реки. Он знал, что рано или поздно выйдет к Клязьме. Она текла в этих местах по широкой долине. Километрах в двадцати от точки прибытия. Появление реальной цели придало ему сил и воодушевило. А еще вчера он поймал ежа. Убил его и съел. Сырым. Кляня руководителей эксперимента, что не додумались выдать им хотя бы минимум средств для выживания. Хотя бы огниво.

От воспоминаний о вчерашней трапезе его передергивало, но надолго отогнать их у него не получалось. Он разделил тушку несчастного животного на два раза. На удивление, его разболтавшаяся пищеварительная система приняла эту еду. И теперь он чувствовал себя немного добрее. По крайней мере, силы, чтобы продолжить путь, появились.

Внезапно начался крутой спуск. Бесконечный лес вдруг кончился, и он вышел на обширный луг, поросший местами кустарником, кое-где пересеченный скромными дубовыми зарослями. Долина Клязьмы, понял он. В паре километров вдоль горизонта протянулась темная полоса деревьев. А вот и река.

Идти по некошеному лугу было тяжело. Трава по пояс не давала идти. Но разве это препятствие после пяти дней блуждания по лесу? Продравшись через густую стену черемухи, шиповника и мелкой дубовой поросли, он, наконец, вышел к Клязьме. Вдоль высокого обрывистого берега проходила хорошо протоптанная тропа, а с двух сторон от нее виднелась поросшая низкой травой колея от двух колес.

Бредя по пустынной тропе, он поймал себя на мысли, что был здесь. Когда-то давно. И совсем недавно. Или будет. Ему ужасно захотелось домой. Казалось, вот-вот за поворотом появится спина их инструктора. Но за поворотом